Ирина Надеждина - Горький мед, сладкий яд

– Что случилось? – Лазарев встал, улыбка сошла с лица.

– У Колчевой сердце остановилось!

Лазарев быстро вышел из кабинета. Владислав только закрыл лицо руками, он знал, что будет еще через несколько минут. Дверь кабинета осталась приоткрытой, и он слышал, как в коридоре одна акушерка сказала другой:

– Представляешь, Колчева умерла.

– Это которую сегодня кесарили, из интенсивной терапии? – уточнила вторая.

– Ну да. Все нормально прошло, ребеночек такой хорошенький, я видела, мальчик, она уже в себя приходить начала, и сердце стало. Там все реаниматоры были, Валерий, Онищенко, Римма Львовна. Никто ничего не смог сделать.

Голоса отдалились, и дальнейшего разговора Владислав не слышал. Он встал и, подойдя к окну, прижался лбом к холодному стеклу. К двери приблизились мужские шаги. В кабинет вошел Лемехов.

– Влад, а где Валера? – спросил он. От недавней веселости в голосе не осталось и следа.

– Ася умерла, он там, – глухо ответил Владислав.

– Какая Ася? – не понял Лемехов.

– Колчева, – он повернулся к Николаю. – Кто из детей умер?

– Откуда ты знаешь? – после паузы спросил Лемехов. У него был растерянный и ошарашенный вид. – Я ведь еще никому…

– Чей, мой или ее? – повторил Владислав, тяжело глядя на Лемехова.

– Твой, – Лемехов невольно вздрогнул от этого взгляда.

– Поменяй детей, – твердо сказал Владислав.

– Как поменять? – растерялся Николай.

– Так, чтобы никто не догадался. Поменяй. Они действительно одинаковые, и Колчев – не Колчев, а Вансович. Для очистки совести можешь взять кровь и потом сделать тест на отцовство.

– Влад, я не могу этого сделать… – пролепетал он.

– Сделай. У Аси никого нет, и ребенка я заберу в любом случае. А так никто ничего не узнает.

– Но…

– Десять штук.

– Что? – Николай окончательно растерялся.

– Десять штук зеленью, чтобы твоя совесть была спокойна всю жизнь.

В это время в кабинет вошел Лазарев. Он был мрачнее тучи. Взглянув на растерянного Лемехова и на Владислава, он сказал:

– Ася умерла. Реаниматоры сказали, что, скорее всего, там даже не порок роль сыграл, а эмболия. Слишком быстро. Она уже тоже начала нормально приходить в себя и так, сразу… Как малый-то теперь? Ведь никого у нее нет.

– Умер и малый, – сдавленно произнес Лемехов. – Внезапно. Твои, Влад, в порядке. Пацан тоже орет как резаный.

Из здания больницы они выходили втроем, усталые, подавленные. Владислав отпустил Сашу и Олега. С Лазаревым они попрощались, а Лемехова он предложил подвезти. Николай сел с ним в машину.

– Домой, Саша, – сказал Владислав.

Лемехов хотел назвать адрес, но Владислав прервал его:

– Сначала ко мне домой, и не перечь. Санек тебя потом отвезет. Я не отниму у тебя много времени.

Это было произнесено настолько властным тоном, не терпящим возражения, что Николай ничего не ответил. Всю дорогу все в машине молчали. Владислав снова курил сигареты одну за другой. У дома он и Лемехов вышли. Сергею Владислав велел взять вторую машину из гаража, Саше – ждать, а сам с Лемеховым пошел в дом. Здесь никого не было. Не раздеваясь, они прошли в кабинет.

– Присядь, – предложил он Лемехову, а сам, сев в кресло у стола, начал набирать на сейфе код. – Как это все случилось?

– Ты ушел. Они все трое вроде бы притихли. Я пошел к себе в кабинет. Потом что-то меня как подтолкнуло пойти и еще раз посмотреть. Я подошел и увидел, что у твоего мальчика начинают синеть ручки и губы. Второй мальчик и девочка снова начали кричать, а этот… в общем, сам понимаешь. Попробовали что-либо сделать, но ничего не вышло.

– Поменял нормально?

– Да, наорал на медсестру, что не посмотрела, кто из детей где лежит, а сам успел поменять бирки.

– А теперь забудь об этом навсегда. У меня родилась двойня, а ребенок Аси Колчевой умер, – Владислав положил перед ним на стол пачку долларов. – Можешь еще завтра отчитать свой персонал за халатность.

– Влад… – Николай выглядел растерянным.

– Не ломайся. – Владислав снова тяжело посмотрел на него. – У меня нет времени, мне еще к теще нужно ехать.

Когда они выходили из дома, напротив уже стоял «кадиллак», за рулем которого сидел Сергей. Владислав велел Саше отвезти Лемехова домой. Он уже садился в машину, когда подъехала темно-зеленая «вольво» и из нее вышли Алик и Катя.

– Па, случилось что-то? – вместо приветствия спросил Алик, заметив усталый подавленный вид отца.

– С брательником тебя и сестрицей. Я поехал к Никиным старикам. Через пару часов вернусь и все расскажу. Если кто-нибудь приедет, пусть ждут, если позвонят, то пусть перезванивают на сотовый.

Владислав вернулся домой около семи часов. Увидеться сегодня с Никой Лазарев все равно не разрешил, и нужно было ждать до завтра. Родителей Ники ему удалось относительно успокоить. В подробности о том, что больше не будет детей и почему, он вдаваться не стал.

Дома его ждали Эрик и Илья. Они сидели в гостиной с Аликом и о чем-то негромко разговаривали. Увидев Владислава, все замерли в напряженном ожидании. Он устало опустился на диван и расслабил узел галстука.

– Влад, что ты молчишь? – спросил Илья.

– Прости, Илюша, уже нету сил рот открыть. Сейчас что-нибудь скажу, – он посидел молча несколько минут и только после этого сообщил: – Двойня, мальчик и девочка. Оба по три килограмма ровно, по пятьдесят сантиметров росту. Что еще? Илья, ты Кольку Лемехова помнишь? – Илья утвердительно кивнул. – Да, так вот Колек сказал, что такой, не при ребенке будь сказано, голубизны в глазах он ни у кого, кроме Вансовичей, не. видел.

– Патрон, так поздравляем! – вернулся дар речи к Эрику.

– А Ника как?

– Валера сказал, что в порядке. От наркоза отошла нормально. Завтра утром увижу. По-моему, это повод, чтобы выпить. Алена, где твоя крошка и пацаны? Зови всех, и тащите с Катей бокалы, а я шампанское принесу.

– Я сам все принесу, – улыбнулся Алик.

Когда Алик вышел из комнаты, с минуту висела пауза. Владислав снова стал мрачным и усталым. Потом Эрик спросил:

– Как Ася?

– Нет больше Аси, и завтра, кроме всего прочего, нужно будет вспомнить фирму, в которую вы обращались, когда хоронили ее деда, – Владислав прикрыл глаза.

– А ребенок? – Илья нахмурился.

– И ребенок. Все подробнее я расскажу завтра, когда приеду в офис, – последней фразой Владислав дал понять, что говорить об Асе сегодня больше не будет.

– Да, жаль, конечно, – вздохнул Эрик.

– Что с твоими земляками нарешали? – Владислав открыл глаза.

– Практически все. Мелочь осталась на завтра.

– Завтра я обязательно буду.

Алик заметил, что вместе со всеми отец выпил шампанского совсем немного, чисто символически. В девять Эрик и Илья уехали, а они с Катей, убрав бокалы и пустые бутылки, ушли в свою комнату. Им еще нужно было позаниматься.