Диана Рымарь - Десерт по имени Аля

Четверг, 27 февраля 2014 года

17:00

Михаил

Уже добрый час сижу в офисе и пялюсь в экран ноутбука в тщетной попытке сосредоточиться. В последнее время работа дается мне нелегко. Всё чаще возвращаюсь мыслями в прошлое.

«Что я сделал не так? Слишком много работал? Слишком засиживался в офисе? Уделял ей мало времени? Как она могла… Сучья порода!» – стонет от боли и бешенства моя четвертованная душа.

– Михаил Михайлович, к вам пришли! – вырывает меня из сумрака сообщение по внутренней связи.

– Я занят! – рычу секретарю в ответ.

Надо все-таки закончить с документами. Их необходимо отправить уже через полчаса.

Тут вдруг дверь открывается.

– Милый… – чуть хрипловатым голосом окликает меня та, кого иначе как тварью больше не называю. – Пожалуйста, выслушай!

С того памятного утра, когда чуть не придушил ее ремнем, прошло почти две недели. Синяки на ее шее уже поблекли, и все-таки место соприкосновения ремня и кожи было хорошо различимо.

Тварь неплохо выглядит. Новая прическа, легкий макияж, одета в одно из платьев, что дарил ей я. В руках шелковый шарф. Видимо, она прикрывала им шею и стянула сейчас для того, чтобы разжалобить меня синяками.

Только мне ее совсем не жаль. Меня передергивает от омерзения от одного ее взгляда, звука голоса, запаха тошнотворно-сладких духов. Смотрю на нее и не верю, что еще недавно считал ее красивой. Для меня она теперь словно покрыта гнилью изнутри и снаружи. И никак ее от этой гнили не очистить.

– Неужели ты правда со мной разведешься из-за одного-единственного…

– Заткнись! Разворачивайся и вали отсюда, пока цела! – гаркаю я на нее.

– А я ведь за нападение даже заявление в полицию не написала… пожалела тебя… И ты пожалей!

– Вот же наглая тварь! – рычу я, когда она подходит к моему столу. – Вот так с бухты-барахты в шесть утра любовника себе нашла на один-единственный раз?! Кому ты врешь!

Чувствую, что глаза снова начинает застилать кровавое марево – точно такое, как в тот момент, когда закидывал ей на шею ремень.

– Лучше уйди! – шепчу хрипло.

– Мы официально женаты! Я не уйду и с квартиры не съеду! – упирается она рогом.

– Да подавись ты этой квартирой, только с глаз моих сгинь! – я стучу кулаком по столу так, что подпрыгивает ноутбук.

После моего грубого обещания лицо твари преображается. Словно я ей не квартиру сейчас посулил, а обеспечил постоянное место в раю.

Если бы не отпечатки моего ремня на ее шее, просто вытолкал бы взашей, и всё. И из квартиры бы вышвырнул, хоть сам там больше жить никогда не смогу.

Мучает ли меня чувство вины за то, что с ней сделал? Скорее делается страшно, что я в принципе на такое способен. Ведь мог и прибить. Мог – даже очень. Если бы сосед в тот момент струсил, сбежал, я бы наверняка ее придушил или покалечил. Но мужик не сбежал. Пока я разбирался с Ритой, он схватил большую хрустальную вазу и ударил меня по затылку. Это меня не вырубило, но отрезвило, и Рита отделалась синяками.

Ведь пока с тем мужиком не увидел, я ее и пальцем не трогал. Вообще ни разу в жизни на женщину руку не поднимал. Я же любил эту тварь, я же от нее детей хотел. И соседу тому, что меня рогоносцем сделал, каждый раз при встрече руку жал. Видимо, я паршиво разбираюсь в людях.

Три с половиной года назад:

Четверг, 10 августа 2017 года

14:30

Михаил

– У меня три года не было секса! Три гребаных года! – с нажимом произношу я.

У собеседника даже не меняется выражение лица, он спокойно продолжает:

– Терапия дает хороший результат…

– Какая к черту терапия! – рычу я уже почти не сдерживаясь.

Учитывая сумму, которую этот докторишка просит за свои услуги, за три сеанса хочется получить нечто большее, чем препарирование моей души без анестезии. И без того в этом кабинете наговорил столько, что… Разговорами делу не поможешь, мне нужно решение – и желательно вчера.

– Хорошо, – кивает психотерапевт, снимает очки, начинает медленно протирать стекла и задает вопрос: – Давайте на примере. Представим, что вы встречаете привлекательную женщину, какие чувства вы испытываете?

Откидываюсь на спинку кресла, закрываю глаза и воскрешаю в памяти вчерашний вечер. В кои-то веки согласился посидеть с друзьями в баре. Уже и забыл, когда в последний раз проводил пятничный вечер не за работой. Смотрели футбольный матч, болтали о ерунде. Тут вдруг мимо прошла блондинка с третьим размером. Вроде симпатичная: ноги длинные, ровные, плоский живот, пирсинг в пупке. Друзья пихают в бока, мол, на меня только и смотрит, иди в атаку. А я не могу.

– Они все кажутся мне покрытыми гнилью, доктор! Я даже смотреть на них не могу!

– Гнилью? – переспрашивает мозгоправ.

– Ну не в прямом смысле, но как будто передо мной не привлекательная женщина, а какая-то протухшая изнутри, опустившаяся тварина… На них же всех пробы ставить негде, они же в первый вечер готовы… И так практически с каждой!

Тут я начинаю рассказывать о вчерашней блондинке.

– Как думаете, может, дело в том, что эта девушка была похожа на вашу бывшую жену? – дослушав, спрашивает меня он. – Голубые глаза, светлый цвет волос, худощавая… Возможно, вам просто стоит обратить внимание на другой типаж? Пусть ничего не напоминает…

– Дело не только в схожести, док! – перебиваю я его. – Я как представлю, со сколькими перебывали эти барные девки…

– Зачем же вам девушка из бара? Возможно, вам стоит познакомиться с кем-то из другой среды? Посмотрите по сторонам. Вам наверняка подойдет скромная учительница или врач…

– Думаете, врачи не ходят по барам? – усмехаюсь я. – Но суть ваших рассуждений я уловил! Спасибо!

Три года назад:

Воскресенье, 7 января 2018 года

16:00

Михаил

– Если вы мне сейчас фуфло втюхиваете, гарантирую, очень скоро от вашей гостиницы пустого места не останется! Связей у меня хватает… – предупреждаю я строго и откидываюсь на спинку стула.

Грозный взгляд владельца «Отличной», Авзурага Габарашвили, и его брата Улдана меня ничуть не смущает. Оба осетина резко складывают руки на груди и поджимают губы.

– Но если всё правда, мне денег не жаль! – подслащиваю я пилюлю.

– Другой разговор! – тут же снова начинает лыбиться Авзураг. – Зачем же начинать беседу с плохого! Давайте всё толком расскажем, покажем…

На последнее слово он делает особое ударение.

– Сейчас у нас на попечении пять девушек более-менее подходящего возраста. Как говорится, на любой вкус…