Патриция Поттер - Открой свое сердце

Джиллиан не могла решить: поддаться очарованию момента или почувствовать себя оскорбленной. Она выбрала первое. Как могла она считать его надутым и нудным? От уголков глаз у него разбежались смешливые лучики, ямочка явилась во всей красе. Он сразу выглядел на десять лет моложе. Наклонившись, Стивен предложил ей руку и одним движением поставил на ноги. После чего не отпустил ее, а притянул к себе. Улыбка медленно исчезала с его лица.

— Вы не пострадали?

— Только моя гордость,

— А вот это зря. Вы очаровательно смотрелись среди листьев салата.

— Теперь вижу, что вы очень голодны.

— Судя по всему, меньше Спенсера — ответил он, поглядев вниз. Опустив глаза Джиллиан увидела, что собака вовсю пожирает пропитанные вином листья салата

— Он ест все подряд, — объяснила она, продолжая держаться за его руку. Она была такой теплой. Теплой, сильной и уютной. Джиллиан попыталась заставить свой голос звучать легко и небрежно и при этом не смотреть на него.

— С такой собакой у тебя нет проблем с вывозом мусора.

Улыбка исчезла с его лица, и снова на нем появилось привычное напряженно-сосредоточенное выражение. Джиллиан вдруг поняла, что ее это выражение больше не раздражает, что она уже начала к нему привыкать. Боже мой! Она стала привыкать! К нему! Помоги ей небеса!

Она опустила глаза на свою руку, все еще лежавшую в его руке, и он тут же ее отпустил, словно только теперь сообразил, что крепко сжимает в своей.

Голос его, еще минуту назад полный теплоты и юмора, прозвучал вежливо и холодно, когда он предложил ей помочь с уборкой.

— Принести бумажные полотенца? Салфетки?

Джиллиан онемела. Бумажные полотенца. Она собиралась сегодня купить их и салфетки… И кофе… И…

Она прикусила губу. Никогда и никто не считал ее образцовой хозяйкой, но сейчас… она почувствовала крайнюю неловкость. Стивен Морроу смутил ее до слез, как школьницу, не выучившую заданный урок. Она впала в растерянность, на которую вообще не считала себя способной. Она вела себя как какая-то глупая…

«Черта с два я ему это позволю!» — подумала Джиллиан, приходя в себя.

Она снова поглядела на него, он улыбался, не сводя с нее завороженных глаз, будто изучал ее. Серебро его взгляда мягко светилось. Джиллиан вскинула голову, и он шагнул ближе.

— Мне так нравится наблюдать за вами, — проговорил он слегка поддразнивающим тоном.

— Наверное, ваша жизнь не слишком разнообразна, если подобное зрелище так вас забавляет, — отрезала она, опять не уверенная, надо ли ей обижаться на его слова или нет.

— Ну, наблюдение за вами интересно, потому что вы непредсказуемы, — ответил он, выгибая свою подвижную бровь.

Джиллиан вынуждена была улыбнуться, соглашаясь.

— Может быть, и так, мне это не приходило в голову. Но если вам все-таки еще хочется получить что-то на обед, лучше покиньте на время кухню.

— Это приказ?

— Предложение в предположении, что вы голодны.

Однако когда он с явной неохотой удалился, комната вдруг показалась ей такой опустевшей… Будто из нее ушла жизнь. Джиллиан нашла старое полотенце в ящике стола и механически вытерла пол, затем проверила, что делается в духовке. Сыр пузырился и готов был перетечь через край. Это была последняя съедобная вещь в доме, надо было постараться не испортить хотя бы ее.

Джиллиан накрыла на стол, надеясь, что Стивен не заметил отсутствия салфеток, и задержалась, оглядывая стол. Он выглядел на редкость убого. Вылив остаток вина из открытой бутылки в графин, она вставила в горлышко свечу и зажгла. Ее трепещущий свет сразу придал обстановке романтический вид.

Увидев этот эффект, она чуть было тут же не погасила свечу. Меньше всего ей хотелось создавать романтическую обстановку. Но все-таки Джиллиан не стала этого делать: она представила себе его серьезное лицо, освещенное мерцающим светом свечи, и почувствовала, что улыбается. Черт бы его побрал!

Стивен вдруг понял, что бесцельно бродит по коттеджу, не находя себе места.

Его самообладание, которое он годами тщательно воспитывал в себе, рассыпалось на куски. Он хотел Джиллиан. Он хотел ее так сильно, что у него все ныло внутри. А она вовсе не походила на тот тип женщин, которые ему всегда нравились. Он подумал об этом почти с отвращением. В последние годы все его немногочисленные увлечения и кратковременные романы были у него только с предсказуемыми, хладнокровными женщинами.

По сути дела, все они походили на Лорели и в каком-то моментальном прозрении он понял, что выбирает их, вероятно, из чувства самозащиты: зная, что такие женщины контролируют свои эмоции и не требуют от партнера искренности и силы чувств. Ему не грозило увлечься ими всерьез. А значит, не грозила душевная боль.

Стивен вспомнил тот день в больнице, когда Лорели вернула ему кольцо, которое он подарил ей в момент помолвки, то самое, на покупку которого он несколько месяцев копил деньги. Доктора сказали ему, что он никогда больше не сможет играть в футбол; более того, что, по всей видимости, боль в ноге будет беспокоить его всю жизнь. И он рассказал об этом Лорели. Она сдержанно выслушала его и молча удалилась. Спустя три дня она вернула ему обручальное кольцо. Он больше не был героем футбольного поля. У него не оставалось перспектив стать профессиональным спортсменом, значит, не будет и Лорели. Даже сейчас он ощущал горечь ее предательства, но не сожаление. Как можно сожалеть о потере того, кого, оказывается, совсем не знал? На понимание того, что он на самом деле никогда ее не знал, ушли месяцы. И тогда же он понял, что и себя не знал тоже.

Стивен гордился тем, что, получив однажды горький урок, больше не повторял подобной ошибки, что научился сдержанности. Но с Джиллиан Коллинз сдержанность покидала его, и поэтому она для него была опасна.

Но он не мог без улыбки вспоминать, как она сидела с удивленным видом на полу кухни среди салатных листьев, и то, что последовало за этим. Его подкупали в ней биение жизни, фантазия, взрыв эмоций…

Никогда еще Стивену не доводилось встречаться с такой порывистой и открытой женщиной. Джиллиан Коллинз, он это четко понимал, ничего не делала наполовину. Просто не умела.

Стивен почувствовал, как что-то трется об его ноги и, посмотрев вниз, увидел Спенсера. Все-таки он выглядел очень нелепо: длинноносый, с опущенными ушами и толстым туловищем, на коротких лапах, но сейчас он смотрел на Стивена с таким обожанием, что тот и не заметил, как опустился на колени и стал почесывать его за обвислыми ушами. Однако Стивен не был уверен, что ему понравилось, как Спенсер в экстазе прошелся языком по его лицу.

— Давай мы с тобой договоримся, — сказал он. — Я почешу у тебя за ушами, если ты пообещаешь не лаять в неподходящий момент.