Маргарита Смирновская - Парень на 8 марта

Я и не хотела пить, просто как это сделать, не представляла. Там все пили…

В общем, и сейчас моя мама даже не представляла, от чего я отказалась, чтобы встретить 8 марта моей мечты!

– Я не понимаю… – промямлила я.

Ведь и правда не знала, каким образом я успела опозорить родителей.

Может, мама как-то узнала, что я нечаянно опрокинула их микроволновку и сломала её? Может, родители Лены от нас деньги потребовали?

Боже! Сколько она стоит? У них вся бытовая техника из Европы…

Замирая от страха, я ждала маминого наказания. Но услышала это:

– Как ты можешь заставлять свою подругу о тебе волноваться?! Я не думала, что вырастила невоспитанную эгоистку. Что теперь скажут о нас родители Лены? Бедная девочка, даже позвонила мне узнать, не заболела ли ты? А ты – всего лишь бессовестная симулянтка! Сейчас же перезвони Лаврентьевой! Живо!

Мама вышла из комнаты. И, как всегда, я не проронила ни слова. Но она в моих объяснениях и не нуждалась. Зная, что через пару минут мама придёт меня проверить, с большой неохотой я включила мобильник и набрала номер подруги.

Твёрдо решив для себя не сдаваться, я ждала ответа.

Длинные гудки порядком мне успели пощекотать нервы, я и без того не пылала желанием общаться с Ленкой. Я боялась и когда услышала голос Марины, то даже стала заикаться, что не смогла произнести ничего путного.

Зато Марина смогла:

– Тань, ну, что там у тебя? Почему до сих пор ты не у нас? Нам же ещё причесаться надо! Мы тебя заждались и из-за тебя дико опаздываем…

Марина умела строить из себя жертву. Разумеется, она успела в первую очередь себя, любимую, привести в должный вид. Еще ни разу не случалось такого, чтобы за два часа до вечеринки Маринка была не готова! Да и Ленка наверняка давно намарафетилась. Это они поиздеваться надо мной «опаздывают». Специально все сделать хотят, чтобы я перед их Славиком максимально опростоволосилась. И они бы на фоне меня сияли, как звезды.

А я не хочу этого! Да и этот Слава мне не нужен! Не надо мне делать одолжение на 8 марта! Я и дома этот день великолепно проведу!

Ну, не строятся у меня отношения с парнями! Значит, не судьба! Живут же некоторые женщины всю жизнь одни и растят племянников. Может быть, я в свою тётю пошла? Я даже тощая такая же…

Мне Маринины вещи велики. Она мне завидует, а я ей… У неё шикарные формы. Но она вечно на диетах, так как не любит заниматься спортом… То ей приходится свой калораж сильно урезать.

А я же ем все, что угодно. Я в тётю. Она никогда не поправлялась. И мама меня считает доходягой, как Сонька.

Вот я и думаю, может, моя судьба такая же, как и у тёти? Может, одиночество каким-то образом передается по наследству?

– Идите без меня…

Боже! Я это сказала!

– Постой, но как же так? – Марина, видимо, не поверила своим ушам. – Таня, ты заболела?

Вот сейчас я сильно пожалела, что врать патологически не умею.

– Нет. Я в порядке. Просто…

– Просто ты решила подставить нас с Ленкой перед всеми друзьями, – и вот она снова строит из себя жертву. – Я так старалась найти тебе парня, чтобы мы всей компанией сидели, и ты не чувствовала себя изгоем. А теперь ты меня так благодаришь? Что я скажу ему? Как мы с Леной будем выглядеть? Это же Савушкин!

Ах да, Савушкин! Крутой парень. С Мариной встречался уже трижды. И каждый раз по четыре дня. Савушкин был нашим одноклассником и сыном директора гимназии, и только поэтому он закончил школу с золотой медалью, а не из-за знаний. Он был туп, как бревно, и постоянно ржал, словно кубанский конь. Что уж ему пообещала за 8 марта Марина, оставалось только догадываться.

Слава с первого класса меня ненавидел только за то, что я – отличница. Но я к нему ведь не лезла, хотя знала, что он все контрольные сдавал на твёрдые колы. Но каким-то чудесным образом они к утру следующего дня превращались в пятёрки.

Я не трогала его, зато он доставал меня. Лишь к восьмому классу меня от него спасла Марина. А вот сейчас решила, наоборот, швырнуть меня в его объятия.

Не надо мне такого счастья. Естественно, подруги уверяли меня, что он изменился, учится на юриста, мол, такой весь умный… Но я услышала его смех, не надо врать! С таким жеребцовым гоготом умные не веселятся.

– Он будет ржать без меня, – заверила я, заикаясь.

– Что?! Ты ее слышала? Нет, ну, я сдаюсь, – Марина, видимо, передала трубку Лене, так как после я услышала голос Лаврентьевой:

– Дорогая, быстрым топотом ко мне марш! А не придёшь, я сама за тобой приеду! Так что быстро, быстро! И, теряя тапки, бегом, как от больной собаки…

С Леной разговор оказался кратким. Она не стала слушать ничьих возражений и отключилась.

Но я сдаваться не собиралась. Решив для себя, что последнее слово осталось за мной, я продолжила облагораживать свою комнату, прикрепляя к занавескам бабочки с крылышками на пружинках. Эти украшения я помню с раннего детства. Но, несмотря на возраст, заколки для занавесок так и остались блестящими, будто купленными вчера.

Через некоторое время заглянула мама. Естественно, я поклялась, что извинилась перед Лаврентьевой, и она в курсе, что я сегодня останусь дома.

Если бы…

Может ли жизнь быть счастливой? Возможно, может, но не у меня. А ведь я так хотела хоть раз в жизни сделать то, чего хочу…

Всё испортили девочки. Они сами явились ко мне домой со своими подарками.

Марина вошла в комнату благоухая «Сальвадором Дали». Её оранжевое платье только подчеркивало её яркость и эксцентричность. Она олицетворяла собой праздник. Её образ словно кричал, что она – символ женского дня.

Даже Лена выглядела хорошенькой. Она настолько умела подбирать вещи, что смотрелась потрясно, современно и молодёжно, несмотря на свою полноту.

Я снова почувствовала себя молью, которую давно пора прибить тапком, чтобы не мучилась.

– Танечка, что это все значит? – начала меня отчитывать мама, войдя следом за подругами. – Как ты себя ведёшь? Разве я так тебя учила? Бедные девочки так старались, даже подарок тебе принесли…

– Спасибо, – взяла я послушно пакет, надеясь этим легко отделаться.

Но мама продолжила:

– Немедленно переоденься и прояви хоть толику уважения к людям, которым ты не безразлична. Тебе ещё повезло, что с такой бестолковой хоть кто-то общается и не забывает про тебя. А то будешь, как Сонечка, всю жизнь одна.

«Да я бы рада!» – хотела я закричать, но вслух тихо и отчаянно пискнула:

– Может, это моя судьба?

– Не говори глупостей! Ты меня в могилу сведешь! Я не для этого тебя растила и столько сил потратила, чтобы ты в своего отца никчемного не пошла! Сейчас же переодеться! Я проверю!

Мама вышла, и только после этого подруги обрели дар речи. Они её боялись не меньше меня. И при виде её становились похожими на выпускниц Смольного института.