Рита Коваль - Верность

По дороге к главному зданию Тарин осторожно обошла стрекотавшие разбрызгиватели, низкой дугой пускающие водяные струи на лужайки и клумбы.

Марат появился заблаговременно. Он лично осмотрел актовый зал и аудитории, где кураторам предстояло провести родительские собрания. Портфельчик, издали завидев учредителя, мелкими шажками подскочил к нему и рассыпался в комплиментах.

– Как сработались? – обратился Марат к ней и к ее заместителю.

Портфельчик в ответ выдавил из себя некое подобие улыбки.

– Ничего, брат, – похлопал его по плечу учредитель, – мы все в одной лодке, так что деваться тебе некуда.

В холле становилось шумно. Они стояли у деревянной балюстрады, и с открытой площадки второго этажа Тарин видела, как прибывают нарядные студенты и родители. Регина встречала их у входа. Лука суетился рядом, выполняя роль штатного фотографа. Его бородка и седые кустистые брови смешно выглядывали из-за объектива.

– Скоро приедут мои партнеры, надо им все показать, вежливо пообщаться, – бросил Марат.

– Непременно! – Портфельчик поспешил вниз.

– Здравствуйте!

К ним поднималась новая учительница литературы в ярко-красном облегающем платье. Она улыбнулась Марату.

– Привет, – подмигнул он ей. – Ну как, обживаешься?

Дальше Тарин слушать не захотела. Под предлогом проверки аппаратуры в зале она удалилась.

Мероприятие прошло достаточно спокойно, не считая того, что одна первокурсница упала в обморок. Медик, дежурившая в зале, вовремя среагировала, и все обошлось. Как потом сказал ректору Артур, еще не проходило ни одного Дня знаний, где студенты не падали в обморок, так что можно было считать это своего рода хорошей приметой. Марат выступил с речью, сказала и Тарин несколько слов. Она вручила «новобранцам» студенческие билеты, затем молодежь отправилась заселяться в общежитие и регистрироваться в библиотеке. Родители окружили ректора, задавая разнообразные вопросы. К себе она поднялась только к концу рабочего дня.

В кабинете Тарин застала Марата. Он вальяжно сидел в ее кресле, держа в руках бокал с коньяком. Дверца одного из шкафов была распахнута, по толстым стеклам бутылок прогуливались солнечные зайчики.

– Жаль, ты не пьешь. Такая коллекция зря пропадает. Повод-то отпраздновать есть.

Она молча села напротив, ожидая, что он скажет дальше.

– В общем, как все организовали, мне понравилось. Но набор все равно маловат. Бухгалтер меня тоже не порадовала. Ты зачем вложила так много денег в ремонт?

– Тогда пожарный и санинспектор не выдали бы разрешения.

– Ты что, не могла их подмазать? Тебя чему там учили в твоем НИИ, микробов рассматривать? Почему не снизила зарплату преподавателям?

– Потому что никто бы к нам не пришел. От хороших преподавателей зависит качество образования.

– Значит, так, – Марат глухо стукнул стаканом о стол, – вместе с бухгалтером разработаешь систему премирования. Оклад минимальный, остальное – премия по результатам работы. А там всегда можно найти, к чему прицепиться, верно? – подмигнул он. – И учебников больше не закупай. Сейчас все в электронном виде уже давно, а кому не нравится – пусть идут в читальный зал. В столовой подкорректируй меню, надо на 20 процентов снизить расходы. Еще посмотри, какие курсы у студентов можно ввести за дополнительную плату.

Пока он говорил, Тарин медленно вскипала.

– Боюсь, таким образом, мы только сократим количество обучающихся.

– Твоя задача – делать то, что я сказал. Подумай лучше о том, что ты должна была мне сама предложить: позвонить и предложить шаги, которые позволят нам сократить расходы! У тебя есть кому заниматься качеством, тут полно дармоедов ошивается! Твоя задача – вытащить колледж из ямы и отбить мои деньги, ясно? Оплата за следующий семестр должна быть в середине декабря, тогда и посмотрим, как ты работаешь!

Возражать что-либо такому человеку было бесполезно, Тарин это осознавала. Она терпеливо его дослушала. Ей даже хватило такта вежливо попрощаться. Оказавшись одна, она дотянулась до бокала и разом его осушила. Взглянула на стену, на которой висел портрет ее отца. Из коридора донеслась веселая музыка. Нужно было снова приступать к своим обязанностям.

Вечером в домик заглянула Регина. За прошедший суматошный день они успели перекинуться едва ли парой слов. Она поздравила крестницу с первым учебным днем, расспросила о впечатлениях девочки и немного с ней поиграла. Тарин в это время разбирала на кухне бумаги, которые принесла с собой. За окном опускались ежевичные сумерки.

– Заснула наша принцесса, – Регина появилась в дверном проеме.

– Отлично. Я боялась, она не на шутку разыгралась. Будешь яблочный пирог? Агата мне опять столько принесла – на целый полк хватит!

– С удовольствием, – Регина достала с полки глиняную кружку и поставила пузатый чайник на плиту. – Что делаешь?

– Выполняю поручения Марата. Чувствую, мне не одна ночь на это понадобится.

Тарин запустила руку в свои каштановые волосы.

– Он сказал, что праздник был подготовлен неплохо. Думаю, это означает, что мы сегодня справились.

– Еще бы! – отозвалась подруга, присаживаясь рядом. – Не переживай, все прошло хорошо. Корабль от берега отчалил, главное теперь – держать верный курс!

– И следить, чтобы не дали течь те жуткие пробоины, которые у нас есть в трюмах, – вторила ей Тарин. – Еще паруса не помешало бы заштопать…

– Знаешь, лучше давай о чем-нибудь другом поговорим. Тебе надо отвлечься, – Регина бросила взгляд на доску для заметок, висевшую над ней. – Вестей все еще никаких?

– Никаких.

Тарин отложила в сторону бумаги. В наступившей тишине послышался мерный ход секундной стрелки.

– Наверное, это глупо, но я так ясно представляю, что однажды откроется дверь, он войдет, и окажется, что все это время он выполнял какое-нибудь задание, опять работал под прикрытием, и все будет как раньше: он, я и Анна.… Понимаешь, я не чувствую, совсем ничего не чувствую, когда мне говорят, что его больше нет! Не может быть, чтобы это был самообман! – она взглянула своими синими глазами в наступающую ночь. – Сейчас скажешь, что я просто боюсь остаться одна, – Тарин опустила голову на руки.

Регина покачала головой.

– Ты, конечно, можешь на меня обидеться, но ты и так постоянно была одна. Анна видела своего отца раза три-четыре в год, не больше. Конечно, такова была его работа, но это не правильно. Сколько раз он обещал перевестись в другой отдел? Мне кажется, ты просто привыкла его ждать и уже не можешь по-другому.

Чайник с сердитым свистом нарушил молчание.

– Да, это так. Но я знала, на что шла, когда выходила замуж. Для него работа всегда была на первом месте. Поэтому я просто продолжу ждать и время от времени поглядывать на входную дверь.