Александра Стрельцова - Брат мужа. Счастье взамен

Смотрю на них остекленевшими глазами, сердце грохочет где-то в ушах. Протянув одну руку к другой, щипаю себя за нежную кожу на внутренней стороне запястья… и следом сдерживаю шипение, потому как чувствую боль.

Это не сон! Не сон! Всё происходит наяву!

Мой муж открывает створку шкафа, достаёт из него шубу, на вид очень дорогую, и помогает девушке одеться. Я же продолжаю беззвучно наблюдать за картиной, от которой сердце и душа рвутся на клочки.

Застегнув на шубе девушки пару пуговиц, Сава накидывает на себя зимнее пальто, тянется рукой к дверной ручке.

– Сава! – дёргаюсь всем телом вперёд.

Но не успеваю дойти до мужа, перед моим носом громко хлопает входная дверь, и звонкий щелчок ключа, эхом разносится в тишине дома.

Он меня закрыл, даже не посмотрев в мою сторону.

Ноги вновь подкашиваются, я цепляюсь за дверной косяк, чтобы не упасть, сердце бьётся, будто хочет выскочить из груди. На негнущихся ногах захожу обратно в комнату, закрываю за собой дверь, и еле успеваю дойти до дивана, опускаюсь на его край, руками обхватываю свой живот.

– Сава… Любимый…

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я смогла хоть как-то собрать свои мысли в кучу, осознать произошедшее. За окном уже темно, значит, уже вечер, а я все еще здесь, одна. Савелий так и не вернулся. В голове не укладывается, что он мог так поступить, у нас же семья, через месяц малыш родиться. А он… Он хочет забрать у меня ребёнка, и воспитывать его с этой…

Малыш проснулся, и активно зашевелился, надавливая мне на мочевой. Чувствую, что хочу в туалет, ещё чуть-чуть и позорно описаюсь в штаны. Неуклюжа поднимаюсь с дивана, тяну задравшийся свитер вниз, в сумраке комнаты аккуратно переступая ногами иду к двери. Распахнув её, выхожу в тёмный коридор, и придерживаясь о стену, тихо плетусь в ванную комнату, дверь которой находится рядом с входной дверью дома.

Не включая в коридоре свет, наощупь нахожу включатель света в ванной, нажимаю на него, освещаю заветную комнату. Шагнув в ванную комнату, закрываю за собой дверь, и подойдя к унитазу, замечаю, что всё ещё нахожусь в уличной обуви и пуховике. Словно по щелчку пальцев мне становиться невыносимо жарко.

Запрокинув голову вверх, на секунду замираю. И вместо того, чтобы снять верхнюю одежду, я прохожу до конца комнат и привстав на носочки, хватаюсь за ручку окна. Зажав в кулаке прохладный металл, поворачиваю ручку окна вверх, откидываю створку. Морозный воздух, что белыми клубами врывается в комнату, плавно стелется по полу, окутывая меня свежестью. Но вместе с прохладой до моих ушей доносятся два знакомых голоса с улицы.

– Ты зачем её одну оставил? – истерично произносит свекровь.

– Мне нужно было отвезти Ксюшу, да и оправдываться перед Камиллой я не намерен! – доносится голос мужа.

– Эта идиотка могла сбежать! И что значит «не намерен»?! Соловьём будешь петь, да так красиво и правдоподобно, чтобы эта отщепенка поверила каждому твоему слову!

Застываю в том положении, в котором открывала окно, стою на носочках, рукой держусь за ручку окна.

– Я закрыл дверь на ключ, через окно с пузом не полезет, – отвечает чисто на вопрос, ни слова об «оправдании».

– Как она здесь оказалась? Как?! – змеёй шипит свекровь.

– Ключи от квартиры дома забыла, когда в больницу собиралась, вот и заявилась сюда, видимо не дозвонилась, я телефон выключил, чтобы нам с Ксю никто не помешал, – сокрушается муж.

– Ты дурак сыночек, – продолжает шипеть на него мать, – из-за твоей глупости, всё может сорваться! Мы можем потерять всё, не успев даже стать хозяевами!

– Ничего мы не потеряем! – рычит Сава.

– Голову свою дурную ты уже потерял! Это твоя Ксюша…

– Не смей про неё говорить гадости, – с угрозой в голосе произносит Савелий, перебивая мать – я люблю Ксю, и хочу, чтобы моей женой была она, а не та, которую ты выбрала мне, и заставила на ней жениться! Она мне даже никогда не нравилась! Да я еле сдерживаю себя, чтобы не придушить её, когда в постель с ней ложусь!

Внутри от слов мужа всё скручивает болезненным спазмом. Боже! Как он может такое говорить?

– Однако она с пузом до носа, когда залазил на неё, тоже придушить хотел?! – язвительно произносит свекровь.

– Если бы Ксю могла…

– Всё твоя Ксю может, просто фигуру свою портить не хочет! Боится, что её силикон вылезет, как только она забеременеет! Но меня это не касается, это ваше дело! Мне нужна квартира! И если эта дура уйдёт от тебя, и лишит меня шикарных квадратных метров в центре столицы, я придушу тебя сынок, – яростно припечатывает женщина своего сына, а вмести с ним и меня к полу.

В голове сумбур, пальцы разжимаются, и покачнувшись на носочках, встаю на полною стопу.

Разбудите меня пожалуйста! Кто-нибудь, помогите! Это не может всё правдой! Такое может быть только в кино и книжках, но никак не в жизни. Неужели я мало пережила за свои двадцать четыре? Неужели мало ещё потеряла?

Савелий, любимый, неужели все твои слова правда? Неужели ты никогда меня не любил?

Бьются в голове вопросы.

Маме Вере нужна мою квартира! Квартира, что через месяц войдёт в мои владения. Квартир, что осталась у меня в наследство после смерти мамы моего отчима, моей бабушке.

Эта пожилая женщина восьмидесяти лет, забрала меня к себе после того, как моя мама и её сын погибли, попав автокатастрофу. Мы прожили вместе десять лет, год из которых я навещала её каждый день, так как уже вышла замуж за Саву.

– Почему так темно? Где она? – недовольный голос свекрови разносится уже за дверью ванной комнаты.

Они в доме! Мне нужно уйти, подать на развод, и больше никогда не встречаться с этими людьми! С Савелием!

Предатель! Сволочь! Почему так больно! Почему сердце так болит! Он же предатель! Изменщик!

– Камилла! – гремит голос мужа, заставляя вздрогнуть всем телом.

Не хочу! Не хочу слышать его, а видеть так тем более. И его мать. Лживую, меркантильную женщину. Как можно быть такой слепой? Как я могла не увидеть, их настоящие лица?

– Камилла! – разносится моё имя второй раз, только звучит оно голосом свекрови.

Понимаю, что в ванной мне долго не отсидеться, да и чтобы покинуть этот дом, нужно выйти из этой комнаты. Как бы я не хотела с ними встречаться, но мне придётся это сделать. Тянусь непослушными пальцами, берусь за гладкую шарообразную ручку двери, но повернуть не успеваю.

Дверь распахивается не под моим напором, и перед глазами появляется высокая фигура мужа.

– Она здесь, – произносит, пронзая меня взглядом.

Мы смотрим друг на друга пару секунд, за которые в моей голове проносятся буквально сотню вопросов, но самых главный всего один. Почему я раньше не видела в его глазах брезгливость, с которой он сейчас смотрит на меня?