Татьяна Ма - Не твоя Людмила

Чувствовала Арина Сергеевна себя плохо. Прежде чем ехать домой, Руслан отвел мать к медсестре, которая смерила женщине давление. Арине Сергеевне сделали укол, а потом Руслан повез ее к себе, в Царев Сад. Это было ближе, чем ехать в загородный дом.

Рита попрощалась с Ариной Сергеевной, когда Руслан вывел мать от медсестры. Женщине и правда нужно было отдохнуть. Она будто постарела за вечер сразу лет на десять. «Жалко ее, – размышляла Рита, ополаскивая лицо холодной водой из-под крана. – Каково это – знать, что твой сын при смерти и не иметь возможности что-то сделать?» Рите и самой хотелось выть. Чуть больше суток назад они с Ратмиром помирились, и ей казалось, что вот, завтра он вернется из командировки, и у них наконец-то начнется сказочно счастливая жизнь. Та жизнь, в которой она так долго отказывала себе, отказывала им обоим. Но видимо, кто-то там, наверху, решил еще раз проверить Риту на прочность? Сказочно счастливая жизнь… Господи, не нужна ей никакая сказка. Лишь бы Ратмир выкарабкался. Лишь бы жил.

Рита вернулась в комнату ожидания, а через несколько минут туда вошел Валид Исмаилович. Рита сидела на одном из неудобных жестких стульев, а он стоял чуть поодаль, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.

– Зря вы не поехали домой, – сказал мужчина после затянувшейся паузы.

– Я так решила, – она вскинула на него упрямый взгляд.

– Я же сказал, что останусь здесь и буду ждать новостей. Вам бы стоило поехать домой…

– Извините, Валид Исмаилович, – перебила его Рита. – Но вы мне не указ.

От удивления одна из его черных бровей взметнулась вверх.

– Я вам не указ? – эхом переспросил он.

– Я буду делать то, что посчитаю нужным. Все-таки я не член вашей семьи, чтобы вы мне диктовали, где быть или куда идти. По крайней мере, пока не член вашей семьи.

Если до этого удивление только лишь тенью промелькнуло в глазах старшего Закаева, то теперь оно расцвело на его лице ярким цветом.

– Пока? Что это значит?

– То и значит, – просто пожала плечами Рита.

– Вы, что же, намекаете на то, что в будущем можете стать членом семьи Закаевых? – с издевкой в голосе спросил Валид Исмаилович. Даже в такой ситуации он не изменял себе.

– Я не намекаю, – Рита бесстрашно взглянула в его глаза, – а говорю прямым текстом. Когда Ратмир поправится, мы поженимся. Нравится вам это или нет.

Рита встала и демонстративно отвернулась к окну, тем самым давая понять Валиду Исмаиловичу, что разговаривать с ним она больше не намерена.

В полной тишине Рита и Валид Исмаилович просидели несколько часов кряду. Стрелки часов, что висели на стене, уже вплотную подступили к десяти, когда дверь комнаты ожидания открылась и вошел врач.

– Вы родственники Закаева? – уточнил он.

– Да, – ответил Валид Исмаилович.

– Я Нестеренко Василий Игоревич, буду наблюдать вашего сына.

– Как он, доктор? – Рита слышала, как ее голос сорвался на истеричный крик. Не хотелось ей выслушивать церемонии, приветствия эти, ничего не значащие. Ей хотелось, чтобы доктор сразу перешел к сути.

– А вы…? – уточнил врач.

Рита будто язык проглотила и ничего не могла ответить.

– Она невеста моего сына, – сказал Валид Исмаилович, и Рита бросила на него удивленный и благодарный взгляд. В голосе Валида Исмаиловича не слышалось и намека на издевку.

Доктор понимающе кивнул.

– Значит, так, – начал объяснять он. – Состояние Ратмира Закаева тяжело стабильное. Он все еще в сопоре, но ухудшений нет, а потому мы верим, что в кому это не перерастет и вскоре начнутся улучшения. Но я буду с вами откровенен – радоваться пока рано. Состояние критическое и может ухудшиться в любой момент.

Рита порывисто втянула воздух.

– Однако, – продолжил врач, – раз нет ухудшений, то будем считать это за улучшение и надеяться на лучшее. Если к вечеру его состояние не ухудшится, значит, у него есть все шансы выкарабкаться. Но пока нам тяжело сказать, насколько сильные повреждения получил его мозг.

– И что это может значить? – спросил Валид Исмаилович.

– Много чего: от полной потери способности вести нормальную жизнедеятельность до полного восстановления. Если сегодня-завтра он выйдет из сопорозного состояния, то будем заново проводить все обследования, посмотрим, насколько сильно травмирован головной и спинной мозг, тогда уже будем делать прогнозы на лечение.

Доктор еще о чем-то говорил, но Рита уже не слышала, все было словно в тумане. Ей хотелось плакать, но слез уже не было, вчера все выплакала. Ей хотелось закрыть глаза, а открыв их, понять, что все произошедшее с Ратмиром было кошмарным сном. Она чувствовала, как начинает накатывать паника. Рита нащупала на запястье резинку и стала оттягивать ее и отпускать, оттягивать и отпускать.

Когда она более или менее совладала с приступом, врач уже ушел. Она поймала на себе нахмуренный взгляд Валида Исмаиловича.

– После обеда приедет Руслан, а вы поедете домой, – начал он. – Иначе вас придется тоже госпитализировать.

– Не поеду, пока не узнаю, что кризис миновал. Не могу.

К ее удивлению, Валид Исмаилович не стал настаивать, но в глубине его глаз появилось новое, не знакомое Рите выражение.

К семи вечера в больницу вернулась Арина Сергеевна, а сразу за ней прямиком из «Валида» приехал Саид. Руслан ушел узнать у дежурного врача, есть ли какие-то изменения в состоянии Ратмира, потому что в течение дня никто им так ничего толком и не сообщил.

Вернулся он вместе с доктором, но не тем, что разговаривал с Ритой и старшим Закаевым утром, а другим, дежурным.

– Ну что, – бодро сказал врач. – У нас для вас отличные новости. Кризис миновал, а значит, можно радоваться.

– Значит, он поправится? – с надеждой в голосе робко спросила Арина Сергеевна.

– Об этом еще рано говорить. Завтра проведем обследование, возьмем очередные анализы, а там будем ждать прояснения состояния больного.

Рита вся съежилась, ей было страшно подумать, что может случиться с Ратмиром после полученных им травм и комы.

Врач ушел, а оставшиеся стали переглядываться, так и не поняв, действительно ли стоит радоваться или этот до неприличия жизнерадостный доктор просто не говорит им всей правды.

Потянулись долгие часы ожидания, превратившиеся в дни. Рита не помнила, когда она спала, ела, возвращалась домой. Весь ее мир сузился до маленькой комнатки, где они ожидали любых новостей от врачей. Врачи объявили, что он все еще в оглушенном состоянии, но может реагировать на внешние проявления, например, боль.

– Не ждите, что он сейчас же проснется и будет готов ехать домой, – объяснил лечащий врач. – Несколько дней больной практически не будет никак реагировать на окружающую его обстановку и звуки. Мы даем ему сильные обезболивающие, а потому он еще долго будет в сонливом состоянии, просыпаясь на несколько минут.