Ольга Ли - Похмелье после вчерашнего

«Ай, да выбросить все из головы и забыть!» – думала Кира. Главное, что это недоразумение способствовало ее примирению с мужем. Теперь у них всё снова будет как прежде. И даже лучше. Несмотря на Розу Ветров. А если этот краснеющий казанова-айтишник начнет досаждать – она найдет способ поставить его на место.

Да, все-таки жизнь очень непредсказуема. То полный штиль, то вдруг, как на море, пробежит неуловимая рябь по воде – и весь пейзаж меняется до неузнаваемости. Появляются какие-то планы, какие-то новые мечты. А заодно всплывают неразрешимые вопросы и неразгаданные загадки… Например, загадка Фредди. Кира так и не выяснила, кто его привез и оставил на охране. Служба охраны в показаниях расходилась – все совершенно по-разному описывали курьера, доставившего ящик с синим бантом. Кто-то говорил, что это был молодой человек в шапке-презервативе, кто-то говорил, что мужчина средних лет. Кто-то говорил, что мужчина был в шапке-презервативе и обычных очках с толстыми стеклами, а кто-то говорил, что стекла были затемненными… В записях тоже наблюдалась неразбериха – почерк охранника, принявшего посылку, был как у первоклассника, и половину букв в названии курьерской фирмы можно было читать по-разному. «К» походила на «Н», «Ш» на «М»… В общем, впору было нанимать графолога или звать частного детектива, чтоб первый расшифровал название курьерской фирмы и телефон, а второй взял след и отправился на поиски дарителя.

Таня на полном серьезе поддержала идею о необходимости привлечь «к делу» какого-нибудь толкового сыщика, но Кира на это ее предложение лишь рассмеялась и сказала, что «злоумышленник» сам найдется. Однако секретарша утверждала, что время упущено и без специалиста им уже не вычислить этого типа. «Если будем сидеть сложа руки, ничего не выясним! – восклицала Таня. – Предлагаю составить план действий, а потом приступить к поискам». Кире совершенно не хотелось перевоплощаться в детектива (она не сильна была ни в анализе, ни в дедукции) и тем более его нанимать. Это же смешно! Искать человека, который сделал тебе в день рождения замечательный подарок. В конце концов, может быть, он и сам объявится? Не захочет же он все время оставаться инкогнито?

А вообще, забавно было бы посмотреть на него, думала Кира. Что ни говори, а приятно иметь тайного поклонника. Женщины после тридцати, как правило, уже не избалованы ухажерами – ни тайными, ни явными. А вот к ней до сих пор не заросла тропа… Наверняка бультерьер дарился ей с тем, чтобы она его лучше узнала. (Дарителя, естественно, – не собаку. Хотя и собаку тоже.) Разве нет?

Теперь Кира невольно прислушивалась и присматривалась ко всем не только на работе, но и вне ее – она не хотела упустить момент, когда тайна откроется. А откроется она непременно! У кого-нибудь (но точно не у нее) сдадут нервы. Она решила даже специально возить с собой Фредди на работу. Во-первых, он все равно дома скучал и тосковал. А во-вторых, ей было гораздо спокойнее, когда бультерьерка находился на глазах. Причем спокойнее не только за самого Фредди, но и за домашнее имущество – погромы, которые пес устраивал в квартире, не радовали ни ее, ни мужа. Кире даже пришлось сделать одно нерадостное открытие: ее пес и правда вел себя временами как Фредди Крюгер. Он кромсал своими мелкими зубами все подряд, и при этом чувство вины ему было совершенно незнакомо. Ну что такое туфли от Кристиана Лубутена?! Ничего особенного. Вкус самый посредственный! Стоило ли поднимать такой шум из-за какой-то красной подошвы? Ему, вообще-то, наплевать, сколько стоят такие туфли. А ей, Кире, давно следовало уяснить – не в деньгах счастье. А счастье в нем, во Фредди.

И Кира вынуждена была соглашаться со своим любимцем – это было действительно так.

Зато на работе бультерьер вел себя образцово. В основном лежал у ее ног и дремал, но порой (чаще, когда к ней заходили посетители мужского пола) демонстрировал и крайне неприличное поведение: рычал, бросался на неприятных чужаков с грозным тявканьем. Но это лишь в тех случаях, когда посетители Киры начинали в споре повышать голос. Не на нее – боже упаси! – друг на друга. А Кира торжествовала: защитник подрастает.

Она совершенно неосознанно стала относиться к нему не как к собаке, а как к ребенку. Сюсюкалась с ним, потакала во всем. И совершенно не могла на него сердиться.

А вот муж придерживался строгой системы воспитания и приучал Фредди к командам, был строг и драл за уши, если что. И щенок безоговорочно признавал авторитет Олега – правда, по-своему. Потому что, как бы строго и с каким бы терпением муж его ни воспитывал, Фредди все равно при любом удобном случае с радостью демонстрировал окружающим свою скрытую хулиганскую сущность.

Олег уходил на работу рано утром (обычно он выгуливал Фредди спозаранку) и возвращался с работы таким уставшим, словно отработал смену в забое, а не в адвокатской канторе. Но стоило ему только увидеть Фредди, летящего навстречу с радостным собачьим ликованием, как его усталость испарялась без следа.

Просто удивительно, до какой степени они полюбили друг друга – Олег и бультерьерка. Кира временами даже завидовала их дружбе, но не ревновала. Не хватало еще мужа ревновать к собаке. Мало, что ли, ей женщин? Мало, что ли, ей Розы Ветров?..

Нет, сейчас Кира наотрез отказывалась кого-нибудь к кому-нибудь ревновать. Ни мужа к собаке, ни собаку к мужу. Ревность унижает. Так говорила мама во времена, когда Кира была еще девочкой. Но у мамы вряд ли были поводы к кому-либо ревновать отца. Хотя это именно мама просветила Киру насчет Олега и Розы Ветров. И, как ни грустно было это осознавать, именно мама открыла ей глаза.

– Тебя не настораживает поведение Олега? – спросила она однажды вечером, когда в последний раз была у них в гостях (перед Рождеством мама приезжала к ним на недельку «на каникулы»).

Кира, обескураженная вопросом, только слегка подняла бровь. Она не любила обсуждать с кем-либо мужа. И тем более с мамой.

– Мне кажется, он ведет себя вызывающе. Не понимаю, как ты все это терпишь. Эти вечные его отъезды «по делам», какие-то встречи с «подругой детства».

– С Надей Колесниковой? – уточнила Кира, не отрываясь от книжки. Это был один из тех уютных вечеров, когда она могла с комфортом нежиться на своем обожаемом диване, читая любимого Стивена Кинга.

– Да… С этой его «приятельницей». – Мама сделала пальцами характерный жест, изобразив кавычки. – Что у них за дела? Сейчас праздники, вы могли бы вместе сходить куда-нибудь. В театр, например. Почему он каждый вечер таскается к ней?

– Почему таскается? Может же человек человека поздравить с Новым годом? – Кира подняла голову от книжки и посмотрела на мать с недоумением. Когда же до нее дошел смысл сказанного, она рассмеялась: – Ты думаешь, у Олега с ней роман? Это же смешно.