Ника Крылатая - Его строптивое Солнце

Сняв комнату в каком-то клоповнике, где просто просили оплату за номер, совершенно не интересуясь личностью, улеглась на продавленную кровать не раздеваясь. Мало ли кто и чем тут до нее занимался. Теперь ей этот план побега казался еще большим безумием – ну куда она так уедет? Денег на сколько-нибудь долго не хватит, нужно сразу искать работу, а это опять регистрация.

– Черт, черт, черт, – слезы текли по лицу девушки. Ей было страшно и обидно, она совершенно не понимала, за что судьба так с ней. За глупость, наверное. Ведь были, были тихие звоночки о том, что Иван может быть жестоким, но она предпочла их игнорировать со свойственной всем влюбленным женщинам слепотой. И что теперь? За стенкой номера слышны отчетливые звуки того самого процесса, дверь, хоть и подперта стулом, все равно доверия не внушает. – Там еще и родители с ума сходят. Только бы номер не выпросили…

Девушка забылась под аккомпанемент охов с одной стороны и храпа с другой беспокойным сном, лишь под утро немного успокоившись. Проснулась только после обеда, да и то от голодного урчания желудка. Вещи без присмотра было оставлять боязно, поэтому кое-как приведя себя в порядок, совсем покинула дешевую гостиницу. При свете солнца все не казалось уже настолько мрачным, а после перекуса в кафе настроение и вовсе поднялось. Претворив первую часть плана в жизнь, Злата не знала, как перейти ко второй, которой еще, к тому же, и не было. Передвижение автобусами было длинным, изматывающим, трудным, потому что приходилось выбирать те маршруты, где просто сел и поехал, комфортным такое путешествие никак не назовешь.

Сложностей добавляла и профессия балерины – работы по специальности мало того, что кот наплакал, не в каждом городе был театр оперы и балета, так еще и на сцене светиться было полнейшей глупостью. Как вариант, можно попробовать работать с детьми в хореографической студии, но вдруг кто из родителей сделает фото и выложит в сеть? Каждый из шагов давался с огромным трудом, каждое решение было приправлено тонной сомнений.

И почему тогда в больнице, где она года три назад лежала с травмой ноги, повела себя как затюканная глупышка, а не нормальный человек? К ней подошла женщина, занимающаяся проблемами домашнего насилия, и предложила помощь, но Злата тогда отмахнулась. Гнев пока ещё мужа она списала на заботу и волнение, ведь сама виновата – не нужно было идти под руку с танцором из труппы театра, замужняя же. И гололёд не оправдание. Это сейчас она понимает – то были цветочки, первые ласточки. Ей ещё повезло в тот раз, Иван, резко дёрнув ее за руку, хотел толкнуть в сторону машины, но девушка поскользнулась и неловко упала на лёд, заработав вывих и трещину. Да и в больнице она провела всего сутки, пока ждали очередь на рентген и прочие осмотры. Постарался тот самый коллега, расписав падение в красках, и помогла профессия – любимую балерину дочки врач-травматолог осматривал тщательно, и нашел на ее теле на бедре уже желтеющие синяки от пальцев.

– А это откуда? – поинтересовался он. – Очень странно.

Злата ничего не ответила, только отвела глаза. Лежавшая на соседней койке с загипсованной рукой женщина пристально на нее посмотрела и поджала губы. Когда врач вышел, уточнила, не применял ли к ней муж насилие, и сказала, что она из центра помощи. А рука – результат падения с крыльца магазина. В ту оттепель среди зимы пострадавших было очень много. Девушка убеждала, что ничего страшного не случилось. Она просто не могла рассказать постороннему человеку, да даже матери не могла, было слишком стыдно, что Иван меньше недели назад слишком грубо занялся с ней сексом, а она не была готова.

– Я устала на репетиции, давай позже? – попросила, но взгляд мужа моментально потемнел.

– Я сказал, что хочу сейчас. Устаешь на работе – увольняйся. А не хочешь, будь добра обслуживать мужа в любое время дня и ночи! – резко сказал он и завалил на диван. Ничего для нее не сделал, ни единой ласки, только одной рукой спустил трусики, а другой удерживал ее за волосы. Нет бы тогда задуматься, что это ненормальное поведение, но нет же! Иван потом нежно ее гладил и объяснял, что тоже устал и "немножечко вспылил", и что мужу отказывать последнее дело.

"Дура? Еще какая!" – теперь все виделось по-другому. А он принес букет цветов и больше таких вспышек не было, поэтому через пару дней Злата успокоилась. Это же муж, он не может изнасиловать. Потом гололёд этот, и Иван занёс ее больницу на руках, приговаривая "потерпи маленькая", даже забеспокоившихся коллег с собой взяли. Да и потом все стало нормально. И совсем перестало замечаться, что подруг стало меньше, а друзья вообще исчезли, что одежда стала чуть более закрытой и тёмной, что никуда без него не ходила. В ее возрасте нормально иметь семью, мужа и детей, которые заменят все.

Только детей все не было, да и не сильно это беспокоило в первый год замужества. В этом возрасте о том, чтобы уйти в декрет? думать еще не хотелось – репетиции, выступления, цветы, овации. Когда на сцене появлялась невысокая, такая тонкая, воздушная Злата, зал буквально взрывался аплодисментами. Девушка отдавалась танцу со всей страстью, с такой душой, что завораживала даже тех, кого приводили на балет за компанию. Вся её жизнь прошла у станка и с ограничениями в питании, но это Злату не тяготило. Она настолько любила порхать по сцене, что жизни своей вне балета не представляла. С первыми аккордами музыки для нее переставал существовать реальный мир – была только сцена, только ее партия.

Публика замирала, даже, кажется, дышать переставали, когда просто неземное создание крутило фуэте или, изящно взмахнув руками, совершало невероятный прыжок. Злата и балет были созданы друг для друга. Стать примой родного театра было делом времени.

– Иван, мне всего двадцать один! – Злата гладила мужа по щеке. – Через месяц премьера, я сейчас никак не могу забеременеть. Это значит подвести коллектив! – в своей наивности она пыталась успокоить его, показать, что переживать не о чем – будут и у них дети. – Мы женаты-то меньше года.

– Злата, ты же знала, что я очень хочу детей, когда выходила за меня замуж, – Иван убрал женскую ладонь от своего лица. – Я мужчина, я твой муж, позволь мне определять, что и как лучше!

– После премьеры обязательно схожу к врачу, – девушка поцеловала сжатые губы мужа. – У нас будет чудесная семья.

Но нагрузки и беременность были несовместимы, и Иван все чаще начинал заводить разговор о том, что ей придется выбирать – балет или семья. На свой двадцать второй день рождения Злата получила от коллектива и поклонников цветы и подарки, от родителей – новый телефон, а муж подарил шубку, "достойную замужней дамы, а не какой-то вертихвостки". Иван постоянно встречал ее после спектаклей и репетиций, подвозил к театру оперы и балета, мелкий бизнесмен, он мог себе позволить частые отлучки.