Наталья Шагаева - Ванильное наваждение

– Я не вижу искренности в твоих намерениях. Два года ты отказывал Александру и ничего не желал слышать о том, что он хочет приобщить тебя к семейному делу, а сейчас так легко согласился. Что ты задумал? – мама щурит глаза и смотрит на меня с подозрением. А я ничего не задумал. Я просто остыл, повзрослел, успокоился и стал более рациональным, циничным. Я даже, черт побери, благодарен Александру и Виталине за то, что они преподнесли мне такой жизненный урок. Я стал смотреть на жизнь, с другой стороны. Они открыли мне реальный мир, показывав, что никогда и никому нельзя доверять, даже отцу. И нельзя открывать душу ни перед кем, даже той, которую любишь. Любил. В прошедшем времени. Сейчас мне чуждо это чувство. Все просто: мир реален, в нем выживают и добиваются своих целей только циники. Те, кто принимают условия реальности. Смотрят на окружение без прикрас и розовых очков, и беспринципно идут к своим целям. Холодный разум лучше, чем максимализм. Все просто – иди к своей цели по головам, будь эгоистичен, воспринимай все реально. Любви нет, есть секс, страсть, похоть и желание удовлетворить потребность. Родственные отношения – это всего лишь миф, каждый в нашей жизни сам за себя.

– Я ничего не задумал. Александр Владимирович сделал предложение, от которого я не могу отказаться. Я еду управлять великой империей Громова. И реально оцениваю свои возможности здесь и перспективы там.

– Ты стал слишком черствым. Я думала, что ты изменил отношение к отцу.

– А я и изменил. Никакой ненависти и претензий. Сейчас мы просто партнеры, но не более.

– Денис, отец переживает, ты хотя бы попытайся с ним поговорить, понять, у них с Виталиной было не все так просто, как тебе кажется.

– Мама, давай не будем… – меня прерывает звонок от Джесс.

– Я внизу, спускайся, – с каким-то воодушевлением произносит она. А я подхожу к окну и вижу девушку возле такси. Она замечает меня и машет рукой, киваю ей в ответ, сбрасываю звонок.

– Ладно мам, мне пора, – подхожу к матери, обнимаю ее, прижимая к себе.

– Когда мы теперь увидимся? – с грустью произносит она.

– Как только я тебе понадоблюсь, звони мне. Я брошу все и примчусь к тебе.

– И я сделаю то же самое, если понадоблюсь тебе, – севшим голосом проговаривает она в мое плечо.

– Мам, не вздумай плакать. Все хорошо, – мать сильно меня сжимает и отпускает.

– Все, давай, а то опоздаешь на самолет. Подхватываю чемоданы, прохожу в прихожую. Беру ключи от квартиры, предаю их матери.

– А можно я заберу пару картин Джессики?

– Мам, не стоит. Поверь, в них нет глубокого смысла, который ты там ищешь. Если бы ты знала, как они рисовались, ты бы и смотреть на них не захотела, – усмехаюсь я.

– Что?

– Ничего. Говорю, береги Роба, не загоняй его под каблук, он все-таки мужик.

– Иди уже, – она дает мне легкий подзатыльник и выпроваживает из квартиры. Спускаюсь на лифте вниз, подхожу к Джессике, которая улыбается и подставляет мне свою щеку. Мимолетно целую, просто прикасаясь губами, закидываю чемоданы в багажник, поднимаю взгляд наверх, машу матери, и сажусь на пассажирское сидение рядом с девушкой.

– Я так рада, что ты покажешь мне свою страну! – воодушевленно произносит Джессика, пока такси мчит нас аэропорт. – Подумать только, я лечу в Россию. С ума сойти! – девушка обхватывает щеки, показывая мне свои эмоции. Джесс – красивая и невероятно сексуальная девушка. Она эмоциональна, впрочем, как и все австралийские девушки. Пять лет я просто обходился случайными связями, благо что в этой стране с этим проще. Здесь можно прийти в клуб, подцепить девочку и трахнуть ее, поскольку девушка за этим и пришла туда. Нравы и моральные принципы здесь другие, что мне вполне подходило. Но Джесс просто источает секс. Ее белокурые длинные волосы будто созданы для того, чтобы я наматывал их на кулак. Ее фигура, длинные ноги, упругая задница и третий размер груди всегда вызывают желания. А большая татуировка, начинающаяся от плеча, проходящая по груди, животу и заканчивающаяся на бедре – это самое эротичное, что я когда-либо видел. Мы трахаемся последний год несколько раз в неделю и мне, как ни странно, еще не наскучило. Может потому что с этой девушкой нет запретов, с ней можно все и она готова на любые эксперименты в постели и не ищет серьезных отношений? Но я ни грамма не сожалею о том, что возможно после того, как она уедет домой, мы больше не увидимся.

– Как ты думаешь, никто не заметит, если я спрячу травку у себя в бюстгальтере?

– Джессика! Ты сейчас серьезно? – не жду ее ответа, запускаю руку под ее топ, ощупывая грудь.

– Да я пошутила, – смеется она. – Я взяла с собой пальто, шапку, перчатки. Как ты думаешь, я не замерзну у вас? Все-таки у вас уже ноябрь.

– Не переживай, если что – купим тебе тулуп и валенки, – смеюсь я.

– Что купим?

– Не задумывайся, это надо видеть.

– Полет долгий, так что ты успеешь научить меня стандартным фразам на русском, Денис. – она так смешно выговаривает мое полное на английском.

– Джесс, русский язык – это не твое. Называй меня как раньше – Ден, – накрываю ее ногу, забираюсь под юбку.

– Ты занималась сексом в самолете? – сжимаю ее бедро.

– Нет, – хитро улыбаясь, произносит она. – Но, видимо, сегодня мы это исправим.

***

Долгий перелет, смена климата и часового пояса выматывают. Почти сутки мы не выходили из номера. Россия встретила нас холодом, от которого я отвык, и промозглым дождем, переходящим в мокрый снег. Джессика хмурилась и с каким-то недоумением смотрела в окно. Нет, ей все нравилось, кроме погоды. По дороге в отель она рассматривала улицы с открытым ртом, постоянно задавая мне вопросы. В отеле Джесс сразу потребовала водки и икры, но через час нас сморило в сон и накрыло слабостью.

Пару дней на акклиматизацию прошло и сегодня я должен встретиться с Александром Владимировичем в его офисе. Нет, меня приглашали на семейный ужин, но я не согласился. Зла я не держу, но и родственных чувств как раньше уже не испытываю. Он сделал мне предложение, я согласился, тем более я вкладываю свои деньги, и работать мы будем в разных городах. Предложение заманчивое, амбиций у меня много, так какого черта я должен отказываться от доли дела Громова, и отдавать то, что может принадлежать мне?!

– Ты сегодня такой официальный, как будто не с отцом встречаешься, а с боссом, – мурлычет мне сонная Джесс, кутаясь в простыни.

– Так и есть, сейчас я воспринимаю его как партнера, родственные отношения здесь не причем.

– Понятно, все сложно, – усмехается девушка, поправляя ворот моего пиджака. – Давай завяжу тебе галстук, – Джесс отпускает простынь, начиная повязывать галстук, и шелковая тряпка падает к нашим ногам, оставляя ее совершенно голой. Пока девушка возится с галстуком и поправляет мою рубашку, я вожу пальцами по ее телу, вырисовывая рисунок ее тату.