Елена Сотникова - Мама для чужого наследника

– Что насчет Алисии Смоленко? Есть новости? – задаю один из мучающих меня вопросов.

Врач, которая вела беременность Софии, исчезла спустя год после этого случая. Внезапно уволилась и уехала в Европу, где ее следы терялись.

Никто из коллег не мог точно сказать почему и зачем. Кто-то предполагал, что нашла себе мужчину, кто-то просто утверждал, что решила сменить место жительства. Но все сходились в одном: Смоленко сорвалась неожиданно.

А только она могла дать ответы на кучу вопросов по поводу того, что же на самом деле произошло во время беременности суррогатной мамы.

– Пока тишина. Но мы работаем над этим. В любом случае, если она жива, мы выйдем на нее. Дело времени. Осталась бы она тут – нашли бы без проблем. А так, сам понимаешь, – извиняющимся тоном, рапортует он.

Только я не хочу ничего понимать. Из клиники, где делали ЭКО, уже уволился главврач и нажил себе кучу проблем владелец. А вот главную виновницу найти не удается.

– Ладно, держи меня в курсе, – скидываю вызов.

Следом набираю ребятам, которые остались присматривать за домом Софии.

У меня из головы не выходит эта девчонка, как бы я ни старался не думать о ней. Большие зеленые глаза, курносый нос, пухлые губы без тени помады. Да и вообще я не заметил на ней ни капли косметики.

Я привык ежедневно видеть женщин в полном боевом раскрасе – Саша даже спать ложилась накрашенная, со специальным вечерним макияжем, и для меня естественная красота стала чем-то необычным и выбивающимся в современном мире.

Да, София довольно привлекательная девушка. Пройти в толпе и не заметить сложно.

Одни длинные вьющиеся волосы чего стоят! У Саши тоже такой тип волос, но, сколько помню, ее всегда раздражал этот факт. И она только и делала, что бегала по салонам, пытаясь выпрямить их. А вот мне нравились ее природные кудри.

Но больше всего в сегодняшней встрече меня зацепила решимость в глазах девчонки. Настоящая, самоотверженная. Какая бывает только у любящих родителей. Какой должны светиться глаза родной матери. А не той, кто обманным путем решила примерить на себя эту роль.

– Господи, дочка, и что же теперь делать? – Мама дрожащими руками достает из коробочки блистер с таблетками и пытается выдавить одну.

Прошло уже полдня с того момента, как она узнала правду. Но, как и я, до сих пор не пришла в себя.

– Ничего. Пусть пугают сколько угодно. Это просто психологическая атака. По сути, ничего они сделать не могут.

– Ты прости, Соня, но, может, они правы? Это их ребеночек, и вполне естественно, что они хотят его вернуть, – осторожно закидывает удочку.

Да, я понимаю, что она переживает за меня. Волнуется, накручивая себя на полную катушку, особенно после слов недавних гостей.

Да, Илюша ей всего лишь внук, тем более неродной, а вот я – родная дочь.

Но внутри меня все протестует на подобное заявление:

– Мама, они отказались от него два года назад. От-ка-за-лись! Бросили, не желая знать. А теперь вдруг одумались? С чего вдруг? Решили поиграть в семью?

– Не говори так. Ситуации бывают разные. Мы же не знаем, что там у них на самом деле произошло?

– А ты бы меня тоже вот так просто отдала, случись чего?!

– Бог с тобой, Соня! – машет она рукой. – Не переворачивай все с ног на голову. Ты же знаешь, что я люблю Илюшу. Но если настоящие родители решили…

– Да ничего они не решили! – взрываюсь, как пороховая бочка. – Не нужен им сын. Иначе не случилась бы подобная ситуация. – Перед глазами всплывает образ Кравицкого, его взгляд, каким он смотрел на Илюшу, трепет, с которым он держал его на руках, и уверенность почему-то убавляется. – Я узнавала у юриста. Закон на нашей стороне.

Мама кладет таблетку на язык и запивает одним большим глотком воды.

– Это ты свою недоучку Кристину наслушалась? – кривится она. То ли от вкуса лекарства, то ли от моих слов. – Она насоветует. Закон, может, и на нашей стороне, да только когда у людей есть деньги – он им не указ, – вздыхает тяжело. И добавляет примирительно: – Поешь чего-нибудь. Уже вечер, а ты так ни к чему и не притронулась.

Она демонстративно подходит к холодильнику, распахивая дверцу и гремя кастрюлями. Выбор из еды небогатый. За продуктами я так и не сходила, боясь даже на полчаса оставить Илюшу. Хотя здравый смысл нашептывал, что если Кравицкий захочет, то вряд ли я смогу ему помешать. А сейчас он просто играет со мной, как кот с мышкой.

– Ну хоть макароны разогрею? Или картошки пожарить? – не унимается мама.

Я понимаю, что спорить с ней бесполезно, поэтому соглашаюсь на картошку.

Мама идет на кухню, прихватив с собой пакет с овощами, а я сажусь рядом с Илюшей, помогая ему собирать пирамидку.

Визит сотрудников органов опеки оставил неприятный осадок. После их ухода я сделала генеральную уборку в комнате, перебрала вещи, закинула в стирку все мягкие игрушки Илюши.

Понимаю, что это вряд ли чем-то поможет, но мне нужно было хоть куда-нибудь деть негативную энергию. Ну и навести порядок. Как в вещах, так и в мыслях. Решить, что делать дальше и как выпутываться из ситуации.

Но пока ничего дельного, кроме как бежать, в голову не лезло.

– Нет, низя! Касный! – мотает головой сынишка, убирая мой кубик из пирамидки и ставя на его место красный.

– Хорошо. Красный так красный, – машинально соглашаюсь я.

И вздрагиваю от очередного стука в дверь. Пугаясь очередных гостей. Потому что, как показывает практика, сегодня никого и ничего хорошего ждать не стоит.

Мне жутко не хочется никого видеть, но стук повторяется. Изображать, что никого нет дома, не имеет смысла. В любой момент может вернуться мама с кухни. Поэтому, мысленно перекрестившись, я все же иду к двери.

– Леша? – вылетает удивленно, когда на пороге за букетом цветов я узнаю довольное лицо своего парня.

– Привет! Это тебе, – протягивает он презент.

Я теряюсь в первый момент, вспоминая, точно ли писала ему смс о том, что не смогу встретиться, или только хотела, но так и не сделала?

– Спасибо, но…

– Я решил, что форс-мажор не повод для того, чтобы отказываться от приятностей, а если честно – просто соскучился. Почти неделю тебя не видел! – оправдывается он.

– Четыре дня, – поправляю его, криво улыбаясь.

Не то чтобы я ему не рада, но сейчас я точно не настроена на романтик.

Хотя в чем-то он прав. Последние дни я совсем исчезла с горизонта. Даже писать ему перестала. Днем он работе, а вечером у меня были внеплановые занятия с учениками. То не вовремя, то некогда.

И даже сегодня, в нашу скромную, но все же дату, я отказалась встретиться.

– Я же говорю – целая вечность! Не переживай, я ненадолго. Просто забежал поздравить, обнять тебя. Впустишь или совсем нет минутки?