Татьяна Веденская - Вся правда

– У тебя есть брат? Сколько ему лет?

– Я не хочу о нем.

– Вы не ладите. – С пониманием и проникновенно произносил он.

– Он просто тупой чурбан. Ест, спит, пьет и гуляет по девкам. Пустая и бессмысленная жизнь.

– А родители, как они относятся к театру?

– Ужасно. Ты не представляешь, как они меня порой достают.

– Понятно. А парень у тебя есть?

– Да полно, – застеснялась я. Но он так как-то просто и душевно разговаривал, что из меня выпадали все новые и новые подробности моей жизни.

– Еще кофе?

– Ты знаешь, у нас к Кафке просто уникальные декорации сделаны. Это твоя работа?

– А как же. Моя. Даже взяла каких-то призов за самобытность. Но это просто случайность. Никогда не знаешь, что сработает. Может и Кафка, а может и акварельный набросок, который ты навалял за пять минут перед сном, чтобы просто передать радость от встречи с любимой девушкой.

– У тебя есть девушка?

– А тебя это удивляет? Я так невероятно страшен, что девушки меня должны обходить десятой дорогой? – рассмеялся он.

– Нет, ну что ты. Ты очень даже красивый. И такой интересный, – залепетала я. И кстати, совершенно искренне. Что-то в нем такое было, что делало его невыносимо привлекательным. Именно как-то по-мужски привлекательным. Шершавые ладони, постоянно смеющиеся карие глаза, широкая мужская грудь.

– Как много эпитетов! Прямо-таки примусь сейчас краснеть.

– Ерунда.

– Алиска ты чего тут торчишь? На пластику не пойдешь?

– Почему? – уставилась я на Костика-Щепку. Он был моим ровесником, мечтал о славе и прочих лаврах, мы порой с ним вместе разыгрывали разные глупые сценки и бодрили друг друга заверениями в обоюдной гениальности.

– А она уже началась! – с укоризной произнес он.

– Иди, Алиса, иди. Плохо прогуливать уроки. – Ехидно напутствовал меня Артем и ушел. Я почувствовала необъяснимое раздражение.

– Что ты лезешь? Я тебя просила меня дергать? Ведь я же с человеком разговаривала.

– Это с Темкой, что ли?

– А что, вы с ним так близко знакомы? И давно? – навалилась я на него.

– Да нет, просто сталкивались на репах, – репы – это у нас репетиции сокращенно.

– Ну и зови его Артемом. А еще лучше, по отчеству.

– Пошли уже, все с тобой ясно, – примирительно буркнул Костик. Мы отправились в зал и там, на сцене в черных трико гнулись и крутились, смешно и нелепо подражая гутаперчивым гимнастам. Режиссер не оставлял надежды сотворить из нашего студентообразного стада сонмы акробатов и балерин. Пластику я не любила совсем, а с этого дня перестала ее переносить вовсе. Артем на глаза мне не попадался. Этот факт расстраивал меня более ожидаемого. Гораздо более. Я по правде говоря, постоянно высматривала его среди блуждающего по театру народа. Не попадался еще неделю, пока однажды он не проехал мимо меня на своей машине. В машинах я не разбиралась, поняла только, что это какая-то советская модель. Но моим, например, предкам, не светила и такая. Когда-то мой папа пытался извернуться и отложить из своей инженерной зарплаты сумму, достаточную для приобретения запорожца. Но мы с братишкой наперебой требовали то брюк, то курток, то ботинок. И в парке мы не могли гулять просто так. Только при мороженом и на карусели. В общем, планы пересесть на колеса приказали долго жить. Я до сих пор помню, как сложно было завести даже такого уродца, как Запор. Но у Артема был вполне приличный агрегат. Нестарый, с мягкими сидениями, очень уютный. Все это я смогла выяснить, когда он повез меня домой на этом волшебном коне. Было около десяти часов вечера. Я стояла около театра и пыталась прикинуть, сколько воды я начерпаю, пока добегу до метро. Сквозь темень центра столицы лили ведра дождя, создавая невидимую завесу. Зонтик не котировался. Дождь лил и сверху, и сбоку, и даже как будто снизу, отпрыгивая от земли.

– Грустно, девушки. Что вы здесь делаете в такой час, милая девочка Алиса? – сквозь приоткрытое окно спросил он.

– Стою. Думаю, может и не ездить домой.

– Промокнуть боитесь?

– Ага, аж вся от страха посерела. – Что он, издевается? Сидит в сухой тачке и беседует. А я, между прочим, продолжаю мокнуть.

– Ну-ка, садись в машину. Ты уже домоклась до того, что начала бредить.

– Это уж точно, – сказала я, продолжая стоять.

– Что ты не садишься? – не понял он.

– Мне и тут хорошо. Тепло, сыро. Как в родном болоте. – пробормотала я. Какой смысл сидеть в тачке, если я не желаю попадать домой.

– Что ты несешь?

– Да я и правда думаю, что останусь в театре. Мне от метро до дома еще полчаса пешкарусом плестись. Здесь ты до метро добросишь, а там я превращусь в водоросль. Лучше пойду чайку попью. – Я развернулась и пошла к двери театра.

– Постой. – Выскочил он из авто. Его свитерок тут же намок, волосы от воды прилипли ко лбу. Он задрожал и стал каким-то ужасно смешным. Эдакий цуцык.

– Что ты смеешься? – возмутился он.

– Ты на цуцыка похож. – Не сдержалась я.

– Вот как. Может, все-таки я могу подвести тебя до дома?

– До самого дома? – удивилась я, – а тебе это зачем?

– Отлично. Хочешь порадовать понравившуюся тебе девушку, а она спрашивает – зачем это мне.

– Я тебе… – запнулась я. И хотя до этого я уже на полном серьезе решила остаться и переночевать на костюмах, теперь поняла вдруг, что меня неудержимо тянет домой.

– Именно. А ты меня обзываешь цуцыком.

– Поехали, – согласилась я и попыталась открыть дверь машины. Она была против. Только после убедительного внушения от Артема и пинка его сильной ногой в нижнюю левую ее часть я смогла попасть внутрь. Артем к тому моменту уже окончательно вымок и разозлился. Он резко встряхнул мокрыми волосами, завел машину и понесся по Тверской.

– Вот ты скажи мне, объясни… Вот как ты себе представляешь цуцыка?

– Чего? – оторопела я.

– Цуцыка. Ты сказала, что я похож на цуцыка. Вот я и пытаюсь выяснить, как выглядит обычный рядовой цуцык. Среднестатистический.

– Примерно как ты, – ляпнула я и покатилась со смеху. Он посмотрел на меня, покрутил пальцем у виска и тоже расхохотался. Мы смеялись и перешучивались всю дорогу до дома, тем более оказалось, что живем мы в одном районе, около Речного Вокзала. Только он с одной стороны метро, а я в получасе ходьбы от другой.

– Интересно, что познакомились мы с тобой в стенах культового молодежного театра.

– Эк ты сказанул!

– А то. И ведь живем в этих местах кучи лет. А не сталкивались.

– Не судьба, – кивнула я.

– А теперь, значит, судьба? – то ли спросил, то ли наоборот, заявил он. Мы стояли в лесном проулке недалеко от гостиницы «Союз» и вели долгие романтические беседы. Его откровенно забавляло сочетание моего нежного (с его точки зрения) возраста и недетского жизненного опыта.