Оксана Волконская - Любовь на контрасте

На этой мысли Элла решительно открыла органайзер и стала составлять расписание встреч для Лилии Константиновны. Мариночка не зря вчера столько времени посвятила ей – сегодня девушка ушла в учебный отпуск на неделю – у заочников как раз настал период пар. Теперь половина ее обязанностей перекинули на Эллу, и девушка сильно подозревала, что своим уходом секретарша весьма облегчила руководству задачу по придумыванию работы.

Время до окончания рабочего дня промчалось практически незаметно. Разве что украдкой заглядывающий в приемную Верещагин сбивал с рабочего ритма. Но друг сегодня надолго не задерживался – понимал, что вчерашние шпионские игры, да еще в которые он втянул Златку, могут аукнуться. Но посидеть с ее дочкой честно пообещал. Во избежание, так сказать.

Итак, теперь ей предстояло поехать в святую святых – квартиру Матвея Рокотова. Она бы, конечно, предпочла без этого обойтись, вот только вряд ли стоит таскать раритеты туда-сюда. А в ее квартире поработать при Златке явно не удастся. Так что чем-то приходится жертвовать. Зато из жилища Матвея можно уйти в любой момент, а вот из своей квартиры аристократа пришлось бы тонко выпинывать. Так тонко, что быстрее она сама себя до нервного тика доведет.

Попрощавшись с коллегами, Элла вышла на стоянку. Жил Рокотов в элитном районе с лощеными многоэтажками, из окон которых, казалось можно любоваться городом с высоты птичьего полета. Квартиры там, Ромка говорил, огромные, многокомнатные. В общем, бриллиантовое жилье для золотого мальчика.

Во двор машину Эллы охрана пропустила без проблем – видимо, хозяин заведомо предупредил, что ожидает гостей. Но стоило припарковаться и выйти из автомобиля, как девушке показалось, что она оказалась за городом – так много здесь росло деревьев. А еще шикарнейшая детская площадка, на которой резвились малыши. Машин стояло мало, должно быть, где-то в доме есть подземный гараж.

Лестничная площадка просторная, в ней, кажется, могла уместиться еще одна комната. Хозяин встречал ее у лифта.

– Кофе будешь? – поинтересовался он, пропуская девушку в квартиру и помогая снять плащ. Все-таки манерами парень не обделен. Да еще какими! Аристократическое воспитание не пропьешь!

– Лучше чаю, – попросила Элла. – Заодно и расскажешь историю камня.

– Злая ты, – притворно надулся Матвей. – Сразу к делу. Нет бы, о чем-нибудь хорошем поболтать.

– О погоде, например? – ехидно поинтересовалась леди Кригер, проходя в его кабинет. Господи, сколько здесь стояло книг! Прямо удивительно! А еще мебель из красного дерева, судя по всему, старинная. Почему-то эта не самая большая комната вызвала у Эллы ассоциации с библиотекой Николая II, которая ныне выставляется в Эрмитаже. Девушка до сих пор помнила, как, будучи там впервые, откровенно залипла перед экспозицией. Вот и сейчас дыхание перехватило, а пальцы закололо от желания прикоснуться к этому великолепию.

– Можно и о погоде, – хмыкнул Матвей. – Об обстановке кабинета я с тобой говорить не рискну, а то решишь, что я опять тебя проверяю.

Элла почти смутилась – оказывается, ее интерес не остался незамеченным. Но потом разозлилась на саму себя: вот зачем она ведется на его подначки? Взрослый человек, а реагирует, как малолетняя дурочка.

– Давай перейдем ближе к делу, – попросила она, присаживаясь на резной стул с удобной подушкой. В этом кабинете везде сохранен единый стиль. Единственное, что выбивалось, – навороченный ноутбук, расположенный на массивном столе. А еще где-то наверняка спрятался сейф, в этом Элла была уверена.

– Хорошо, – Матвея явно забавляли ее попытки придерживаться делового стиля. – С чего конкретно начнем? Что тебе кажется наиболее важным?

– Например, с того, что такое «Соколиное око» и как оно попало в твою семью, – задала волнующий ее вопрос леди Кригер. Происходящее немного напоминало ей сказку. О сокровищах она нередко читала в исторических книгах, знала, что они существуют. Вот только вполне себе материальный потомок княжеского рода, на полном серьезе мечтающий найти фамильный бриллиант – это было что-то из области фантастики.

– «Соколиное око» – крупный желтый бриллиант. Он был подарен моему предку Николаю Рокотову английским графом, которому тот спас жизнь во время битвы под Ватерлоо, – начал свой рассказ Матвей. – Я точно не знаю, но, если верить хроникам, мой пра-пра-прадед вытащил его раненного с поля боя. Без прадеда он вряд ли остался в живых.

– И на столь драматичной ноте решил вознаградить командира чужой страны по-царски? – скептически скривилась Элла. Матвей, видя ее недоверие, только усмехнулся:

– Не забывай, – назидательно поднял он вверх палец, – союзнической страны. Тем более, именно Россия проявила решающую роль в войне с Наполеоном. И именно тогда и была образована Антанта.

– Я смотрю, ты неплохо знаешь историю, – не удержалась от подколки Элла. – Зачем тебе тогда моя помощь?

– Одна голова хорошо, а две – это уже мощная сила, – переделал поговорку Матвей. – Мне дальше рассказывать, или ты продолжишь упражняться в остроумии?

– Что вы, господин наниматель, – хмыкнула Элла. – Я нижайше молчу и внимаю вашему рассказу.

– Хм-м-м… Мне в твоей речи понравилось только слово «господин», – не преминул заметить Рокотов. Продолжить перепалку он не дал, приступив к следующей части рассказа. – Если верить письмам, это был очень крупный бриллиант величиной, янтарно-желтого цвета, в котором, казалось, собрались все солнечные лучи.

– Как поэтично, – то ли восхищенно, то ли язвительно заметила Элла. – И откуда такие метафоры?

– Из этих писем, – указал на пачку обветшавших листков Матвей. – Я не настолько романтик, чтобы такое придумать.

– Насколько ты романтик, я еще в самолете поняла, – неожиданно для себя рассмеялась леди Кригер. От этого смеха ее зеленые глаза засверкали колдовским светом, а рыжие пряди, казалось, заискрились. Поймав себя на том, что беззастенчиво разглядывает собственную… эм…а кого? Наверное, все-таки работницу… Так вот, осознав это, Матвей мысленно дал себе подзатыльник. С этой мадам таких промахов допускать не стоит.

– Так вот, на протяжении ста лет этот бриллиант берегли как зеницу ока. Как же, память о подвиге деда. А потом родились два брата, – в сказочном стиле продолжил потомок княжеской фамилии.

– И что, один умный, второй сильный, но обиженный на голову? – полюбопытствовала Элла. Она понимала, что переходит все рамки делового поведения. Умом понимала. Только придерживаться родного, почти привычного образа что-то не получалось.

– Практически, – кивнул Матвей. – Дело было незадолго до революции. Мой прадед Матвей Никитович Рокотов тогда стал главой семьи, ему исполнилось где-то около тридцати-тридцати пяти. Его брат Александр младше него на пять лет. Но прославился на весь город как известный дуэлянт и игрок.