Кристи Риджуэй - Опрометчивый поцелуй

Его взгляд перескочил с яблока на ее лицо, которое было возбуждено. Он удивился.

– Позволить что?

– Поцеловать меня… – В ее голосе вдруг прозвучала нерешительность. – Ну там, у стены…

– А… – протянул он. – Согласен. Он не смог удержаться от шутки:

– На черных атласных простынях это было бы легче сделать.

Последней фразой Рори выдал себя с головой. Его воображением владела одна и та же картина: широкая кровать, застеленная черным шелком, и обнаженная Джилли на ней.

Она вспыхнула от гнева:

– Рори, пошел ты к черту!

– Сдаюсь, сдаюсь… – произнес Рори. – Если я не подхожу тебе…

– Конечно, не подходишь, с чего ты взял? Сестра Бернадетта говорила, что мужчина – самое похотливое животное. И я убедилась в этом.

У Рори хватило выдержки промолчать.

– Разве я не права? – спросила Джилли.

Ее порочный ротик говорил об обратном. Рори был загипнотизирован им. Однако он нашелся что ответить:

– Ну мы же не собираемся снова говорить о твоем монастырском воспитании. Зачем? Святой дух – хорошо, но иначе Адам и Ева не вошли бы в свой сад.

– Получается, ты меня уговариваешь согрешить? – Рори вспотел.

– Сестра Бернадетта предупреждала нас о тактике мужчин. Вы коварны…

– К черту сестру Бернадетту! – произнес Рори, уже начавший терять терпение.

В этот момент в коридоре раздались шаги Айрис, и она постучала в комнату.

– Поцелуй! Поцелуй!

Не в силах терпеть чьего-либо присутствия, Рори плотнее закрыл дверь.

– Почему ты так говоришь? – удивилась Джилли.

– Потому что вам внушали ханжество! – ответил Рори.

– Ханжество? – повторила Джилли. – Нет. Ты ошибаешься. Ты действуешь согласно своим правилам. А моя грудь – это моя грудь.

Это неоспоримое заявление привело Рори к новым фантазиям. Он бы с удовольствием прикоснулся к вишням, которые были вышиты на блузке как раз на уровне сосков Джилли. Это желание было столь сильным, что он готов был тут же осуществить его, однако голос и поведение Джилли останавливали его.

– А как насчет яблока? – спросил Рори. – Его тоже нельзя трогать?

Это уже была наглость. Однако Джилли, не привыкшая к таким разговорам, растерялась. Она покраснела. Теперь Рори разглядел, что к яблоку тянулась змея, но не могла дотянуться…

– У меня нет слов! – воскликнула Джилли.

– Что по этому поводу сказала бы сестра Бернадетта? – Джилли ответила так, что Рори пожалел о своей игривости:

– Что мне следует быть более внимательной, когда я надеваю чужие вещи. Аминь! – Она скрестила руки так, чтобы закрыть вишни, и посмотрела на него. – В любом случае это не твоего поля ягода!

– Я уверен, что трогал его! Мое бедро было как раз на этом очень сладком, очень сочном фрукте!

Рори стало стыдно. Выходило так, что она всегда была права. А он? А он глуп и непоследователен в хороших манерах.

– Ладно, – сказал он. – Давай поговорим о чем-нибудь другом.

– Прекрасно. Я думаю, ты успокоился?

– Ты вгоняешь меня в краску, – признался он.

– Ничего, привыкай, – вздохнула Джилли.

В этот момент из-под одежды выскочил юркий Поцелуй. Джилли испугалась, забилась в угол софы и поджала ноги под себя.

Шиншилла юркнула под вешалку, ее хвост мелькнул в коробках на полках.

– Это Поцелуй, – сказала Джилли с нотками паники в голосе.

Рори стало смешно – она так и не привыкла к зверьку. Однако перед ним стояла трудная задача: ей надо было раскрыть глаза на мужчин. Сестра Бернадетта явно перестаралась, внушив, что секс – это смертный грех.

– Не бойся, он тебе ничего не сделает… – Однако Джилли не поверила ему.

– Ты сама не понимаешь, как ты хороша…

– Я хороша? – капризно удивилась Джилли, не спуская глаз с полки, где Поцелуй устраивался спать.

– Я прекрасно к тебе отношусь. У тебя странная профессия, чудаковатые друзья. Ты заставляешь меня говорить о вишнях вместо твоих грудей и яблоках вместо твоей «кисочки»…

– Ты хочешь, чтобы я спала с тобой? – спросила она. – Но я не шлюха!

Он не поверил ей. «Не может быть, чтобы она не была греховна. Вокруг нее крутится столько мужчин», – подумал Рори.

– Дорогая, я этого не говорил. Богом клянусь, я знаком с ними не больше, чем ты.

Она с сомнением посмотрела на него. Он врал, как и все мужчины. Об этом предупреждала сестра Бернадетта. А Рори подумал, что у нее было много мужчин и будет еще больше. Но почему у нее такое предвзятое мнение о мужчинах?

– Послушай, Джилли, ты божественна. Ты сложена, как богиня. Никому никогда не позволяй говорить о том, что ты гадкий утенок. Ты искренна, ты естественна. Я еще не встречал женщины, которая бы так умело избегала ухаживаний. – Он не понял, поверила она ему или нет. Он вдруг поймал себя на мысли, что одежда в комнате пахнет его отцом. Это был запах эгоизма и жестокости, ведь родители никогда не уделяли внимания ни Рори, ни Грэгу. Он пожалел, что рассказал об этом Джилли – секреты Кинкейдов должны оставаться секретами. Но он решился.

– Я расскажу тебе одну историю, имеющую отношение к моему отцу и ко мне. Он подражает Хью Хэфнеру. Вначале тебе кажется, что он – сама порядочность… – Рори невесело засмеялся. – Однажды я решил жениться. Она была очаровательна. Мы познакомились с ней на заправке. Случайная встреча. Не из тех, которые планируют заранее, в общем, она за мной не охотилась. Это я понял сразу. Она жила в долине и хотела стать воспитателем в детском саду. Я был молод и неопытен. Мне всегда нравились серьезные женщины. Воспитатель! Прекрасно! Мы встречались месяца три. Наконец я попросил ее выйти за меня замуж. Она могла быть матерью моих детей и дала бы им то, чего мы с братом недополучили в детстве.

– Ты хочешь иметь детей? – удивилась Джилли.

– Да, как и всякий нормальный мужчина. Мы обменялись с ней кольцами.

– А потом? – спросила Джилли.

– Потом все было очень мило. Вполне в стиле нашего круга, где властвуют лицемерие и ханжество. Естественно, я ввел ее в семью. На деда и отца она произвела самое благоприятное впечатление. Мой отец был сама обходительность. Меня должно было это насторожить, но я был слеп. Я полагал, что в отношении родных действует табу. Помолвка произошла в старинном стиле. Ачерез пару дней я застал их в постели.

– Кого? – не поняла Джилли.

– Ее и моего отца. Она решила стать актрисой.

– Печально, – посочувствовала ему Джилли.

– Я рассказал тебе это не для того, чтобы вызвать жалость, я рассказал тебе это, чтобы ты знала, что я отношусь к тебе очень серьезно. У меня на порядочных женщин шестое чувство. Ты не заигрываешь со мной, ты искренна, чудаковата и носишь странную одежду.

– Ты меня удивил, – призналась Джилли. – Я безвкусная и чудаковатая. Спасибо…

Рори переминался с ноги на ногу. Он не знал, о чем дальше говорить.