Анна Грэм - Одна любовь. Исполнить мечты в восемнадцать лет

Мама была слишком молода тогда и не знала, с чего начинать близость и как строить прекрасные семейные отношения. Она надеялась на его опыт и поддержку. Он был старше, и его семья, в сравнении с ее, внешне была более благополучная: глава семейства – хоть и приемный для него, но заботливый отец и семьянин, мать, воспитавшая четырех сыновей, прекрасный дом, достаток. Ее же собственная мать и при жизни ее отца работала намного больше своего мужа, проводившего жизнь в пустых фантазиях и пьянстве, и несла на себе всю ответственность за семью, не зная, что такое быть счастливой женщиной.

Все больше и больше мама испытывала чувство осуждения и разочарования, смешанное с болью и отчаянием, а отец из пылкого влюбленного постепенно превращался в охладевающего собственника. Он осудил ее во всем, что они сделали вместе. А его чувства к ней смешались: от жадной любви, сжигающей все на своем пути, до лютой злости, ярости и порой ненависти, даже ему порой непонятной.

Через год родилась я, а еще через какое-то время мама потеряла ребенка. Затем еще одного и еще. Мы никогда об этом не говорили, но я знала, что эти дети были. Могли быть в нашей жизни. У отца в это время появилась другая женщина, отравившая их с мамой жизнь, их близость, разрушившая нашу семью. Такой я видела его жизнь. Разве я знала, что стояло за всем этим? За новую страсть он поплатился работой, потеряв уважение коллег, положение и многое другое, что отчаянно, но безрезультатно пытался вернуть все последующие годы. Дальше – новая работа, новое положение, возможности, новые бессмысленные связи, слезы, скандалы и так до бесконечности.

И лишь спустя много лет появление его жадно любимых внуков смогло разорвать этот порочный круг и открыть для меня отца таким, каким я его никогда не знала. Мне не довелось узнать, что такое хороший отец, пока я росла. Но я смогла понять его и полюбить всей душой спустя годы. Он же стал лучшим дедушкой, о котором можно было только мечтать. И казалось, что только сейчас они с мамой по-настоящему стали счастливы.

А тогда он остался один: без друзей, без работы и без средств к существованию, опустившийся, разъяренный и обозленный. И рядом были только мы, его семья, которую он и винил во всех своих неудачах. Глубоко в душе, я знала, мама страдала от боли и обиды за его предательство, разрушенные женские мечты, обманутые надежды, за то жалкое подобие семьи, что они смогли создать. Да и что можно построить на недоверии, обмане, упреках и непрощении?

Всего через несколько недель я должна была покинуть родительский дом, чтобы начать новую, самостоятельную жизнь. Начать строить что-то свое, не имея ни малейшего представления, как это сделать. Люди говорили, что судьба матери передается дочери. И когда я смотрела вокруг: на соседей, знакомых, – то понимала, что у многих так было. Но в моих мечтах была совсем другая жизнь и совершенно иная судьба.

– Мам, я давно хотела у тебя спросить… – я прервала наше затянувшееся молчание в тот вечер во время ужина с мамой у телевизора.. Мама с головой ушла в сериал на экране.

– Ма-ам, – позвала я еще раз.

– Да, солнышко, – поспешно проговорила она.

– Помнишь, ты как-то мне рассказала о том, ну… как у вас с отцом это было в первый раз… до свадьбы…

Мама утвердительно кивнула и смущенно опустила глаза, стараясь понять, о чем будет мой следующий вопрос.

– Ты никогда не думала, – продолжила я, – как бы сложилась твоя жизнь, если бы ты не… ну, в общем, если бы вы подождали… не знаю, даже, как спросить, прости…

– Я поняла тебя, дорогая. Знаешь, сложно совладать с собой, своими чувствами, когда ты так молод, горяч и влюблен. Наверное, здесь нужна какая-то особая сила, даже не знаю…

– …Сила Бога, я думаю, – осторожно предположила я.

– Может быть. Но что сделано, то сделано. Тогда мы были счастливы, во всяком случае, нам так казалось. А счастье может рухнуть и по другим причинам, не зависящим от близости до брака.

– Например, его измены, да? – выпалила я и закусила губу.

– Да, пожалуй, они убивают тебя изнутри, разрушают все… Уже не знаешь: где правда и где ложь. Их можно простить, даже нужно… забыть… Но чтобы все это стереть из жизни, нужно усилие обоих супругов, в одиночку с этим справиться невозможно… Это как червь, который точит и точит. И с каждой новой ссорой все старые обиды всплывают, будто никуда и не уходили… – она горько улыбнулась и тихо продолжила: – Но стоит ли тебе думать об этом? Это моя жизнь… Конечно, не совсем такая, какой я ее рисовала себе в твои годы. Поэтому учись лучше на моих ошибках, родная…

– Ты не ответила, мам, – настаивала я.

– Хорошо… Оглядываясь назад, я часто думаю, что, возможно, твой отец проявлял бы ко мне большее уважения, если бы я осталась верной себе до дня свадьбы. Не зря же еще в старину такое поведение называли «честью» для девушки. Хотя вполне вероятно, что это мы сами перестаем себя уважать, а значит, меняется и отношение любимого мужчины к тебе. Одно я могу сказать абсолютно точно: я не хочу, чтобы ты сделала такой поступок. Это очень больно. И всю жизнь ты носишь в себе этот вопрос: «А что было бы, если бы я противостояла?» – она замолчала и задумалась, а потом подняла на меня глаза, слегка блестящие от слез, улыбнулась и сказала: – Но ты не такая… Ты намного рассудительнее и решительнее, чем была я в твои годы. Кроме того, у тебя есть твоя вера, а в сердце – Господь. И Он тебе поможет, – она указала пальцем вверх. – Наша жизнь с твоим папой была разной, просто нам выпало слишком много испытаний. И мы прошли их как прошли. Но любовь в ней тоже была, и я верю, еще будет. Иначе меня бы с ним уже не было. Успокойся, дорогая. Ни о чем не думай. – Она снова улыбнулась такой светлой улыбкой, что мне стало не по себе за мои мрачные мысли.

Отец проснулся, как только мы окончили разговор, и стал искать повод для скандала. Да и нужен ли повод пьяному, разъяренному человеку, чтобы сделать кому-то больно? Похоже, что нет. Не то сказала, не там стала, телевизор собой заслонила, не то приготовила, не так подала, недостойно оценила мужа, посуду не помыла, собаку не выгуляла и так бесконечно…

– Послушай, я так больше не могу… Тебе нужно что-то с этим делать. Это же не может продолжаться вечно! Ну посмотри на себя, в кого ты превратился! Пьяный, опустившийся. Сколько дней ты уже пьешь… – мама закрыла лицо руками и начала всхлипывать.

– Слышишь… – лениво и небрежно бросил он в ответ, лишь скосив глаза в ее сторону, – … на себя давно в зеркало смотрела?.. Так что отвали, курица.

– Ну, прекрати, сколько можно? – отчаянно взмолилась мама. – Неужели нельзя разговаривать без оскорблений?

– Я тебе правду говорю, дура, чтобы ты прозрела наконец и поняла, чего твой муж хочет… да… а ты мне тут затираешь… курица, блин, – еле ворочая языком отвечал отец.