Мария Сафронова - 20 желаний

– То есть это так называется? Учту. Ну а со слугами интересная точка зрения, да вот только ты ей не хозяйка.

– Да поняла уже, что ты распустил эту женщину, но это твои личные проблемы, я ведь в этом доме ненадолго.

– Верно, а потому свою комнату ты будешь убирать сама.

– Что?

– Сколько? Два раза в день?

– Не буду я ничего убирать, для этого есть…

– Желание, это первое.

– Нет!

– Нет?

– Нет!

– Почему?

Яна согнула руки в когтях, подняла, растопырила пальцы, развернула ногтями к Максиму.

– Ты видишь?

– Вижу.

– Вот поэтому.

– Я вижу две руки, целые между прочим, а потому ты вполне можешь сама убирать.

– Нет не могу. Объясню для особо одарённых, у меня маникюр, стоит он очень и очень дорого. Ты вообще представляешь, что будет если я сломаю ноготь?

– Твои крики обрушат мой дом?

– Не смешно!

– И всё же тебе придется прибирать самой, и плевать мне на твой маникюр. Ты не можешь не исполнять желания если нет веской причины.

– Ну вообще-то маникюр – причина веская. Я не могу ходить не ухоженной.

– Да ладно. Просто твои руки станут под стать характеру. И вообще, я голоден. Идём.

Максим прошел мимо Яны. Девушка последовала за ним, но спорить не прекратила.

– Что значит под стать характеру? Нормальный у меня характер, я вообще очень добрая и отзывчивая, просто требовательная, люблю хорошо одеваться, слежу за собой. А вот ты чёрствый, видел, как я напрягаюсь, тащу этот тяжеленный чемодан, и даже не помог… – продолжить Яна не успела потому, что налетела на спину резко остановившегося Максима – Ты чего?

Мужчина развернулся.

– Ты и не просила меня помогать.

– Как это? Я говорила, что б ты взял вещи.

– Приказывала ты хотела сказать.

– А что? Это не одно и то же?

– Нет. Давай объясню. Просить звучит так: Максим, помоги мне, пожалуйста, донести вещи. А не то как сказала ты: эй, ты ничего не забыл. Разницу чувствуешь?

– Я чувствую, что ты зазнался. Конечно я так сказала, ты же мужчина, твоя обязанность таскать тяжёлые сумки.

Мужчина закатил глаза.

– Это будет не просто – вздохнул он – Но интересно.

– Ты это о чём?

Но Максим уже развернулся, продолжив движение. Кухня у мужчины была просторная, стол накрыт на двоих. Макс отодвинул стул приглашая Яну сесть. Девушка поморщилась, прошла и села со всей элегантностью, на которую была способна. На тарелке дымилось жаркое, запах стоял потрясающий, но на лице Яны отражалось отвращение.

– Что не так? – усмехнулся парень.

– Я просила креветочный салат – недовольно ответила девушка – Я не ем такое, это тяжёлая пища.

– Ходи голодная – легко отмахнулся Максим.

Яна сморщилась

– Уж лучше голодная, хотя ладно, давай десерт.

– Десерт будет, когда я доем – поднося ложку корту ответил мужчина.

– А мне что? Ждать и смотреть как ты это делаешь?

– Видимо да.

Яна надулась, сложила руки на груди, откинулась на спинку стула, глядя на жующего мужчину. Что ж, зато теперь она могла его рассмотреть. Прямой нос, резкая челюсть, карие глаза, обычный мужчина, наверно многие отдали бы всё своё скудное состояние, чтобы быть с ним, все, но не она. Когда парень посмотрел на неё, нахально улыбаясь сердце пропустило удар, отчего-то где-то внутри от его улыбки растеклось тепло, ей захотелось ответить и разулыбаться во весь рот. Что это на неё нашло? Секундная слабость.

– Так и будешь сидеть?

– Буду.

Пожав плечами, парень снова принялся жевать. Янина тарелка так и осталась стоять не тронутой. Через некоторое время вошла Юлия Анатольевна молча посмотрела на девушку, убрала посуду, подала чай с пирожными.

– Я надеюсь хотя бы крем без сахара и не слишком жирный? – потребовала она ответа от женщины.

Юлия Анатольевна перевела глаза на мужчину, тот улыбался.

– Идите, не стоит вам обращать внимания на эту занозу – усмехнулся он.

– Что? Это я заноза?

Женщина, кивнув, вышла, взглянув перед этим на разгневанную девушку.

– Что всё это значит? – голос постепенно начал переходить на крик.

– Ешь, а то придётся спать голодной.

– С гостями вообще-то так не обращаются – гордо вскинула голову Яна.

– А у меня идея, давай почитаем правила этикета и хорошего тона.

– Я умею себя вести.

– Ты капризная и истеричная особа.

– Не правда.

– Правда.

– Я требовательная, согласна, но не капризная.

– Ты путаешь требовательность с капризами.

– Ха, ничего подобного. Просто то, что я лучше и выше других это не моя вина. И вообще я очень благосклонно отношусь к низшим слоям. Стараюсь не обращать на них внимания.

Мужчина только закатил глаза.

– Сегодня я предпочитаю попить чай в тишине. А не пререкаться с капризной девчонкой.

– Я ещё раз повторяю, я не капризна.

Но Максим ничего не ответил, он жевал пирожное запивая чаем. Яна поднялась из-за стола.

– Предпочитаю вернуться в свою комнату.

– Это твоё дело.

Девушка развернулась, вышла из кухни.

Двумя часами позже сидя в кабинете Максим думал о находящейся этажом выше девушке. Красивая, своенравная, все правила хорошего тона она выворачивает как ей вздумается. Сегодня на какой-то миг она перестала быть мерзкой, сделалась такой ранимой и печальной, правда быстро взяла себя в руки и снова превратилась в мегеру. От мыслей о Яне Максима оторвал стук в дверь.

– Входите.

Юлия Анатольевна подошла к столу, поставила чашку кофе.

– Максим, я хотела спросить, указы, которая дала мне девушка, может быть всё же что-то нужно?

– Нет, ничего – мужчина серьёзно посмотрела на домработницу – Присядете?

Женщина устроилась поудобнее на диване.

– Вы ведь работайте у меня уже четыре года и думаю не станете болтать и делиться тайнами этого дома.

– Максим, мы ведь давно знакомы и дело даже не в том сколько я работаю у вас, неужели вы думаете обо мне как о сплетнице.

– Нет, конечно нет – мужчина устало провел рукой по волосам – Я хотел спросить, что вы о ней думаете?

Женщина по-доброму улыбнулась.

– Заносчивая особа, со скверным характером.

– Да, вы правы. Я встретил её несколько месяцев назад на одном мероприятии, подошёл познакомиться, она меня отшила, причём далеко не интеллигентно. А тут так вышло, случайно конечно, мы с её отцом стали партнёрами по бизнесу. Сначала он просто рассказал про неуправляемый характер дочери, а потом как-то показал фото, на нём она была такая милая, хрупкая, я тогда подумал, что может смогу изменить её, а теперь вот…может мне это не под силу? Может стоит оставить ее в покое?

– Максим, если уж кому и удастся что-либо сделать, так только тебе. А что рассказывал отец?

– До смерти матери, Яна была очень хорошей девочкой, послушной, доброй, шалила конечно, но это мелочи, а потом начала меняться. Результат изменений выше этажом.