Елена Николаева - Моя неидеальная женщина

– Дмитрий Александрович… – обречённо произнесла она и замолчала.

– Почему Вас отстранили от должности? – потребовал я ответа, крепче сжимая оплётку руля. Машина неслась по направлению к трассе.

– Я… я… – женщина всхлипнула, тяжело задышав в трубку, и, чуть помедлив, продолжила дрожащим голосом: – Не знаю, Дмитрий. Всё произошло так неожиданно, что я до сих пор не могу опомниться… Как будто страшный сон. Утром пришла на работу, как и обычно. Не придала значения косым взглядам воспитательниц. Подумала – встали не с той ноги. Как зашла в кабинет, так и оторопела. На моём рабочем месте сидела видная молодая дама лет тридцати пяти. В общем, представилась Сорокиной Снежаной Викторовной – новым директором нашего детского дома. С ней присутствовали ещё двое. Один в ментовской форме. Другой – представительный такой мужчина из какой-то адвокатской конторы. Название, хоть убей, не помню. Меня поставили перед фактом: написать заявление на увольнение по собственному желанию и передать управление детским домом новому руководству. А я столько лет жизни отдала этим стенам! Я ж ведь никому и не нужна, кроме Асеньки и этих детишек. У меня даже кошки с собакой в квартире нет. Для кого я теперь жить буду?

– По какой причине Вы не смогли им отказать? Как эти люди аргументировали свой произвол?

Во мне росло какое-то херовое предчувствие. Вся эта сраная ситуация требовала очередного вмешательства Матвея. Да вашу ж мать! Я ударил по рулю на повороте, выворачивая рулевое колесо вправо. Выехал на трассу и надавил до упора на газ.

– Сообщили, что если стану противиться – найдут на меня управу, – тараторила растерянная Раиса Иванова. – У них на руках были показания свидетелей, изложенные в письменном виде с подписями, заверенными нотариусом, что якобы я применяла физическое насилие над детьми, унижала и обзывала их, подавляла детскую хрупкую психику. Находясь в нетрезвом состоянии, избивала ребят за непослушание. Была невменяемая. Этого достаточно, чтобы открыть уголовное дело против меня.

– Что за чушь собачья? – гневно возразил я. – С хорошим адвокатом это враньё можно оспорить!

– Они подкупили детей. Как минимум троих. Вы бы только слышали… – женщина пыталась унять рыдание. – Мальчики, словно под гипнозом, подтвердили в один голос. Я в отчаянии, Дмитрий. Я же голоса никогда не повышала, а тут… Что они детям наобещали? Зачем всё это?

– Успокойтесь, Раиса Ивановна. Я попробую Вам помочь. Только свяжусь со своим адвокатом. Что с документами Алекса? Почему усыновление под угрозой?

– Эта мымра крашеная попросила дело Александра. Сказала, что мальчика будут готовить для усыновления семьёй из Европы. Предупредила, что Вы обязаны вернуть его в течение суток. Иначе…

– Что за бред? А как же документы, что я подписал вчера? Мы оформили гостевой режим на целый месяц. Как раз столько, сколько нужно времени на усыновление. Разве нет? Почему Вы молчите?

Хотелось раздавить в щепки руль, растереть в порошок. Затылок на нервах чесался так, будто его искусали клещи. Блять! Если не решу эту проблему в ближайшую пару часов, я разнесу половину офиса к чёртовой матери! Ася не переживёт потерю мальчика. Какой-то грёбаный ребус, который не могу разгадать. И только я об этом подумал, как женщина огорошила меня ещё больше:

– Я всё сделала правильно. Но учётная запись в системе компьютера пропала. Исчезла бесследно странным образом. Даже те документы, что находились в моём рабочем столе. Все исчезли! У меня остались в сумочке лишь копии. Я ничего не понимаю. Мальчика, скорее всего, продали, как какую-то игрушку! Все дети отправляются за границу «с молотка». Я даже боюсь подумать о сумме, предложенной за этого чудесного ребёнка. Да кому они там нужны, в той Европе?! Разве что на органы… – прокричала Раиса срывающимся голосом, захлёбываясь слезами.

– Я буду через пятнадцать минут. Дождитесь меня в кафе напротив, – подавленно произнёс и отключил мобильный. Вдохнуть полной грудью я так и не смог.

Суки! Мать вашу!..

Ася

Пирог бабушки Нины оказался настолько вкусным, что я не заметила, как съела его до последней крошки. Почему-то сейчас вспомнила дедушку Савелия. Погрузилась в такие яркие воспоминания, от которых даже тело слегка покрылось мурашками. Я как будто наяву услышала его ласковый шёпот. Как будто в эту минуту он присутствовал рядом.

В последний раз перед его смертью меня к нему отвёз Слава. Мы варили сливовый джем. В саду на дубовом столике стояли большие миски с фруктами. Я тогда ещё умудрилась порезать палец, вынимая косточки из слив и разрезая на кусочки сочную мякоть. Остался маленький шрам как напоминание о нашем откровенном разговоре. Дед всегда находил время внимательно выслушать. Даже когда давал ненавязчивые советы, никогда не повышал голоса, ободряюще улыбался и просил помнить его слова: «Мужчины высокого достатка, девочка моя, это начальники и бизнесмены. Эти люди подчиняют себе других, более слабых людей, ибо по характеру эгоисты. Асенька, будет ли тебе психологически комфортно жить с таким под одной крышей? Ты рискуешь стать модным дополнением к статусу богатого мужика, но никак не его любимой женщиной!»

Деду Слава никогда не нравился. Но его слова относились не только к Зарубину. Он примерял их ко всем мужчинам с большим достатком. Несмотря на все хорошие поступки Дмитрия, к нему совет дедули тоже относился. Слишком разные у нас полюсы, хоть и притягиваются с сумасшедшей силой и скоростью. Вот если бы ещё знать, где упадёшь…

– Мотя! Мотя! Ула! Ула-а-а! – раздался за окном радостный голос Ильи.

Я вздрогнула от одного только известия, что этот орангутанг снова припёрся сюда. Видно вчера мало выпил моей крови. Решил добрать с самого утра? Что ж… придётся пережить и эту встречу… Тем более, Слава назначил аудиенцию на сегодня, и что-то мне подсказывало, что неявка в его апартаменты мне ещё обязательно аукнется.

– Вот это я понимаю! – восторженно воскликнул Матвей. – Настоящим мужчинам некогда расслабляться! Так держать, юные спортсмены! Надо бы вам инструктора по плаванию нанять. Бассейн зря простаивает.

– Мотя, Алекс умеет нылять, а я нет! Научишь? Папа обещал, но уехал куда-то с утла так быстло, как гонщик! – тараторил Илья.

– Прямо-таки как гонщик?

– Ага!

– Даже шинами завизжал? – наигранно весело отозвался Матвей.

– А то! Он такой клутой! Плямо как в фильмах пло бандитов! А это кто?

– Скорпион! Ваш телохранитель.

– Ух тыж-ка! Он такой глозный, как Лютый! – продолжил увлечённо рассуждать сын Дмитрия. – Будет с нами иглать в войнушку?

– Он будет присматривать за вами. Лучше плаванием занимайтесь, ребятки, войнушку оставьте другим, – строго ответил полковник.