Наталья Шагаева - Отпуcти меня – 2

– И вот когда ты договоришься с собой и разделишь чувства с правильными решениями, то поймешь, что это самый верный выбор в твоей жизни, – ведёт носом по моим волосам. – Ты очень красивая, детка, – специально выделяет последнее слово. Вздрагиваю, когда он проводит ладонью по моей руке и ведет к груди. Очень аккуратно, осторожно задевает костяшками пальцев соски, вынуждая мое тело отзываться и захлопнуть веки. – Я буду скучать, – тихо произносит мне на ухо. Выпрямляется и выходит из столовой…

Я по-разному представляла свою жизнь. Мечтала о будущем, хорошей работе, карьере. И вместе с тем боялась, что придётся всю жизнь проработать кассиршей. Но никогда, даже в страшном сне не представляла, что это будет так.

***

Прошло ровно пять дней, я по-прежнему пленница в огромном доме Калинина. Марина предпочитает называть усадьбу комфортабельной тюрьмой. Она вообще своеобразная женщина. Таких называют «интересная», «творческая», «с изюминкой». Мы общаемся. Нет, не дружим. Не дружим, потому что я держу дистанцию. Несмотря на то, что Марина мне помогает и довольно теплая и милая, я никому не хочу доверять. Но в данный момент и в данной ситуации, как бы смешно это ни звучало, самый близкий мне человек – это бывшая жена Романа.

Марина живет в своем мире. Наверное, поэтому принимает реальность Калинина легче. Она просыпается в обед, никогда не завтракает, не ест мяса и молока. Женщина хорошо рисует и часто часами пропадает в своей мастерской на мансарде, никого туда не пуская, даже прислугу. Она принимает много препаратов, но не рассказывает, что с ней произошло. Всегда носит длинные разнообразные платья, большие серьги и платки в виде чалмы. Как я поняла, волос у нее нет, и, скорее всего, это от ожогов. Но расспрашивать ее о травмах я не решаюсь, особенно когда она зависает перед зеркалом, внимательно себя осматривая. Иной раз мне кажется, что эта женщина глубоко травмирована именно душевно, а не физически.

Мы заказали мне гардероб вместе. Другого выбора не было: либо ходить голой, либо принять помощь Марины. Ну и ноутбук, как и адрес сайта магазина, который осуществит доставку день в день, были только у Марины. В отличие от Валерии бывшая жена Романа ни на чем не настаивала, а просто отправляла в корзину то, на что я укажу.

На все мои вопросы об их проживании на одной территории она отшучивалась: барин не дал ей вольную, и мы все здесь крепостные.

В каждой шутке есть доля шутки…

Я здорова. В отсутствие Романа немного успокоилась, насколько это позволяет ситуация, и подружилась с Тамарой. Наверное, она самая настоящая в этом доме. Женщина ближе мне по уровню и положению. Мы вместе готовим и обсуждаем дурацкие сериалы, которые она смотрит. Я помогаю ей с уборкой дома, чтобы хоть чем-то себя занять, на что Марина цокает и закатывает глаза, приговаривая, что Роману это не понравится. Мне все равно, как он к этому отнесётся, я не привыкла иметь прислугу, мне стыдно от того, что кто-то готовит и убирает, пока я ничем не занимаюсь.

Мне совершенно не спится по ночам. Мысли и переживания переполняют. Самое отвратительное в нашей жизни то, что бывают ситуации, течение которых нам не исправить. Ты можешь злиться, умолять, требовать, просить, но ничего от этого не изменится. Поэтому я много читаю, запоями, все подряд, лишь бы чем-то занять свою голову.

На часах около десяти вечера, я в своей спальне, с очередной книгой из библиотеки этого дома. Книга сложная, и мне приходится перечитывать каждую строчку, чтобы вникнуть в суть. Отпиваю вкусного чая по рецепту Тамары: с разными листочками, брусникой, малиной и ещё чем-то там. Успокаивает. Я в кровати в одних трусиках и топике, волосы еще влажные после душа, но мне все равно немного душно. Боюсь открыть окно, чтобы вновь не простыть.

Вздрагиваю, когда дверь в мою спальню открывается, вскидываю голову, и сердце начинает колотиться, как сумасшедшее. В спальню входит Роман. Я не слышала, как он приехал. А самое главное я забыла запереть дверь.

– Добрый вечер, Елизавета, – он какой-то другой. Все тот же статный, высокомерный, холодный, но что-то изменилось. Встречаюсь с ним взглядом и понимаю, что серые глаза блестят. Они не холодные, как раньше, в них огонь.

– Я не одета, – соскакиваю с кровати в надежде убежать в ванную. Но Калинин резко ловит меня за руки и дергает на себя. Дыхание перехватывает, хватаю воздух, а вздохнуть не могу. И тут я понимаю, откуда перемена в его взгляде. Калинин пьян. От него пахнет терпким алкоголем.

– Я разорвал отношения с Валерией еще до поездки. Все, как ты хотела. И я дико голодный, детка, – говорит мне, понижая голос.

– Я не хотела, отпусти! – шиплю ему в лицо, пытаясь вырваться.

– Поздно, детка, – делает со мной пару шагов к кровати, слегка толкает, и я лечу на постель. Роман ухмыляется, осматривая меня дьявольски горящими глазами, и начинает расстёгивать рубашку.

– Нет надо. Я не хочу! – прячусь назад, упираясь в спинку, и обнимаю себя руками, пытаясь прикрыться. Меня захлестывает такой паникой, что начинают дрожать губы.

– Захочешь. Твое тело очень отзывчивое, в отличие от тебя.

Роман

– Если перевести первый транш уже сегодня, то со своей стороны они обещают уже завтра начать поставку, – вещает мне Валерия в салоне бизнес-класса. А я смотрю на нее и задаюсь вопросом: чем мне обернется разрыв нашей интимной связи? Я не хотел бы терять ее в качестве помощника. Валерия очень ценный кадр, для нее работа стоит на первом месте. Она многим пожертвовала ради карьеры. Семьей, например. Валерии уже тридцать два, а она даже не была замужем, о детях не может быть и речи. Даже я со своей циничной натурой хочу наследника. Эта женщина очень ценный сотрудник, не думаю, что разрыв нашей интимной связи сможет сломать ее карьеру – Валерия не столь импульсивна. Но… она все же женщина. Умная, целеустремленная, сильная, но все же женщина. А обиженная женщина способна на многое.

Ох, Елизавета, ты даже не представляешь, на какие жертвы я иду ради твоего душевного равновесия.

Хотя я лгу себе. Мне давно наскучила Валерия. Мы очень похожи. В этом-то и проблема. Мне стало не хватать ее эмоций в сексе. Оказывается, беспрекословное подчинение тоже надоедает.

– И что ты думаешь? – спрашивает она и опускает руку мне на колено, проходясь ногтями по моим брюкам.

– Я еще раз изучу бумаги и приму решение, – холодно отзываюсь я и снимаю ее ладонь с моей ноги. – Скажи, Валерия, – заглядываю ей в глаза, чтобы считать реакцию, – чем мне грозит разрыв наших интимных отношений?

– Что? – в глазах непонимание.

– Ты слышала, Валерия. Я хочу знать, насколько твои эмоции повлияют на нашу работу, – с нажимом произношу я. Ее глаза темнеют, а руки на подлокотниках сжимаются.