Мария Боброва - Вольный ветер степей

Я не знала, сколько сейчас собралось ребят, но по гулу голосов слышно, что немало. Остановилась у нагретой деревянной стены и заглянула в щель между начавших гнить досок. Увидела Татьяну, Настю, Женю, Луизу, Свету и ещё троих парней, которых не знала. Попыталась найти глазами Костю, но, к большому сожалению, среди ребят его не увидела.

– Да я вам говорю, видел их сегодня обоих! Вместе шли! – орал незнакомый мне парень.

– Да ну тя, балабол! – фыркнула Танька. – Егора не то что с кем-то, одного не видать, а ты тут сразу с девицей какой-то. Брешешь!

– Танька, да не брешу я! Вот как было, так и говорю! – обиделся тот.

Я решила вмешаться.

– Не меня ли ты, часом, видел? – спросила, выходя из-за стены и становясь перед ребятами.

Восемь голов разом повернулись на голос. Фурор произвела знатный. Дара речи лишились все. А я смотрела на Татьяну. Значит, не отстала ещё от Егора. Дорог он ей. Та глядела на меня, выпучив глаза. Светка, Луиза застыли с полуоткрытыми ртами. Парни отреагировали не так бурно: некоторые просто не знали или не помнили меня. И очень странно было услышать в этом наступившем безмолвии тихий голос Насти:

– Мать честная, Анька приехала!

И словно пелена со всех спала!

– Анька! – возглас Светы.

– Твою ж мать! – воскликнула Татьяна.

– Королевна приехала! – это крикнула Луиза.

– Ты с неба свалилась?! – вопросил незнакомый парень.

– Ты что припёрлась? Дом долгое время стоит пустой, а теперь наконец вы приехали! – последний возглас принадлежал Татьяне.

– Я тоже рада тебя видеть, – ответила мягко и негромко.

Шум смолк, все начали успокаиваться. Парни даже пододвинулись, уступив место на лавочке.

– В прошлом году ездила за границу выступать, вот и не приехала, но очень хотела, – сказала, чуть погодя.

– И что тебя в эту глушь манит? Не пойму, – сказала Луиза с улыбкой. – Как хоть там златоглавая столица?

И я пустилась рассказывать о бешеных буднях, последних новостях, интересных местах, где удалось выступить, удовлетворяя любопытство ребят и ловя иногда на себе их завистливые взгляды. Когда через какое-то время я устало умолкла, Луиза задумчиво подытожила:

– Вот уж точно интересная городская жизнь. Только вот не пойму, чего в эти места таскаешься? Скука тут, особенно зимой. Хотя всё равно здорово, что приехала, гитару, наконец, послушаем!

– Костя играет лучше, а то ты не знаешь! – возмутилась я. – Скрипка – мой инструмент, гитара – увлечение для себя.

– А мы и Костика, и тебя послушаем, – вставила Светка. – Ты надолго, Аньк?

– Как получится, пока на месяц, а там посмотрим…

– Да что у нас, какие развлечения? Ты девчонка избалованная, городская, что тебе в нашей глуши? Подохнуть можно от скуки, – язвительно протянула Татьяна.

– Не переживай, не сдохну, гитару вон привезла с собой, за братом с сестрой смотреть буду, папе с мамой по хозяйству помогать, так что не дождёшься, – ответила я, скрестившись с ней взглядами, словно шпагами.

К девчонке относилась настороженно. Всё-таки мы обе положили глаз на Егора. За прошедший год многое могло случиться. Я – сущий ребёнок рядом с ней. Может, в этом причина такого холодного приёма Егора. Но тогда получается, его слова в тот день не имели никакого значения? И поцелуй тоже?..

– Ну а какие новости у вас? – сменила тему я.

– У-у-у-у, ты много пропустила, – проговорил кареглазый блондин, – приятный, на вид крепкий парень, сидевший рядом со мной. – Кстати, я – Вадим.

– Аня… Что я пропустила?

– Эти – пожениться хотят! – он кивнул в сторону Женьки и Насти.

– Да? – я перевела взгляд сначала на парня, потом на сидящую рядом с ним девушку. Глаза Женьки засияли гордостью, а Настя молча отвела взгляд в сторону, не замечая, как её обнимают.

– Здорово! – постаралась улыбнуться. – Главное, чтоб любовь была, а остальное приложится.

– Да кому нужна эта хвалёная любовь! – воскликнула Татьяна. – Вон этим любовь что ль подавай?! На сеновал, в сарай и…

– Таньк, хватит пошлить! – прервала девчонку Луиза. – Тебе, может, и не надо любви, а кому-то без неё – лучше в обрыв.

– Луиза, ну что такое! Тока про приятное заговорили, а вы всё про смерть да про смерть! Мало того, что в прошлом году случилось? – гневно воскликнула Света.

– А что случилось? – встрепенулась я.

– Ты ещё не слышала ничего? – повернулся Вадим.

– Нет, я ж только приехала.

– Так… Андрей Николаич, отец Егора… Того… Погиб зимой… – проговорил Женька.

Я покачнулась. Словно молнией ударило, разве что не убило.

– Аньк, ты что, правда, не знала? – спросила Татьяна.

– Нет, – прошептала я. – Даже сегодня, когда встретилась с Егором… Он ничего не сказал.

– Ну, верное дело, он до сих пор не отошёл. Хмурый ходит, будто покойник. Отца любил сильно, – проговорила Луиза.

– А… как это случилось? – спросила я. –

– Разбился он насмерть, – начал Вадим. – В конце января метели мели. А ему часто ведь ездить надо. Возвращался как-то вечером, снегу было – ничё не видать… Ну и по встречке вылетела фура – лоб в лоб. Там от машины ничего не осталось…

– И? – поторопила я парня, когда тот замолчал.

– Ну чё и?.. От Николаича тоже почти ничего не осталось… Умер он сразу. А жена и сын, ну и деревня вся только на следующий день узнали.

Вадим замолчал. А мне вдруг захотелось прыгнуть в прорубь, заледенеть, и чтобы всего этого ужаса не было слышно. В ушах глухо отдавались слова Вадима «разбился… Насмерть…»

– Не может быть… Как же так… – еле выговорила я.

– Бывает и хуже…

– Тань, оставь… Она не знала, постоянно у родителей Егора была, – осадила её Луиза.

– Ребят, я пойду… Пока, – проговорила я и бегом ринулась прочь.

Горло душили слёзы, в голове было оглушительно пусто. Как это могло случиться?! Ведь Андрей Николаевич был крепким мужчиной, жизнерадостным, здоровым, аккуратным водителем на дороге. Он в шутку не раз говорил, что обязательно доживёт до ста лет, чтобы посмотреть, чем будет отличаться жизнь в двадцать втором веке от двадцать первого. А теперь… Теперь всё… Кончилось, оборвалось внезапно, так резко, словно кто-то ножницами отрезал в одно мгновенье все планы отца, мужа, хорошего душевного человека.

Я неслась по улице, пока в левом боку не начало колоть, а в лёгких не появилась настоящая песчаная буря. Но даже тогда не остановилась, и только когда свернула на свою улицу, резко снизила темп и пошла уже чуть медленнее мимо старого покосившегося забора, через который густо свешивались ветки вишен, облепленные спелыми ягодами. Я прислонилась спиной к тёплым доскам, схватившись за ближайшие ветки. Сердце бешено стучало в груди, в глазах стояла влажная пелена, лёгкие через хрипы позволяли душному пыльному воздуху проникать вовнутрь.