Яра Вольцева - Босиком по осколкам

От подобного оскорбления перехватило дыхание. Не задыхайся я в этот момент, точно бы плюнула ему в лицо.

– Тетрадь, – вдруг дезориентировал он меня снова, отпустил и протянул руку.

– Что? – спросила растерянно, не ожидая такой смены разговора.

– Дай мне любую тетрадь, – посмотрел, как на дурочку еще. – Все решат, что я просто списываю у тебя, так что считай, что репутация твоя спасена. Хотя быть моей фанаткой почетней, чем…

– Чем кем? – спросила с вызовом, в груди уже разгорался пожар гнева.

– Объектом моей влюбленности, – подмигнул и выхватил у меня из рук тетрадь, которую я достаю из рюкзака.

И уехал на своем байке, рык мотора которого раздавался на всю округу.

– Вау, – выдохнула возле моего уха Мила, вцепилась крепко в мою руку.

Я же не могла сказать того же.

– Помнишь, ты у меня брала толстовку на субботник? – поинтересовалась у рефлексирующей в экстазе подружки, она же непонимающе похлопала глазами. – Ну, ту, что ты обозвала «даже бомжам стыдно такое носить»? Найди мне ее срочно!

С Соловьевым, говоришь, буду двигаться? Прилично выглядеть надобно? Ну-ну, я покажу тебе, что значит двигаться с Аидой Самойловой. Еще пожалеешь, что вздумал меня шантажировать, Кирилл!

К тому времени, как настала пора выходить, меня уже бил мандраж. Предвкушение патокой и приятной сладостью разливалось внутри. Но не от встречи с Кириллом, как решили бы девчонки, сохнущие по нему, а от той реакции, которую он выдаст, когда увидит мой прикид.

– Может, переоденешься? – жалобно попросила рядом стоящая Мила.

Я же еще раз оглянула себя в зеркале в полный рост и, в отличие от подружки, осталась довольна.

– Нет, – спустя минуту разглядываний, наконец, ответила. – Идеальный наряд для идеального свидания. Ах да, с идеальным парнем.

Конечно же, все это произнесла с сарказмом, даже не скрывала. Верхняя губа дернулась, выдавая мое отношение к предстоящей встрече.

– Не могу смотреть на это без слез, – прикрыла рукой соседка глаза, демонстративно так, но как бы в шутку.

А вот отражение меня порадовало. Рваные потертые джинсы, в которых я обычно мусор выношу, старая толстовка с какими-то масляными пятнами, еще и красного цвета, так что всеобщее внимание гарантировано. И всё это дополняли белые кеды. Ну как, белыми они были давно, даже не могла припомнить, когда. Сейчас же это была пыльная серая обувь.

– Последний шанс переодеться, Аида, – уже более строгим голосом предупредила подружка, вот только всё портило выражение ее лица.

Уж больно плаксивое и страдающее. Без слез не взглянешь.

– Всё, я пошла, дождись меня, вместе выпьем чаю, – ухмыльнулась и вышла из комнаты на всех парах.

Посмотрела на часы. Опаздывала. Ну, ничего, подождет, не переломится. Чай не кисейная барышня.

Неспешным шагом, наслаждаясь отдыхом, шла к остановке. Как назло, автобус приехал сразу же, хотя я надеялась, что постою подольше и опоздаю еще больше. Но честность всё же победила, так что я села и воткнула в уши наушники, слушая задорную музыку.

– И на что я согласилась? – буркнула себе под нос, когда вышла из транспорта.

Всё это время люди смотрели на меня, как на нищую бомжиху – в глазах отражалась брезгливость, губы искривлены, но мне было не до их взглядов.

А вот когда увидела Кирилла, всё мое тело охватило предвкушением. И не трепета, как у влюбленной в парня девчонки, а скорее, как у пакостницы, ожидающей реакции на свой непрезентабельный внешний вид. Чем ближе подходила, тем больше замечала кучу направленных на него взглядов столпившихся возле входа у кофейни студенток. Он сидел на байке в выгодной позе, подчеркивающей его стать, листал что-то с ленивым видом в телефоне. Чертыхнулась, когда он заметил мое приближение и тут же достал откуда-то букет цветов. Пошел навстречу и сунул мне их под нос. Ирисы.

– Как банально, – сказала ему, но сама внутри поразилась, каким образом он смог угадать мой вкус.

Мои самые любимые цветы.

– А ты, как я погляжу, любишь всё небанальное и неординарное? – усмехнулся Соловьев, а затем окинул меня смеющимся взглядом.

– Моя повседневная одежда, – вздернула подбородок, пытаясь убедить его, что всё так и есть, это чистая правда.

И не нужно на меня так смотреть, словно знаешь обо мне всё, Кирилл.

– Поверю на слово, – улыбнулся, а затем притянул меня к себе.

– Так, – ударила по его руке, – мы договорились об одной встрече, лапать меня не надо, ясно?

– Как скажешь, – тут же поднял руки вверх, демонстрируя согласие, от чего я на секунду стала испытывать к нему толику уважения.

Всё же не каждый способен соблюдать чужие личные границы.

Аида Самойлова

Я ощущала, как спину прожигают пораженные девичьи взгляды. Никто не мог поверить, что такой парень, как Кирилл, мог пойти на свидание с такой оборванкой, как я. На секунду стало стыдно за свой непрезентабельный вид, но затем я гордо вздернула подбородок и расправила плечи. Это было совершенно неважно. Будь я по-настоящему интересна парню, его это не смогло бы остановить. Более чем уверена, что со стороны Соловьева всё происходящее – очередная блажь, он желал погладить по шерстке свое эго, так что стоило просто отвадить его от себя. И на этом всё закончится.

– Ты опоздала, Самойлова, – ухмыльнулся парень, но я проигнорировала, не считая нужным оправдываться.

И тут мой взгляд упал на мотоцикл.

– Ты разве не выиграл Харли Дэвидсон? Я думала, парни сразу же садятся на свои новые игрушки, – усмехнулась, с интересом разглядывая его байк.

– Я консервативен. Не изменяю своей Лизе, – последовал его ответ, а затем рукой он погладил бока мотоцикла.

Я переложила букет так, чтобы он лежал на руках, тот ощутимо своим весом тянул их вниз, хотя аромат приятно щекотал ноздри. Единственное, что примиряло меня с нежеланным спутником.

– Ты называешь свой байк Лизой? Я думала, байкеры дают своим мотоциклам какие-то мощные имена. Ну, знаешь, типа Цербер, Зверь, не знаю. Лютый, – прищурилась, стараясь вспомнить все прозвища, которые слышала от парней в школе.

Всегда поражалась этой мужской привычке – называть свои тачки и байки именами, словно они одушевленные.

– Ты где набралась слов таких? – фыркнул в ответ на мои слова Кирилл, а затем привстал, крутанул ключи на пальцах и кивнул на кофейню. – Идем, кофе остынет.

Лихо он тему свернул. Она ему явно была неприятна, либо со мной лично он ее обсуждать не желал.

Кирилл не пытался снова распускать руки, больше не тянулся к моей талии, так что внутрь заведения мы вошли рядом, но при этом порознь. Девчонки, стоявшие у порога, еще сильнее зашушукались, раздавались даже смешки. Я вычленила слова типа “уродка, нищенка”, но они меня не задевали, ведь я точно знала – ко мне они отношения реального не имели. Но никому о моей семье знать не стоило, пусть для всех я лучше так и останусь обычной среднестатистической полуголодной студенткой.