Элла Савицкая - Дикий. Его неудержимая страсть

Худые руки взметаются, выдирают из ушей гвоздики и кидают их на пол.

– Подавись!

Что, блядь? В несколько секунд сокращаю между нами расстояние и, схватив сучку за шею, толкаю носом в пол. Худое тело взвизгнув падает на колени.

– Поднимай!

Быстро похватав серьги, Вика или как там ее выпрямляется и вталкивает золото мне в протянутую ладонь.

– Может еще и вещи снять? – предлагает с вызовом, заставляя меня поморщиться.

– Носить их после тебя никто не станет! Так что оставь как пожертвование.

Потрескавшиеся губы складываются в тонкую линию.

– Что она в тебе нашла, псих?

– Ну явно не то, что ты, когда минуту назад собиралась за три штуки отсосать мой член. Пошла отсюда!

Облив меня ненавистным взглядом, сучка разворачивается и несется к двери. Хлопнув ею, избавляет наконец воздух от грязи.

Пиздец, подружка!

Мало того, что вчера мне мозг проела одна похотливая сучка, так тут еще и эта.

Положив серьги на стол, стаскиваю с себя свитер и, швырнув его на диван, иду в ванну. Денек вчера был мама не горюй. Эта Алла полдня мне мозги мурыжила, доказывая ценность земли, которую я и сам прекрасно осознаю. Не зря же вцепился в нее, как в обетованную. Сколько нервов стоило не заставить ее подписать долбанные бумаги силой. Ходила носом вертела, риелтора позвала, чтобы видимо один на один со мной не оставаться и иметь поддержку в виде упрямой овцы, твердо стоящей на своей цене и тычущей мне в рожу предложениями от других покупателей, готовых расщедриться на такую сумму.

Чуть не придушил обеих прям там. Но нееет, это ж не мужики, с которыми можно говорить другим языком. Тут иной подход нужен был. И пока риелтор свалила на час по какому-то срочному делу, пришлось брать в оборот Аллу. Благо сбил цену пусть не до начального варианта, но из тридцати пяти сверху остались десять. А это уже хорошо. Правда пришлось ее в ресторан тащить и ждать, пока набьет свой голодный желудок деликатесами, которые походу ела первый раз в жизни. Заказала все, что могло в нее поместиться, а потом еще и к себе позвала, помахав перед лицом папкой с «почти подписанными» документами. Поехал. Придурком прикинулся, пока она, уже махнувшая несколько бокалов вина, глаза мне строила. Нервы звенели так, что хоть чечетку на них отбивай. Еще и Рина позвонила как раз, когда та за ручку взялась. Выспрашивать начала что да кто. Пришлось еще ей вина подливать, чтобы наконец подписала бумаги и свалить восвояси. Теперь у земли новый законный владелец, мать её. Кешнов Матвей Дмитриевич. Выдохнул.

Вот только дикарка обиделась, но это ничего. Сейчас порешаю все дела с Михой, а вечером поеду к ней в клуб.

Марина

– А тебе танцевать нельзя выходить? – перекрикивая музыку, допытывается Вадим.

Отправляю по барной стойке парням слева несколько стопок водки и привычным жестом вытираю выступивший пот. Вроде понедельник, а народу как в выходные. Я специально постаралась взять себе дни полегче, но иногда кажется молодежи плевать на день недели, и они приходят накидаться даже по понедельникам, вторникам и средам.

– Нет, конечно, – уделив секунду знакомому, кричу в ответ, – но ты можешь идти. Не обязательно сидеть здесь, ты же развлекаться пришел.

– Я с тобой пообщаться пришел, – прилетает в ответ.

– Не совсем удачное место, не кажется?

Усмехнувшись, бегло пробегаюсь по народу вокруг стойки. Вроде пока всем все раздала. Нужно бокалы протереть. Рука сама тянется за мобильным, чтобы проверить пропущенные, а потом нервным жестом заталкивает девайс обратно в карман. Специально сегодня не звонила Матвею, думала, говнюк заметит мое отсутствие. Мхм. Черта с два.

Когда днем приехала домой, единственным подтверждением того, что он прилетел, послужил свитер на диване и джинсы на кровати. А еще стакан. Вику тоже не нашла, а номер телефона вчера взять у нее забыла. Я даже не знаю, пересекались ли они, но ради этого набирать все равно не стала. Пошел он к черту!

– Девушка, еще пять стопок текилы, – несется слева пьяным мужским голосом.

Натянув рабочую улыбку, быстро наполняю стопки и протягиваю компании блюдце с нарезанными ломтиками лайма и соль. Хорошо, что сегодня хотя бы душу никто не изливал. Выслушивать чужие проблемы сейчас я не готова. У самой черти что в личной жизни происходит.

– Марин, ты же не каждый вечер работаешь? – голос Вадима снова пробивается сквозь слой музыки, отрывая от неприятных мыслей.

Он сегодня целых полчаса под аудиторией ждал, пока я сдам зачет, а потом еще до остановки провожал, рассказывая о своей жизни и семье. У нас даже нашлись общие темы для разговора. Оказывается, парень тоже вырос без родителей, воспитываемый только бабушкой.

Оборачиваюсь, чтобы ответить, и замираю. Рядом с Вадимом сидит Матвей и смотрит на меня в упор. Руки в замке на барной стойке, на губах едва заметная улыбка. Когда только успел подойти?

Сердце, ожив, дергается, но я быстро затыкаю вспыхнувшую неожиданную радость. Уже и не помню, когда Кешнов приходил ко мне на работу, а сейчас, видимо, решил реабилитироваться после вчерашнего, только пусть подавится.

Сжав губы, перевожу глаза на Вадима, даже не подозревающего, что за ним и мной внимательно наблюдают цепким взглядом хищника. А он сейчас у Матвея именно такой.

– Нет, не каждый.

Демонстративно игнорирую говнюка и тут же слышу, как хриплый голос, не надрываясь на крик, произносит:

– Пиво есть?

На автомате развернувшись, достаю из холодильника банку пива, забыв даже спросить какого именно. Рука машинально открывает его любимое темное. Дура, надо было взять самое паршивое. Но сейчас уже поздно дергаться. Протягиваю Матвею высокий стакан и тут же вздрагиваю, когда мужские пальцы перехватывают его, сжав при этом мои собственные.

– Так может давай завтра погуляем? – продолжает свои попытки вытащить меня куда-нибудь Вадим.

Я же, отдернув руку, схлестываюсь на мгновение взглядом с синими глазами.

Они смотрят на меня со смесью совершенно разных эмоций. В них игра, ожидание, подхлестывание и отчетливая печать хозяина. Мне многое хочется ему сказать, включая матерный поток слов, но я отворачиваюсь и приближаю лицо к Вадиму, чтобы не кричать во все горло. Биты музыки с каждым часом становятся все пронзительнее.

– Не могу. Послезавтра зачет по вышке.

– Аааа, точняк. Я и забыл. Но не проблема, – так же приблизившись ко мне, кричит одногруппник…

Чувствую, как левую щеку жжет, а по коже расползаются колючие искры. Знаю, что Матвей смотрит, и от этого внутри будто лава закипает, опаляя языками пламени живот. Вот почему всегда так? Даже когда злюсь на него, не могу контролировать себя. Одно его присутствие мощными вибрациями проникает в организм и накаляет его. Подчиняет себе.