Элена Макнамара - Ты не для меня

– Привет, красотка! – громко восклицает Васкес. – А мы тебя заждались.

Он делает пару шагов ей навстречу, а сам оборачивается ко мне, выстреливая взглядом в дверь за моей спиной. «Иди», – говорит его взгляд.

Брайан соображает быстрее, чем я, хватает меня за плечо и тянет в сторону. Когда мы распахиваем нужную дверь, за ней оказывается узкий коридор.

– Эй, какого черта вы делаете? – гневается девушка за нашими спинами.

– Ну не ругайся, куколка, – щебечет Крис, – тебе это совсем не к лицу…

Прежде чем скрыться за дверью, успеваю увидеть, как он преграждает ей путь, а Доминик подходит к ней сзади. Они справятся с девчонкой, я уверен, она будет молчать о нашем визите. Напор Кристиана и обаяние Доминика – горючая смесь.

– Куда дальше? – Брайан проходит в конец коридора. Там три двери. Ни табличек, ни опознавательных знаков на них нет.

– Больше похоже на складские помещения, – задумчиво говорю я, хватаясь за первую дверную ручку.

Я открою их, иначе зачем я пришёл? Дёргаю первую дверь – заперто. Подхожу к другой, но тут же отшатываюсь. За дверью отчётливо слышится плач, переходящий в жалобные стоны и обратно в плач.

Безмолвно переглядываемся с Брайаном.

– План есть? – спрашивает он одними губами.

Я отрицательно качаю головой, а потом пинаю дверь, не давая себе возможности передумать.

– Какого…? – отец ошарашенно смотрит на дверь, с глухим стуком встретившуюся со стеной, потом на нас с Брайаном, и его лицо тут же искажает маска гнева. – ПОШЛИ ВОН ОТСЮДА! – орёт, грубо отталкивая девушку.

А девушка…

Она совсем ещё молоденькая, не старше меня. Больной ублюдок держал её за горло, пока вколачивал свой член ей в рот. Её лицо покрыто слезами и размазанной косметикой, скулы и шея синеют от побоев, а глаза… В её глазах стоит страх затравленного зверька, угодившего в капкан.

Девушка прикрывает руками своё тощее обнаженное искалеченное тело. Ползет в дальний угол кровати, спускается на пол и выглядывает из-за неё, взирая обезумевшим взглядом.

– Чего вылупились, малолетки!? – продолжает голосить Саймон, торопливо натягивая брюки. – Пошли вон, я сказал!

Но я не могу пошевелиться, так же, как и Брайан. Мы оба словно приросли к полу, и из моей головы в один миг вылетели все мысли.

Зачем мы сюда пришли? Для чего? Получить долбаные ответы! От кого? От ублюдка, насильника, маньяка?!

Нет, мне не нужны ответы. И так понятно, почему мама ушла. А почему оставила меня, больше не имеет значения, потому что лучше без меня, чем с таким монстром.

И надо уходить… Я не могу больше на это смотреть. На несчастную девчонку, которая по какой-то неизвестной причине оказалась в этом грязном, пропитанном потом и свежей кровью номере. И я не могу больше смотреть на своего отца. Меня тошнит…

Разворачиваюсь к двери, подталкивая Брайана к выходу. Друг выглядит так, будто уходить не собирается и в любой момент готов кинуться на моего папашу. Его кулаки сжимаются и разжимаются, а грудная клетка вздымается от частых и рваных вдохов.

– Брай, идём, – сжимаю его плечо.

Но он тут же скидывает мою руку, отшатываясь. Подбегает к девчонке, падает рядом с ней на колени.

– Эй, ты в порядке? – осторожно тянет к ней руки.

Она не реагирует на моего друга, её паникующий взгляд прикован к Саймону.

Брайан тянет простыню с кровати, но замечает на ней пятно крови и брезгливо отшвыривает ткань в сторону. Тогда он снимает с себя толстовку и накрывает хрупкие плечи девушки, но это не помогает прикрыть побои и кровавые отметины на коже.

Мой отец тем временем молча застегивает последнюю пуговицу на рубашке, делая вид, что нас вообще здесь нет, и, вроде как, даже хочет удалиться.

Просто взять и уйти, черт возьми.

Как будто ничего не было. Будто это не он сейчас её избил.

Я преграждаю ему путь, чего никогда в своей жизни не делал. И не знаю, что во мне говорит – алкоголь или шок от увиденного – но выпускать отца я не собираюсь. А Саймон не ожидает такого поворота событий. На его лице на секунду появляется растерянность, но потом он быстро берёт себя в руки, демонстрируя широкую дьявольскую улыбку на губах.

– Я не знаю, чего ты хотел добиться, сынок, – говорит он с надменностью, с превосходством, – но добился лишь моего гнева. Не рой себе могилу, Киллиан. Дай мне пройти. И скажи своему дружку-недомерку, чтобы забыл то, что здесь увидел.

– Да пошел ты!

И это говорю не я. Брайан позади моего отца поднимается с колен и взирает на него исподлобья. Друг дрожит всем телом, я вижу, как его переполняет гнев.

– Ни хрена я не забуду! Слышишь меня, ты, моральный урод!

Саймон оборачивается к Брайану. Заливисто смеётся.

– Остынь, салага, пока я не сделал из тебя физического урода.

Но моего друга уже понесло, и я совсем этого не ожидал.

Всё происходит стремительно. Брайан толкает моего отца в грудь, и тот из-за эффекта неожиданности теряет координацию и впечатывается спиной в стену. По всем признакам удар несильный, но его взгляд становится острым как бритва. Улыбка по-прежнему играет на губах, но теперь это улыбка безумца. Хищника.

Саймон Шоу очень крупный мужчина, хорошо сложенный, следящий за своим здоровьем и поддерживающий тело в тонусе с помощью регулярных тренировок. Я и Брай по сравнению с ним дохляки, и нам ни за что его не одолеть.

Я прыгаю на отца, стараюсь удержать его на месте, оттесняя друга за спину. Но Брайан рвётся в бой, теряя последние крупицы рассудка.

– Ты посмотри на неё, Килл, – воет друг мне в ухо, – она же ещё ребёнок. Она такая же как… Лив! Она же ещё… девчонка.

Нет, она уже не девчонка, и мы оба знаем, что за кровь была на простыне.

Во мне вновь поднимается волна гнева – теперь в чертах этой жертвы мне видится Оливия. Рука сама сжимается в кулак, который летит в лицо Саймона Шоу. Потом эта же рука с хрустом выворачивается в сторону. Отец почти ломает её. Он всегда делает это «почти». Его побои иногда доводят меня до больницы… почти.

Отец отталкивает меня в сторону, проворно отбивает удар Брайана, обхватывает за затылок и бьёт его лицом об стену. Брайан мешком валится на пол. Это подстёгивает меня ещё больше, и я вновь нападаю. Безрезультатно. Получаю от Саймона оглушающий удар по голове и тоже оседаю на пол.

Вижу, как в дверном проёме появляются Крис и Дом, но и тут мой отец оказывается сильнее и выносливее. Доминик сгибается от ударов в живот и в нос. Даже здоровяк Кристиан теряет связь с реальностью, когда Саймон вырубает его одним точным ударом в висок.

Мы все на полу. Кто-то из нас в сознании, кто-то только приходит в себя, а Саймон Шоу одергивает рукава рубашки, натягивает на лицо маску беззаботности, брезгливо ведёт плечом и просто выходит за дверь.