Ольга Вечная - Веселый Роджер

Ее пальцы либо сжимали бутылку, либо были стиснуты под коленями, чтобы не забыться, не запустить их в его русые волосы, не провести по плечам, сжимая, не потянуться к молнии на кофте и не дернуть ее вниз резко, чтобы прильнуть к груди следом.

Они допивали первую бутылку мокрые, липкие, пьяные, посмеиваясь и целуя лица друг друга. Ласкали без рук, лишь губами, языками, взглядами, обжигая частым дыханием. Вера ерзала на собственной пятке, забываясь. Желая большего.

– Просто положи мою руку туда, куда хочешь, – прошептал Вик ей на ухо, сжав ладонями ее бедра. Погладил, слегка надавливая. – Просто сделай это. Ты дрожишь.

Она и правда дрожала.

– Ты уже влажная, Вера?

О да, еще какая влажная.

– Я чувствую твой запах. – Он втянул через нос полную грудь воздуха и выдохнул Вере прямо в шею. – Ты влажная для меня. Это дико заводит.

Он потянулся за новой бутылкой, а Вера думала о том, что, если бы Белов сейчас повалил ее на кровать, накрыл своим телом, развел широко ее ноги, она бы даже не пискнула, не смогла бы отказать. Просто не смогла бы, и всё. Но сама? Сделать этот шаг первой? Зная, что, вероятно, носит в себе вирус?

И хотя Вера понимала, что через защиту передать его практически невозможно, риски стремятся к нулю, страх оказался сильнее. Просто каждый раз, когда она об этом думала, появлялся ступор.

Возможно, влияло воспитание: ее с детства пугали вероятностью случайно заразиться. Вера никогда не делала маникюр в салоне, не делилась своими ножничками или одеждой с подругами, к стоматологам ходила только проверенным, не позволяла себе и поцелуя с малознакомыми парнями. Слишком много лет ей вдалбливалась осторожность, через которую даже современные знания не давали переступить. Вопрос «А вдруг?» – рушил весь настрой. Знай она раньше, как глупо попадется, берегла бы себя так фанатично? Она попросила Вика не переступать установленные ею границы, и он молча кивнул. Что ж, не он один может устанавливать правила.

Тем временем Белов открыл вторую бутылку, в этот раз менее удачно. Пена хлынула из горлышка, и он недолго думая направил ее на Верину грудь, намочив и без того мокрую футболку.

– Вечер обещает быть горячим. – Вик, проводя языком по нижней губе, открыто любовался видом ее груди с торчащими сосками, обтянутой мокрой тонкой тканью. – Ты просто бомба, Вера, – восхищенно присвистнул он, вызывая ее смех. Наклонился и втянул в рот сосок, вызывая стон.

Вера выгнулась, подавая ему грудь и щипая себя, дабы не вцепиться Вику в волосы, не прижать его лицо плотнее. Это пытка какая-то! Почему ей нельзя обнять его? Что за жесткие рамки?! Она обязательно выяснит, что с ним случилось. Она должна это знать.

Вик набрал полный рот шампанского и перелил часть в ее рот, затем соскочил с кровати, налетел на стул, чуть не упав при этом.

– Твою ж мать! – выругался, стараясь не потерять равновесие. Вера смеялась, глядя на него. – Ты напоила меня.

– Ты куда? Мы не допили еще. – Она видела, как оттопыриваются его свободные штаны. Самоконтролю это не способствовало.

– Хочу кое-что сделать. – Вик взял с полки фотоаппарат, достал из чехла.

– Что? Не-ет! – запротестовала Вера, натягивая одеяло до шеи. – Ни за что на свете!

– Прекрати, ты потрясающая.

– Спятил? Я же тебе сказала, что не люблю фотографироваться. Тем более в таком виде! Перестань, Белов, мы так не договаривались!

– Всего несколько кадров.

– Никогда!

– Потом удалим. Честное слово. Ты всегда встаешь раньше, сама всё и почистишь. Вера, клянусь, только для домашнего альбома, – подмигнул он ей, – никто никогда не увидит эти фото.

– Потом все удалим?

– Если захочешь.

– Честное слово?

– Честное пиратское.

– Я не умею позировать, Белов.

– К черту позирование. Ненавижу позирование. Убери на хрен это одеяло. – Он резко сдернул с нее ткань и бросил на пол. – Ты слишком хороша, чтобы просто смотреть на тебя сейчас.

Под пристальным, раздевающим взглядом Вика Вера чувствовала себя самой красивой и сексуальной. Она слишком много выпила – однозначно, и на самом деле, должно быть, выглядела кошмарно. Но она действительно привстала на колени, убрав волосы набок, при этом майка съехала с другого плеча, оголяя.

Вик щелкнул камерой.

– Мать вашу, и все же я снимаю порнушку! – произнес с восторгом.

Он приблизился и сфотографировал ее лицо, грудь, вид сбоку. Упал на колени, сделал несколько кадров, вскочил на кровать, а Вера легла. Она лежала у него между ног, выгибаясь в мокрой майке, смотрела в объектив камеры, а Белов нависал над ней, расставив широко ноги, фотографировал и нервно улыбался.

Вик снова рухнул на колени, чикнул и наконец опустил камеру.

– Смотри. – Он поднес к лицу Веры левую, наиболее сильно исколотую тату руку. – Смотри, пальцы дергаются. – Белов не обманывал. – Смотри, что ты со мной делаешь, а? Нравится тебе это? Доводить меня вот так, до ручки, и наблюдать?

– Ты считаешь… – Вера приподнялась на локтях и сказала прямо в его сладкий от шампанского рот: – что я чувствую себя как-то иначе?

Он лизнул ее губы, а она его тут же, следом.

– Какого черта ты это терпишь, Белов? Сегодня четверг, скоро неделя, как мы просто целуемся. Где грань твоего терпения? Когда я ее перешагну уже?

Вик хрипло засмеялся, щелкнул ее еще раз и положил фотоаппарат на пол около кровати.

– Знаешь что, Вера? – сказал он, закрыв глаза, в ее губы, периодически касаясь их языком. – Тебе, может, не приходило в голову, но я не преследую никакой цели. Иногда процесс так хорош, что стоит заниматься им ради самого процесса, м? Подумай об этом.

Вик взглянул на часы.

– Тебе на работу вставать через три часа, я предлагаю закругляться. – Он еще раз чмокнул Веру в губы, подмигнул, встал с кровати и ушел в душ.

Через десять минут она заняла освободившуюся ванную, а когда пришла, Вик спал в чистой одежде на новом, сухом постельном. Вера легла рядом, к нему спиной, съежилась, не касаясь и гадая, как можно заснуть после случившегося. Тело ждало разрядки его не интересовали ни ее будущий диагноз, ни правила Белова.

И вот сейчас, следующим утром, она лежит рядом, листая фотографии в его бессовестно дорогом фотоаппарате, пылает от стыда все сильнее после каждого нового кадра, не решаясь удалить их. Хочется сначала показать Вику и посмотреть на реакцию. А может, и сохранить, чтобы иногда пересматривать, напоминая самой себе, какой раскованной и смелой Вера может быть, когда захочет.

Белов тихо спит рядом на спине. Еще бы – половина седьмого, в это время его и фейерверк под ухом не разбудит. Пару дней назад она решилась и вымыла-высушила феном голову в его квартире. До этого каждое утро уезжала к себе, чтобы собраться на работу. Вера сделала это на свой страх и риск, ожидая каждую секунду, что он откроет дверь ванной и накричит на нее, что разбудила. Но этого не случилось: Вик спал как убитый, а потом, днем, сказал, что даже и не слышал шума.