Виктория Вольская - Такая разная любовь

Домой приезжаю ближе к четырём утра. Ночь уже отступает, но и утро ещё не наступило. Завораживающая картина, последний раз я видел подобное после выпускного. Мы тогда забрались на какую—то возвышенность встречать рассвет новой жизни, я очень волновался, что Лена упадёт на своих длинных каблуках и поэтому не выпускал её руку. Тот рассвет мы встречали вместе, она была рядом, и тайно я мечтал, чтобы так было всегда. Теперь не знаю, поздоровается ли она со мной. Избегать точно будет. Главное, чтобы заявление завтра не написала, а то Лёха меня живьём закопает. Подхожу к квартире, лениво достаю ключи, чтобы открыть дверь, но в этот момент открывается квартира напротив. Друг меня ждал. Убираю ключи снова в карман и иду следом за ним.

– И это ты мне запрещал пить?

– Не начинай,– останавливаю его заготовленную речь, прохожу на кухню.– Выпить есть?

– Есть,– нервно отвечает друг, доставая из морозильной камеры ледяную бутылку водки. Наливает две стопки. Достает из холодильника банку оливок, открывает и вываливает содержимое на блюдце.– В холодильнике больше ничего нет.

– За любовь,– говорю я и выпиваю содержимое стопки одним глотком.

– Как ты вообще допустил подобное? – спрашивает друг после того, как выпивает следом за мной.

– Не знаю. Я не планировал такого. Само как—то вышло.

– Я, конечно, подозревал, что ты к ней неровно дышишь. Но чтоб насколько потерять голову при всём классе.

– Никто не видел.

– А я?

– Ты свой, не считаешься.

Лёша на стол передо мной бросает фотографии, где запечатлен момент нашего поцелуя.

– Откуда? – смотрю лишь на одну, самую удачную.

– Камера фотографировала автоматически, – чёрт, даже бездушная машина не смогла пропустить этот момент. Красивое фото. Оставлю себе. На память.

– Она в шоке?– тихо спрашивает друг.

– Шок – это именно то, что она сейчас испытывает.

– Не понимаю я тебя, тогда на выпускном кругами вокруг неё ходил, с Женькой подрался и всё равно не признался. Я думал, что за столько лет ты переболел. – Парню из параллельного класса на выпускном руку сломал только за то, что он на танец её пригласил и руку эту свою во время танца на попку её опустил. Она смутилась тогда, покраснела.

– Я тоже так думал. Но последнее время как—то накрывало моментами. Тянуть к ней стало сильнее и чаще.

– Я надеюсь, ты не наделаешь глупостей?

– Самую большую глупость я уже совершил.

– Иди домой, выспись.

– Нет, не хочу домой. Пойду, пройдусь.

– За руль не садись.

Оставляю эту фразу без ответа. Потому что знаю, что сяду. Поеду к ней. Дам себе час, чтобы отойти от алкоголя, и поеду. Мне необходимо её увидеть. Нужно что—то сделать, что—то сказать, только я пока не знаю, что именно. Но я придумаю.

Увидев в окно, как с парковочного места срывается машина Миши, облегчённо вздыхаю. Теперь могу беспрепятственно уйти и я. Беру сумочку дрожащими руками, кладу ключи от машины в карман пиджака. Выскальзываю из кабинета и стараюсь улизнуть никем незамеченной. Но мне это не удаётся, внизу у лестницы меня ждёт Лёша.

– Из персонала никто не видел, расслабься,– успокаивает меня друг.

–Это отличная новость. Спасибо,– мы несколько секунд молча смотрим друг на друга.– Я поеду.

– Может, лучше такси? – настороженно смотрит на мои опухшие от слёз глаза.

– Нет, я сама: не хочу оставлять машину на стоянке у ресторана и, если честно, не люблю такси.

– Тогда будь осторожнее и напиши мне сообщение, когда доберёшься до дома.

– Договорились,– подставляю щёку для дружеского поцелуя.

– Если не напишешь, я приеду,– предупреждает меня Лёша.

– То—то у меня муж обрадуется,– пытаюсь пошутить, но не получается даже улыбнуться.

– Иди, я ресторан сам закрою.

Квартиру открываю как можно тише. Не хочу, чтобы Максим встречал меня у двери. У нас принято целоваться при встрече и прощании, а я сейчас совсем не настроена на подобные приветствия. В темноте коридора быстро снимаю обувь, сумочку бросаю прямо на пол и бегу в ванную. Оттуда первым делом пишу сообщение Лёше, так как знаю, что его угрозы – не пустые слова, мы это уже проходили. Зависнув на несколько секунд над именем абонента «Миша», я мгновением позже отключаю телефон, боясь, что он позвонит или напишет. Убрав мобильный на стиральную машинку, смотрю на себя в зеркало. Глаза красные, Максим сразу заметит. Плохо. Умываюсь ледяной водой и мажу под глазами корректором.

– Лена? – удивлённо произносит муж, стучась в дверь.

– Я сейчас,– снова смотрю на себя в зеркало. Теперь выгляжу получше, вид сойдёт за усталость, главное не включать яркий свет.

Выхожу из своего укрытия и сразу попадаю в объятия мужа. Он пытается поцеловать меня, но я отворачиваюсь, и его губы касаются моей щеки.

– Ты обещал ужин,– напоминаю я, хотя совсем нет аппетита.

– Уже накрыто. Пошли,– он, прижимая меня к себе, ведёт на кухню. Помогает присесть на стул.

– Тебе помочь? – спрашиваю я.

– Нет, родная,– он снова целует меня, но на этот раз целенаправленно в кончик носа.– Сегодня я твой официант.

Максим хорошо и вкусно готовит. И вот передо мной на тарелке любимая свинина, запечённая с картофелем и помидорами под сыром. Он очень старался, и обидеть отказом не могу. Беру вилку и начинаю кушать. Как там говорят: «аппетит приходит во время еды», буду надеяться на это.

– Очень вкусно,– честно говорю я. – Спасибо.

– Вина?

– Да,– отвечаю я, едва прожевав пищу.

– Красное?

– Сухое,– уточняю я.

У меня нет конкретных предпочтений в спиртных напитках. Я пью по настроению. Сегодня хочу красное сухое, а завтра могу выпить бокал белого полусладкого. Поэтому в нашем домашнем баре выбор вин разнообразен. Муж наполняет бокалы и присаживается напротив меня.

– За тебя, любимая. За семью,– гордо провозглашает он тост, и мы чокаемся бокалами.

***

Ночью я практически не спала. Лежала в постели рядом с мужем и трогала свои губы, я даже мужу вчера не позволила себя поцеловать, потому что хотелось сохранить на своих губах его поцелуй, поцелуй Миши. Сколько бессонных ночей я провела в школьные годы, мечтая о его поцелуе, тогда бы всё отдала за то, чтобы узнать вкус его губ. И вот, наконец, узнала. Сбылась мечта идиотки. Надо матерям нашим рассказать, вот обрадуются. А может, они правы были; может, они замечали то, что мы с Мишей тщательно друг от друга скрывали?

Встаю в пять утра, иду на кухню. Включив кофемашину, я подхожу к окну и открываю его: ночью шёл дождь, на улице прохладно. Запах свежести после дождя быстро наполнил душное пространство. На улице ни души, только бездомные собаки бегают. Парковка, как всегда, переполнена, и я даже не помню, где вчера припарковалась. Взглядом ища свою машину, останавливаюсь вдруг на чёрном огромном хаммере, стоящем напротив моих окон. Я наливаю кружку кофе и выхожу на улицу.