Хейли Норт - Доктор Любовь

Даффодил Лэндри пристально смотрела на письма, разложенные полукругом на ее рабочем столе. У нее было ровно тридцать семь минут на то, чтобы управиться с колонкой к сроку, а она не написала еще и слова.

– Эни-бени-мини-мо, – бормотала она, вертя в руках единственное письмо, пришедшее не из Нового Орлеана.

– Еще не готово? – В дверях мелькнул сполох рыжих волос, при ближайшем рассмотрении оказавшихся собственностью худощавой женщины, которая подобралась достаточно близко, чтобы застать Даффи врасплох. – Потеряли нюх, Док Даффи?

Для главного редактора газеты «Кресент» Даффи нацепила свою самую сладкую улыбку. Изначально Маргарит была ярой противницей того, чтобы рубрику «Доктор Любовь» вела Даффи. Однако когда новая колонка стала пользоваться большой популярностью у читателей, редактор помнила лишь о том, что идея создания этой рубрики исходила именно от нее.

– Я всегда укладываюсь в срок, – ответила Даффи, вскрывая конверт с маркой Пончатулы.

Возможно, сельских жителей волнуют иные проблемы, чем горожан. После шести месяцев анонимного ведения колонки, перелопатив груды писем, Даффи абсолютно точно знала, что все влюбленные совершают одни и те же ошибки. Некоторых из них, как выяснилось, не избежала и она сама.

Маргерит продолжала стоять в дверях, барабаня ярко-красными ногтями по металлической обшивке стены. Даффи развернула листок нежно-розовой почтовой бумаги и попыталась сосредоточиться на строках несколько по-детски составленного послания. За время своей работы в «Кресент» Даффи усвоила: чем меньше будешь замечать Маргерит, тем быстрее она исчезнет.

«Дорогой Доктор Любовь», – прочитала Даффи. Это все-таки лучше, чем Док Даффи, как настойчиво называла ее Маргерит. Это прозвище так и осталось за Даффи среди нескольких сотрудников «Кресент», посвященных в тайну личности Доктора Любовь.

Естественно, за стенами редакции оставалось загадкой, кто скрывается за псевдонимом Доктор Любовь. Как заявила Маргерит на одном из собраний, газету просто перестанут покупать, если жители Нового Орлеана обнаружат, что охотно внимали советам Даффодил Лэндри! Или – что еще хуже – на редакцию обрушатся жалобы о расторгнутых помолвках и публичные обвинения во вредоносности советов.

Но при этом «Кресент» изо всех сил стремился обойти свою соперницу – бульварную газетенку «Гамбит». Между тем тетя Даффи – Уистерия – год назад передала племяннице десять процентов своего капитала, так что молодая женщина получила некоторое право голоса в делах газеты. В результате Маргерит пришлось смириться.

Чтобы избежать столкновения интересов, Даффи попросила редактора своей основной газеты, в которой она вела светскую хронику, не раскрывать ее имени, и «Кресент» представил миру Доктора Любовь.

И теперь сотни женщин – и мужчин, которые, правда, не спешили признаваться в этом, – гонялись за каждым выпуском «Кресент», торопясь узнать, какой диагноз и кому поставит на этот раз обожаемая, но при этом язвительная Доктор Любовь. Как часто говорила Даффи своей сестре-близняшке Джонкил, в ее собственной жизни может царить полная неразбериха, но она прекрасно разбирается в чужих проблемах. Но даже Джонкил – или Джонни, как все ее звали, – не знала, кто скрывается под псевдонимом Доктор Любовь.

Постукивание по стене прекратилось. Снова оставшись в одиночестве, Даффи прищурилась и поняла, что не прочла ни слова из письма. Беглый взгляд на усеянные мелкими бриллиантами часики напомнил ей о ее обязанностях.

Мы встречаемся уже шесть месяцев – мои мечты стали явью. Я знаю Хуже много лет, но никогда раньше не была его девушкой. В школе он пользовался огромным успехом, ну и сейчас, понятно, все бегают за ним. Я чувствую, что в последнее время все пошло наперекосяк, а он оправдывает свое отсутствие занятостью на работе. Х проводит много времени в Новом Орлеане, и мне говорят, что там он встречается с другими женщинами, но когда он возвращается ко мне и называет своей сельской принцессой, то мне достаточно только взглянуть в его большие карие глаза, увидеть его чувственную улыбку – и я начинаю таять. Я не могу заставить себя спросить его об этих других женщинах. Стоит ли мне вообще это делать?

Верная, но Одинокая из Пончатулы.

Даффи застонала и скомкала письмо. Что за кретинка! Так, это письмо вполне подойдет. Кажется, ее читатели любят, когда кто-нибудь попадает ей на язычок. А в данном случае не только автор письма, но и ее герой – X – представляли собой отличную мишень.

Шесть месяцев – и он уже смотрит на сторону. Даффи опустила руки на клавиатуру. Шести месяцев вполне достаточно и для нее. В конце концов парень начинает ожидать, что ты будешь принадлежать только ему, – все мужчины, с которыми Даффи встречалась, считали, что она стремится к браку не меньше, чем они сами. Ошибочка. Шесть месяцев как раз тот срок, после которого Даффи находила какой-нибудь хитроумный способ порвать отношения, которые грозили стать слишком удобными. Иначе пришлось бы сражаться с демонами в своей душе, рискнув изменить своим принципам.

Но именно этого Даффи так и не смогла заставить себя сделать.

Она была готова побиться об заклад, что знает все про этого X. Мистер Знаменитость, да? Даффи знала, что значит быть самым популярным, когда все остальные толпятся вокруг тебя, но вовсе не стремятся понять, что ты на самом деле собой представляешь. И в скором времени ты так привыкаешь к созданному окружающими образу, что уже забываешь, что в действительности за ним стоит. Нет, этой идиотке из Пончатулы будет гораздо лучше без этого парня.

Стоит ли Вам спросить его (она печатала быстро, где-то даже смешивая личные чувства с профессиональными суждениями) о тех других женщинах? Нет, моя дорогая, милая сельская барышня, не стоит. Почему? Потому что Вам вообще больше не надо разговаривать с ним. Если он позвонит, не отвечайте. Если приедет, отключите дверной звонок. Этот человек еще не готов, не стремится или не способен остепениться – с Вами или с кем бы то ни было еще. Найдите мужчину, которому будете нужны только Вы, и тогда Вы перестанете чувствовать себя одинокой. Этим отношениям я ставлю беспощадный диагноз. На ваших отношениях следует поставить крест. Мой диагноз – отношения изжили себя.

Даффи сохранила файл, включила принтер и посмотрела на свои дрожащие от волнения руки. Она понимала, что это реакция на ее собственные проблемы, решением которых ей тоже предстояло заняться.

Она сунула распечатку в простой коричневый конверт, на чем Маргерит настаивала из соображений секретности, и протянула его редакторше, вновь появившейся у ее стола.