Дженнифер Крузи - Давай поспорим

– Значит, бывшая подружка Кэла… – Лайза поднялась. – Я сейчас вернусь.

– Подожди. – Тони поймал ее за руку. – Какое тебе дело до его любовных похождений?

– Он ухаживает за моей лучшей подругой, – ответила Лайза с невинным выражением. – Мне интересно.

– Понимаешь, что я имею в виду? – говорил Роджер Бонни. – Мне никто не нужен, кроме тебя.

– Нельзя же испытывать такую преданность на второй неделе знакомства, – возразила Бонни.

– И все же это так, – сказал Роджер.

– Мне что, цепями тебя приковать? – спросил Тони у Лайзы. Потом немного подумал и покачал головой. – Ладно, не будем. Но держись подальше от Синтии. Она психолог, и в голове у нее одна психология. Она вечно несет всякую чепуху.

– Она тебя изучала, да? – спросила Лайза, глядя на Синтию.

– Я не размениваюсь, я ухаживаю талькоза одной девушкой, – продолжал объяснять Роджер Бонни. – А ты можешь даже и не видеться со мной. Пока сама не захочешь.

Тони покачал головой.

– Она вывела сумасшедшую теорию насчет четырех стадий в любви, которая, как ей думается, имеет универсальный характер.

– Неужто! – поразилась Лайза.

– Но все это глупости, потому что любые отношения можно объяснить, только исходя из теории хаоса, – продолжал Тони, удерживая ее.

– Что-что? – переспросила Лайза, пытаясь выдернуть руку.

– Человеческие отношения, как погода, непредсказуемы. Возьмем для примера Мин и Кэла. Кэл – это сложная динамическая система, которая старается сохранить стабильность, уклоняясь от любовных связей.

– Разве у него никого нет? – Лайза наконец села, чтобы освободить руку.

– Никого, – заверил ее Тони. – Что, не верится? Однако одиночество лишает его стабильности. Ему трудно дается воздержание. Тут он встречает Мин, и хрупкое равновесие нарушается. Он наугад совершает ряд движений, чтобы обрести стабильность, но только попадает в ее поле. Там он начинает хаотически метаться в разные стороны, оставаясь в границах этого поля. Она – аттрактор.

Лайза фыркнула.

– И что дальше?

Тони придвинулся ближе.

– По мнению Синтии, все отношения соответствуют определенным моделям и потому предсказуемы. Но как их предсказать? Люди не так просты, равновесие в их жизни нарушается по-разному, аттракторы тоже бывают разные.

– Пожалуй, – согласилась Лайза, все еще пребывая в сомнении.

– Вот почему я считаю Синтию ненормальной, – сказал Тони. – Она думает, что в любви все можно разложить по полочкам.

Лайза вдруг увидела Тони другими глазами. Он больше не казался ей туповатым, и вовсе не потому, что рассуждал о теории хаоса. Он говорил о том, что его интересовало, и совершенно при этом преображался.

– Что-то хочешь спросить?

– Ты когда-нибудь был влюблен?

– Нет, – ответил Тони. – И вряд ли влюблюсь. – Он улыбнулся. – Это сильно нарушило бы мое равновесие.

Лайза нахмурилась:

– Так почему же тебе неприятна Синтия?

– Она пыталась поймать Кэла в силки. Хладнокровно изучала его, планировала каждый ход. А он заслуживает лучшего. Ему нужен человек, который не страшится хаоса, с которым можно вести игру без правил, без условий, без всяких теорий и какой-либо подстраховки. Вот как у Роджера с Бонни.

Лайза посмотрела, как эти двое дружно смеются, и сказала:

– Да, правда. Нам всем этого не хватает.

– Ну вот и хорошо. И нечего с Синтией разговаривать. – Роджер чем-то отвлек Тони, тот повернулся, чтобы ответить, и в этот момент Лайза ускользнула.

Когда она подошла к Синтии и назвала свое имя, та сначала не поняла, в чем дело.

– Мы знакомы?

– Мы – нет, но ваш бывший дружок ухаживает за моей подругой. Расскажите мне о Кэле Морриси.

Спустя четверть часа Лайза немного успокоилась и подумала: «Теория хаоса, милочка, многое объясняет в поведении Кэла».

– Я знаю, – сказала она Синтии, – что он разобьет ей сердце. Сколько раз он это делал?

Синтия пожала плечами:

– Вскоре после нашего разрыва на одной вечеринке я разговорилась с женщиной, с которой у него тоже был роман. Потом еще одна случайно проходила мимо. К концу вечера нас было четверо, и все с такими же историями. Встречаешься с ним два месяца, все хорошо, начинаешь думать, что он твоя судьба, и вдруг как гром среди ясного неба он дарит тебе прощальный поцелуй, оставляет самые добрые пожелания и исчезает.

– И его до сих пор не пристрелили?

– Представьте, да. Не скажете же вы ему: «Мы встречались два месяца, как ты смеешь бросать меня?» Вас сочтут сумасшедшей. – Синтия сделала маленький глоток. – Ктому же он и не намекает на серьезные намерения.

– Мне нет до этого дела, – сказала Лайза. – Я только не хочу, чтобы он травмировал Мин.

– Вряд ли так далеко зашло, – предположила Синтия. – У них есть какие-нибудь общие интересы?

– Да вроде нет.

– Они спокойны, когда бывают вместе?

– Нет, в основном ссорятся.

– У них есть свои секреты? Любимые шутки? – Лайза покачала головой:

– Они не так близки.

Синтия в задумчивости водила пальцем по бокалу.

– Вам он не нравится? То есть вы говорили Мин, что он вам неприятен?

– Конечно, – ответила Лайза. – Мы с Бонни предупреждали ее.

– Хм. – Синтия улыбнулась. – А скажите, он уже придумал для нее ласковое прозвище?

– Прозвище? – Лайза напряглась. – Он зовет ее уменьшительным именем. Но никаких там куколок и тому подобного.

– А она? – не отставала Синтия. – Дала ему прозвище?

– Зверь, – ответила Лайза. – Вряд ли оно звучит ласково.

Синтия засмеялась.

– Тогда зачем она с ним встречается?

– Может, и не встречается, – задумчиво сказала Лайза. – Но похоже, будет. Она влюбится в него против желания.

Синтия перестала смеяться.

– И это меня беспокоит, – продолжала Лайза. – Мин – прекрасный человек и заслуживает большего, чем просто флирт. Расскажите, как он обычно добивается своего?

Синтия кивнула:

– Хорошо. Кэл уже делал ей подарки?

– Они знакомы всего неделю, – отвечала Лайза. – Я не… – Она замолчала, потому что Синтия покачала головой.

– Если у него серьезные намерения, он ей сделает подарок. Выяснит, чего ей больше всего хочется, и обязательно достанет это. Такую модель поведения заложила в него мать.

– Мать? – удивилась Лайза.

– Она властная и жесткая, – объяснила Синтия. – Признает отношения, основанные только на договоре. И он каждый раз реализует эту модель, завоевывая женщину. А когда добивается ее, модель рушится, потому что если она любит его, то уже не является для него заменой матери, и он убегает, чтобы найти новую.

– У него Эдипов комплекс? – ужаснулась Лайза.

– Нет. Мать только заложила в него модель. Он с ней не ладит.

– Значит, чем больше Мин отвергает его… – начала Лайза. – …тем серьезнее он ее добивается, – закончила Синтия. – Он ничего не может с собой поделать, даже не соображает, что происходит. Ваша, подруга что-нибудь коллекционирует?