Лори Коупленд - Вкус искушения

— Никто не вышел, — неуклюже закончил свою речь Тейлор. «По крайней мере до сего момента», — подумал он, вспоминая кадры из фильма «Резня».

Мужчина медленно сдвинул защитные очки на лоб и поставил стихшую пилу на прилавок. Затем он вытащил из ушей затычки.

— В чем дело?

Тейлор глубоко вздохнул.

— Я друг Анни.

Мужчина поднял мохнатые брови вверх: «Неужели?»

— Друг по кулинарным курсам, — объяснил Тейлор, не желая, чтобы тот подумал что-нибудь не то.

Лицо мужчины слегка сморщила улыбка, он оглядывал Тейлора сверху-вниз, снизу-вверх.

— Как же, она упоминала о вас.

Тейлор глотнул, пытаясь представить себе, что именно она упоминала, например, говорила ли о таких подробностях, как их совместное проживание в апартаментах для новобрачных в «Рафаэле». Он глянул на зубья пилы, потом перевел взгляд на гиганта. Как-то непохоже было, что этот Годзилла поверит ему, что они спали там отдельно.

— Я пойду тогда, — вздохнул он. — Передайте ей привет от Мак Куэйда. Хорошее у вас здесь местечко.

Услышав шум за спиной, Тейлор обернулся.

— Эй, — сказала Анни, — хочешь сэндвич?

Она держала в руках тарелку с сэндвичами.

— Нет, спасибо, — ответил Тейлор.

Анни поставила на прилавок тарелку и подтолкнула ее к середине.

— Извини, что не слышала, как ты вошел. Я была наверху, готовила сэндвичи. Ты, точно, не голодал?

Тейлор покачал головой. Наступило неловкое молчание.

— Ну, так, — начала Анни, — полагаю, что вы, парни, представились друг другу.

— Еще нет, — большой мужчина протянул руку через прилавок. — Я Бэр Малоун.

— Тейлор Мак Куйэд, — Тейлор пожал ему руку, пытаясь не показать, что потрясен. Она никогда не говорила ему, что замужем.

— Я отправляюсь наверх за холодным чаем, — Анни посмотрела на Тейлора, — может быть, предпочтешь, что-нибудь другое?

— Нет, нет, я не остаюсь. Просто заглянул поприветствовать.

— Останься, я сейчас вернусь, — с этими словами она бросилась вверх по лестнице и скрылась из вида.

— Не торопитесь из-за меня, — сказал Бэр. — Можете оставаться, сколько хотите. Меня работа ждет.

Тейлор поглядел на пилу. «Ручаюсь, что ждет, и предпочитаю, чтобы работа эта была не на мне».

— Кроме того, — продолжал Бэр, — она считает, что я нарочно отгоняю всех ее знакомых парней. Считает, что я слишком стараюсь ее охранять и все такое.

— О, — произнес Тейлор, делая шаг к двери, которая, казалось, была за тысячу миль от него.

— Что ж, я должен лучше сразу признаться, — Бэр пожал плечами, — я чувствую себя защитником Анни.

Тейлор сделал еще один шаг к двери.

— Вы имеете полное право так поступать.

— Да, — голос Бэра стал решительней. — Так что я лучше покончу с этим сразу.

Тейлор сделал шаг и стал поустойчивей. Если ему придется умирать здесь и сейчас, без хорошей драки он не сдастся. Он предупреждающе поднял руку.

— По-моему, вам лучше оставаться там.

— Я люблю все выяснить с самого начала, — Бэр оценивающе посмотрел в глаза Тейлору, — это мой принцип. Видите ли, я знаю вашу репутацию. Так что объясните мне, какие у вас намерения по отношению к моей сестре.

— Вашей сестре?

— Может быть ты прекратишь!? — Анни спускалась по лестнице с большим подносом в руках.

Тейлор увидел, как плечи великана дрогнули, когда Анни пронзила его яростным взглядом.

— Ей-богу, Бэр, ты меня ставишь в дурацкое положение.

— Прости, сестренка, — Бэр посмотрел в окно, потом снова на Тейлора. — Я извиняюсь. Иногда я очень напираю.

— Не надо извинений, — кивнул Тейлор. — Уверен, что я так же чувствовал, если бы она была моей… сестрой.

— Мне надо вымыться. — Бэр легко, как игрушку, поднял пилу с прилавка, повернулся, вышел в дверь и закрыл ее за собой.

Анни мгновение смотрела на Тейлора, прежде чем поставить поднос на прилавок.

— На самом деле мой брат — человек очень мягкий. Он так говорит, потому что я сделала ошибку, и, рассказывая о том, как мы выиграли кулинарный конкурс, упомянула, что вы знакомы с Натаном Патрари. Оказывается, Бэр его терпеть не может.

Тейлор слегка улыбнулся.

— Как оказалось, я тоже.

Анни фыркнула.

— Хочешь чая?

— Спасибо. — Тейлор взял из ее рук стакан и стоял, глядя в эти глаза цвета морской воды с таким чувством, как будто прошло десять лет с их последней встречи.

— Твои резные вещи удивительно красивы, — произнес он, оглядываясь по сторонам.

— Спасибо.

— Работа такая тонкая и скрупулезная во всех деталях, — его взгляд задержался на тяжелой мебели. — Во всяком случае, в большей части вещей.

— Там, сзади, работа Бэра. Он делает эту мебель, он выпиливает вручную прямо из необработанных стволов и пней деревьев, — она села на один из таких стульев и предложила жестом сесть Тейлору.

— По-моему, входя сюда, я слышал, как он творил, — Тейлор сел на стул напротив нее и наклонился вперед шепнуть. — Боюсь, что он подозревает меня в том, что я пришел ограбить кассу.

— Уверена, что теперь, когда он знает, кто вы, он так не думает, — шепнула она в ответ.

— Он мне не доверяет.

— Он тебя не знает.

Тейлор вопросительно посмотрел ей в глаза. А она доверяет ему? Она знает его?

Она первой отвела глаза, опустив их на стакан ледяного чая, который вертела в руке, вытирая о свои джинсы с него влагу.

— У нас с Бэром нет другой семьи, кроме нас двоих. Полагаю, что мы медленно сходимся с незнакомыми людьми.

— Но разве вы все еще считаете меня незнакомым? — Он сделал большой глоток чая.

— Нет. И, наверное, как мой брат, я слишком склонна к постепенным суждениям.

— Ты прощена.

Она не могла не улыбнуться.

— Я не просила прощения.

— Знаю.

Она покачала головой. Он все еще удивлял ее и… был так обаятелен.

— Что ж, — он отдал ей свой недопитый стакан, — не буду дожидаться, пока надоем.

Она проводила его до двери. Он задержался около ее рабочего стола у переднего окна. Там лежала работа, которую она делала сейчас, еще только начатая, но он узнал фотографию, прислоненную к инструментам. Он нежно взял ее и поднес к свету.

Это был снимок, сделанный с поля для гольфа, олененок и олениха, остановившиеся около седьмой отметки, на заднем плане развевался треугольный флажок. Воспоминания охватили обоих: его теплые руки на ее талии, поддерживающие ее, когда она балансировала рискованно на крыше его автомобиля, фотоаппарат наведен, шторка щелкнула… Это мимолетное виденье, которое они вместе увидели, впечатление, которое они разделили; румянец возбуждения на ее щеках, когда она соскользнула на сиденье рядом с ним… При взгляде на этот снимок его охватила ностальгия. Он отдал ей фотографию и улыбнулся.

— Это нечто особое.

Уголки ее рта поднялись, в глазах появилась нежность.