Робин Сисман - Особые отношения

— Я приношу свои извинения, — вежливо пробормотал Том. — Я просто знакомлюсь с окрестностями. Моя мать когда-то училась здесь.

— В самом деле? — Женщина какое-то мгновение смотрела на него, затем стянула перчатки и шагнула ближе. — Тогда другое дело. Я — мисс Ривз, декан этого колледжа.

Том пожал ее руку.

— Том Гамильтон. Я только что поступил в колледж Крайст Черч.

— О, это замечательно, — сердечно произнесла декан. — Я очень люблю преемственность в Оксфорде. В этом году поступила праправнучка одного из основателей нашего колледжа. Очаровательная девушка, она могла поступить в любой колледж — но нет. «Либо Леди Маргарет Холл, либо никуда», — сказала она. Это замечательно. Мы сейчас не так популярны, как были, когда у нас учились только девушки. — Она наклонилась и обрезала ветвь секатором. — Я была против совместного обучения, но что решит один голос против всех этих борцов за прогресс? — Она не дала Тому отреагировать на этот риторический вопрос и пристально взглянула на него. — А как звали вашу мать, мистер Том Гамильтон? Может, я помню ее, я здесь довольно давно.

— Ее девичье имя — Паксфорд. Анни Паксфорд. Лицо декана расплылось в улыбке, и сквозь нее проглянула та девочка, которой декан была когда-то.

— Боже правый, Анни Паксфорд! Она очень любила читать. Поначалу была очень тихой, прямо глаза боялась поднять, но потом, как освоилась, стала довольно упрямой. У нее была подруга, очень живая. Роза… как там дальше? Карлтон? Кеннеди?

— Роза Кассиди? Моя крестная мать.

— Вот как? Отлично. И кем она стала?

— Она стала важной персоной в Нью-Йорке, редактором «Журнала». Должно быть, вы читали о ней, истории про нее часто попадают в колонки с разными сплетнями.

— Ты думаешь, я их читаю? — сухо произнесла декан. — Я думаю, что газеты стали совсем бесстыдными. А как твоя мать, чем она занимается?

— Она — литературный агент, в «Смит энд Робертсон».

— Замечательно. Удручает, когда наши выпускники занимаются только домом и детьми. А твоя мать была довольно одаренной. Мисс Кирк считала ее лучшей. — Она щелкнула секатором, и еще одна ветка упала на землю. — Нам было очень жаль, когда она покинула колледж, не завершив образование. — Том постарался скрыть свое удивление, но умудренную жизнью даму провести было нелегко. — Она тебе об этом не говорила? Думаю, у нее были причины. У нее были какие-то проблемы дома, как я сейчас припоминаю. Мы стараемся делать все, что можем, но кто знает, что там творится в этих прелестных маленьких головках?

Том протянул руку к заднему карману.

— У меня есть ее старая фотография… Вы не хотите взглянуть на нее?

Деканша отвела фотографию дальше от глаз, видимо, с возрастом у нее развилась дальнозоркость.

— Да, да, Анни Паксфорд. — Она покачала головой и улыбнулась. — Подумать только — у нее уже взрослый сын! А кто этот парень с ней? Кажется, кто-то знакомый.

— Я не… Я не могу вспомнить. А вы не узнаете его? — Мисс Ривз рассмеялась, этот смех напоминал лай.

— Если бы я пыталась запомнить всех знакомых тех, кто поступает учиться в наш колледж, мне пришлось бы проститься со своей работой. — Она вернула фото. — Их кишмя кишит теперь в этом цветнике. Жаль. В то время у нас были замечательные черные тюльпаны, а сейчас у нас нет ни одного.

Том удивился.

— Вы хотите сказать, что эта фотография была сделана здесь?

— Да. Видишь, вот арка, через которую ты, должно быть, проходил по пути сюда. Там девушки любят принимать солнечные ванны — там замечательный склон, его очень хорошо прогревает солнце.

Том стоял одно мгновение неподвижно, переваривая услышанное. Лицо деканши было вполне дружелюбным, но морщины, явно оставленные множеством забот, напомнили ему, что у этой женщины и без него хватает проблем.

— Хорошо, спасибо, — сказал он, пряча фотографию в карман. — Я только взгляну, если не возражаете, на арку, когда буду возвращаться обратно. Извините за вторжение.

Декан протянула руку.

— Пустое. Я рада увидеть сына Анни Паксфорд. — Уже повернувшись, Том вспомнил:

— Вы упомянули какую-то женщину, какую-то мисс. Она — преподаватель здесь?

— Мисс Кирк? Она уволилась много лет назад. Я боюсь, что у нее произошла какая-то серьезная неприятность, но иногда она здесь появляется.

— Она еще в Оксфорде? Она не удивится, если я постараюсь как-нибудь с ней поговорить?

— Это хорошая мысль. Хонисак Коттедж в Витаме. Это — очаровательная маленькая деревушка. Но ты можешь обнаружить ее в каком-нибудь… Там есть пивная, кажется, она называется «Белый олень». — Она щелкнула секатором. — Поездка в те места для тебя может быть действительно интересной.

Том поблагодарил ее еще раз и направился обратно по той же дорожке. Он очень удивился, что его мать произвела такое сильное впечатление на женщину-бульдога, которая до сих пор ее помнит. Мысли о матери вновь вернули раздумья, которые ему не давали покоя последнее время. У арки он достал фотографию. Деканша была права. Цветы здесь уже не расстилались разноцветным ковром, но клумба из роз сохранилась, и ее по-прежнему огибала дорожка из гравия.

Тогда почему же мать сказала ему, что фотография была сделана на Мальте?

Оставив Вольверкот позади, Том свернул к Труату, проехал через мост, миновал песчаный берег Порт Медоу и увидел перед собой цепочку коттеджей, протянувшихся вдоль извилистой дороги. Должно быть, это и есть Витам. Действительно, эта деревушка очаровывала, особенно своим живописным средневековым аббатством. Как и в большинстве деревень Англии, пивная располагалась напротив церкви, и найти ее было легко. Стены внутри пивной, именуемой «Белый олень», были покрыты деревянными панелями, снаружи они были побелены. Столы и скамейки были заполнены в этот солнечный день народом, и, поскольку деревушка была указана на туристической карте, в гуле за столами можно было различить разные языки и разные акценты. От долгого путешествия по Вудсток Роуд у Тома затекли руки, потому он решил передохнуть. Прислонив велосипед к стене, он заказал кружку пива и вышел на солнце. Сегодня, как говорил Брайан, устраивался пикник, и Том с сожалением подумал — придется пропустить. После визита в Леди Маргарет Холл Том отправился прямо в колледж, чтобы взять велосипед. Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня, говорила его мать. И он тоже следовал этому правилу.

Скоро пиво и мягкий солнечный свет сыграли свою умиротворяющую роль. Осушив кружку, Том снова вернулся в пивную и занял место в очереди, прикидывая, что ему еще взять в дополнение к сосискам. Затем он сел за уютный столик, покрытый розовой скатеркой. Его соседями оказалось шумное семейство из Германии. В воздухе с деловитым жужжанием носились осы, не подозревая, что всего через несколько дней осенний мороз погрузит их в спячку.