Татьяна Веденская - Вся правда

– О чем ты думаешь, когда я с тобой разговариваю? Ты вся провоняла сигаретами. Позор!

– Мама, я взрослый человек и сама буду решать, что мне делать.

– Ах ты дрянь, да как у тебя только язык не отсохнет, – да уж, на эпитеты мать не скупилась. А после того, как она, случайно застав меня дома с сигаретой (а кто ее просил приходить с работы на пол дня раньше?), попыталась в порыве чувств побить меня веником, я поняла, что мой трудовой порыв вовсе не избавил меня он проблем с родителями. Я как получала по скандалу в сутки, так и получаю. Ситуация тупиковая. Но однажды она усложнилась тем, что из армии приплыл мой драгоценный братец, Константин Новацкий. Я и до его трехлетнего плавания в рядах Советской Армии его не жаловала из-за его патологического презрения к моей персоне, а тут и вовсе впала в шок, когда в нашем молчаливо-скандальном доме поселился взрослый грубый мужик, осматривающий меня, как пришедший в негодность товар.

– Ты что, Алиска, думаешь, что ты с сигаретой кому-нибудь будешь нужна?

– Да девчонка типа тебя должна целыми днями делать прически и гладить юбки.

– Зачем? – упиралась я.

– Затем, чтобы выйти замуж.

– Зачем?

– Вот ты дуреха. А как же иначе. Ты в принципе, девка неплохая, ноги, грудь на месте. И может даже, кто тебя и захочет взять, если ты постараешься. Но пока ты красишься и куришь, шанса нет. Ты похожа на вокзальную шлюху. И штаны эти грязные выкинь. – После таких разговоров мне становилось совсем плохо дома. Если бы у меня был хоть минимальный шанс уехать, я бы конечно, уехала. Но ехать было некуда и я свела свое пребывание в квартире к минимуму. Слава Богу, у меня была своя комната. Если я приходила к двенадцати и уходила в семь-восемь утра, то могла никого вообще не встретить. Так я и передвигалась. Прислушаюсь, нет ли кого-то в коридоре, и только тогда иду на кухню. Быстро наплюхаю себе еды и бегом в комнату. Все сигареты, и утренние и дневные я выкуривала вне квартиры. На лестнице, в другом подъезде, на другой улице… И на всякий случай зажевывала конфетами. Может быть, если бы домашние спокойнее отнеслись к моему курению, я бы не была вынуждена тратить столько времени на конспирацию. Может быть, тогда я больше бывала вы дома. А может быть и нет.

Поскольку я целыми днями болталась по улицам, не желая видеть родню, но большую часть времени я скучала. Никто из принцев со мной не знакомился, тяга к одиночеству у меня начала ослабевать, мне страшно хотелось завести себе друзей. Вариант дружбы с нашими местными компаниями я не рассматривала. Однажды, когда я бродила по району, пытаясь стрельнуть себе сигаретку, меня зазвали в одну разношерстную компанию, из которой я знала только Жанку Смагину. Она подошла ко мне и сообщила радостную новость – один их парень страстно мечтает со мной познакомиться. Я, конечно, не слишком то воодушевилась, представляя себе общий уровень наших мальчишек, но на всякий случай решила пойти (а вдруг это ОН?).

– Ян, познакомься, это Алиса.

– Приветик, – обсмотрел меня с ног до головы смазливый и высокий Ян. Я видела его раньше, но не знала лично, так как он был почти взрослым – учился в ПТУ, и на таких малолеток, как я, не смотрел.

– Здорово, – промямлила я. Ян – это было круто. Я бы не возражала, чтобы он был бы НИМ. Это была бы мечта, пройтись с ним в обнимку, называя его своим парнем.

– Чем занимаетесь? Закурить есть? – сигареты выполняли среди нас – подростков коммуникативную функцию. Спросив через плечо: Курить будешь? Мы узнавали, свой ли ты, не примешься ли как все нудно учить нас жить.

– На, держи. А ты не слишком маленькая, чтобы курить? – спросил Ян, задержав взгляд на моей груди.

– Я совсем не маленькая. Я уже работаю.

– Ого! – присвистнул он.

– Вот тебе и ОГО, – подтвердила я, как бы говоря, что я вполне достаточно взрослая для его внимания. Мы молча докурили и Ян предложил пройтись.

– Пройдемся?

– Легко! – и мы пошли. Пока шли, его рука заползла змеей на мою талию. Я не возражала, он был слишком красив, чтобы в моей набитой гормонами голове осталась хоть одна мысль.

– Ты мне нравишься, – бросил он и мы попятились в сторону лавочки в кустах. Там мы обнимались и целовались до вечера. Я была в восторге. Я была в восторге и всю следующую неделю, когда мы ходили в эту самую обнимку по району.

– Надо же, Алиска, как это ты Яна заполучила? – шипели школьные подружки, которых у меня отродясь не было.

– Как-то так. Легко. Дай сигаретку.

– А у нас есть пиво. Будешь?

– Конечно! – какое-то странное меня охватило чувство. Я никогда не стремилась участвовать в этой бесполезной дворовой светской жизни и никто особенно меня туда не зазывал, но стоило мне начать тискаться по кустам с Яном, как я тут же стала своей в этой бессмысленной тусовке. Я как-то не привыкла к такому тупому образу жизни. А через пару недель оказалось, что и в Яне нет ничего интересного, кроме его красивой рожи и страстного интереса к моим девичьим изгибам и округлостям. И вскоре сидение на лавочке в обнимку перестало меня возбуждать. Я подумала-подумала и свела наши контакты к минимуму. Что говорить, я хотела познать жизнь во всей ее полноте. Слетать к звездам, дотянуться до луны. Познать, что такое настоящая любовь. И слава Богу, теперь я знала, что Ян – это не она. Я снова возобновила свои гульбища по Москве, пока не произошло одно знаменательное для меня событие. На все знаменательные события моей жизни я просто набредала. В принципе, и на Яна тоже, но он не в счет, так как таких ошибок у меня было еще немало. Прогулки по ночным паркам с Колей – администратором в овощном магазине. Он слюняво целовался и рассказывал мне, что у нас будет наверняка двое детей.

– Понимаешь, я очень хочу детей. У нас с тобой их наверняка будет двое. Ты хочешь детей?

– А как же! – Подтверждала я. Вообще-то я всегда подтверждала то, что мне предлагалось подтвердить. Мне было страшно сказать:

– Нет, милый, у нас не будет детей, так как я не собираюсь проводить свою жизнь рядом с администратором овощного магазина, который за полгода интимных встреч так и не смог от страха лишить меня девственности. Хотя и пытался. Еще был смешной, румяный и толстый Миша, который умел водить машину и был гораздо старше меня. Мы познакомились на реке. Целоваться с ним у меня не было никакого желания, но вот поговорить о жизни и о мечтах, сидя в его белоснежной машине – другое дело. Но когда он пытался меня обнять, я не всегда вырывалась. Мне опять-таки казалось, что если совсем-совсем ничего ему не предложить, то он перестанет мне звонить, катать на красивом автомобиле и мне станет очень одиноко. Так, потом еще Павлик, который кормил меня шоколадом и предлагал пожениться как только он вернется из армии. Хороший мальчик, но какой-то очень домашний.