Наталья Воронцова - Маринкина любовь

— Вот и молодец. Только смотри больше не вляпайся, пусть тебе это уроком послужит. А то получишь у меня!

— Нет уж, больше ни-ни! Эта стерва столько крови у меня выпила… А денег сколько я на нее извел!..

— Ну поздравляю. И до скорого! Я как раз собиралась к вам заглянуть на днях.

— Марин, слушай… — Серега замялся.

— Чего еще?

— Ты только Наташке не говори ничего, ладно? Я тебя очень прошу… Она беременная — не переживет такого.

— Гусар, ты столько лет со мной общаешься, а все не усвоишь, что я никогда ничего никому не рассказываю! В отличие от некоторых. Успокойся и занимайся своими делами. О Наташке позаботься!

— Да, конечно! Кума, ты такая мудрая! Спасибо тебе! Я тебя люблю!

— Очень тронута!

А через три дня прилетела из-за океана печальная новость: от инфаркта в Нью-Йорке скончался Лев Дмитриевич. Маринке об этом сказала Наташка, которая находилась в состоянии тихого шока. Самое неожиданное заключалось в том, что Соловьев-старший завещал себя похоронить в Липовом, рядом с первой женой… Тело должны были вот-вот привезти, и беременная Наташка совершенно не знала, что делать. Маринка кинулась ей на помощь — бросила все дела и тоже поехала в Липовое. По дороге с поразительной живостью в памяти всплыли воспоминания многолетней давности о том, как она переживала свой первый в жизни тяжелый шок — смерть Димкиной матери… И ее захлестнула прежняя волна горечи и отчаяния.

Когда Маринка добралась на перекладных до Липового, там на месте уже были Наташка с Серегой и хмурый Димка с женой и ребенком. Все, кроме Наташки, посматривали на Маринку косо. Ленка с ней даже не поздоровалась, только взглянула неприязненно из-под насупленных бровей.

— А эта зачем приехала? — спросила Лена громко. Ей не ответили.

— Мариночка, — бросилась ей на шею, обливаясь слезами, Наташка, закутанная в пуховый платок. — Как хорошо, что ты приехала! Мы тут все в ужасе… Кладбище так разрослось, мамину могилу найти не можем. Мы тут не были сколько уже лет… Да еще замело все! Серега договорился на всякий случай насчет другого места. Но папа-то хотел туда, где мама… Его сюда специально привезут!

— Успокойся, Наташенька! Серега, уведи ее в комнату. Пусть отдохнет. Димка, пошли со мной.

— Куда?

— На кладбище, конечно. Будем могилу искать.

— А откуда она-то про могилу знает, если даже никто из вас найти не может? — снова с вызовом спросила Лена.

— Она знает, — пробормотал Димка, краснея.

— Тогда и я пойду с вами! Наташа, отведи ребенка к соседям!

Лена взяла Димку под руку, и они пошли следом за Маринкой. На улице было очень холодно, мела метель. Пока шли до кладбища, никто не проронил ни слова. За воротами все казалось сплошной белой поляной — не разобрать ничего. Маринка вздрогнула и попыталась воскресить в памяти до мельчайших деталей тот свой приход на кладбище, когда она каким-то чудом нашла могилу Татьяны Алексеевны. Умом она понимала, что в этот раз шансы ее минимальны, но все-таки какая-то неведомая сила толкала ее по сугробам вперед.

— Митя, пошли назад! Мне холодно! — наконец взмолилась Лена. — Ничего мы тут не найдем! Ты что, не видишь, она тоже не знает.

— Иди, я останусь…

— Это глупо! Надо хоронить в другом месте. Примерно через час бесплодных блужданий по колено в снегу Димкина жена фыркнула и ушла. Маринка продолжала бродить между заснеженных деревьев, напряженно вглядываясь перед собой. Ей снова казалось, что она исполняет очень важную миссию. Не может быть, чтобы она не нашла!

— Марин, Лена права! — подал наконец голос Димка. — Надо возвращаться. Мы заболеем. Смотри, темнеет уже.

— Нет!

Вдруг прямо перед ней точно из-под земли возник крест, на котором под снегом лежали живые цветы. Цветы зимой! Маринка подошла ближе. С фотографии на нее посмотрели светлые девчоночьи глаза. Где она их видела? И как вспышка: рассказ об умершей девочке в прошлый приезд! Теперь прямо и направо!

— Мы уже рядом!

Маринка, спотыкаясь и падая, полезла через сугробы.

— Марин, ну куда ты, Марин… Я не могу больше!

— Здесь! — Маринка уверенно показала рукой на присыпанную снегом плиту за оградкой. — Я знала, что найду!

По ее телу разлилось блаженное тепло, Маринка почти не ощущала усталости. Она открыла оградку и рукавичкой смела с надгробия снег.

Димка подошел и стал рядом. Он тяжело дышал.

— Этого не может быть! — сказал он тихо. — Даже местные не смогли найти. Как тебе удалось?

— Это Татьяна Алексеевна снова помогла, царство ей небесное! — улыбнулась Маринка. — А теперь идем назад! Надо спешить!

Она привязала на оградку свой красный шарф — для того чтобы не плутать в следующий раз, и они поспешили назад.

— Ну что, не нашли? — встретила их встревоженная Наташка. — Лена рассказала… Не надо было идти!

— Нашли, нашли! — Димка радостно потирал замерзшие руки. — Отправляй туда людей скорее яму копать — я сейчас нарисую план…

— Да ты хоть разденься!..

Из комнаты выглянула закутанная в платок Лена, все так же ненавистно посмотрела на Маринку, но ничего не сказала. Серега быстро отдал несколько распоряжений сидящим в углу людям.

— Я пойду с ними, — сказал он, целуя Наташку.

— И я! — рванулась было Маринка, но Серега преградил ей путь мускулистой рукой:

— А ты, кума беспокойная, сиди-ка дома. Отогревайся! Гроб с телом Льва Дмитриевича привезли на машине часов в семь вечера. Из Америки проводить его в последний путь приехала его вторая жена Татьяна и двое взрослых детей. Они совсем не были похожи на Димку с Наташкой — все в черном, молчаливые, отстраненные, они холодно поздоровались со всеми и сели в сторонке. Татьяна казалась усталой и нервной.

— Я не понимаю, почему он так учудил напоследок! — громко говорила она Наташке, заламывая ухоженные руки с крупными перстнями. — Мы могли все очень хорошо сделать в Америке. Кремация — это так удобно. Почему он захотел, чтобы его похоронили именно здесь? Почему он захотел, чтобы на похоронах были только родные? У него в Штатах столько влиятельных друзей… Они не поймут! К чему такие сложности?

На Маринку больше никто не обращал внимания. Она сняла скатерть и занавесила единственное в доме зеркало, принесла свечи. Гроб с телом покойного установили в гостиной на столе. Пока родные сидели у гроба, Маринка мыла на кухне посуду, готовила немудреную еду. Надо же еще помянуть человека после похорон… Часа через полтора Татьяна с детьми ушли ночевать к соседям, — видимо, сказывались дальний перелет, стресс последних дней, разница во времени… У гроба продолжали сидеть Наташка с братом. Лена клевала носом у печки на кухне. Ближе к полуночи вернулся Серега.

— Все в порядке, — сказал он, снимая полушубок. — С могилой успеют. Ну и метель! Думал, не дойду обратно!..