Наталья Семёнова - Как брат

Дэн стоит у стены, подперев ту одним плечом и сразу же поднимает опущенную ранее голову, чтобы вглядеться в меня обеспокоенным взглядом, а следом делает шаг навстречу. Тянет ко мне руку, но быстро меняет намерение, запуская её себе в волосы на затылке.

– Ты как? – виноватый взгляд исподлобья.

– Н-нормально, – чуть запинаюсь я, потому что челюсть буквально сводит от нервов. – А ты?

Он успел одеть джинсы, – зачем-то думаю я.

– Отлично, – выдает нервный смешок. Похоже, он тоже волнуется. Неужели, мы всё испортили?

Эта мысль заставляет больно сжаться сердце.

– Денис… Мы… всё испортили? – чувствую, как в носу начинает щипать.

– Дурёха, – тепло улыбается он и всё же обхватывает меня руками, прижимая к груди, а я облегчённо выдыхаю, ощущая, как внутри разливается привычное тепло от его дружеских объятий. Это всё ещё он – мой Диня. – Всё хорошо, Мартышка. Даже лучше, чем хорошо.

– Но мы не должны были этого делать, – глухо жалуюсь ему в грудь.

– Какая теперь разница? Нам же было классно. Было же?

– Ну-у… Можно так сказать, – усмехаюсь я.

– Я вообще считаю, что мириться так , – продолжает он, словно не услышал мою попытку пошутить, – даже лучше, чем едой. Даже подумываю, почаще с тобой ругаться.

Смеётся! Он смеётся, гад такой. Я там чуть с ума не сошла, а он шутит.

– Спасибо, но я пас, – высвобождаюсь я из его объятий, нервничая уже чуть меньше. – Откат слишком мощный. Знаешь, – смотрю ему в глаза, начиная его обходить, – давай постараемся представить, что ничего не было, ладно?

– Шутишь? – недобро сужаются его глаза.

– Динь, так лучше. Если мы хотим общаться, как раньше. Лично я хочу, чтобы всё было по-старому. А ты разве нет?

Денис поджимает губы и несколько секунд буравит меня смешанным взглядом.

Я немного теряюсь, не понимая, что в моём предложении его может злить. Или типа мы должны обсудить в подробностях то, как всё было? Копаться в причинах? Рушить тем самым нашу дружбу? Ну сорвались один раз. Разумнее об этом разе вовсе забыть! Я же права? Всяко права!

– Будет тебе по-старому, – бросает он и, резко развернувшись, скрывается за дверью ванной комнаты.

Да блин! Что не так?

Иду в комнату, чувствуя, как в груди назревает злость. Тоже мне, псих-одиночка! Окей, не хочет по-старому – супер! Только я не собираюсь идти на поводу его желаний. У меня свои есть.

Напяливаю пижаму и сажусь за комп. Займусь фотками, как и говорила девчонкам. Пусть сам смотрит свои фильмы и ест жаренные роллы.

В животе предательски урчит, при воспоминании о любимой еде. Чёрт. Кроме паршивого столовского кофе да пирожка с картошкой ничего сегодня не ела. Пойти, что ли, картошки-фри себе в окоп добыть? И бургер. Я же на себя тоже покупала. А роллы пусть ест сам!

Вкусные, жаренные роллы… С креветками… М-м-м… мои любимые…

Да блин!

Нет, ну а что он предлагает?!

Делаю глубокий вздох в попытке успокоиться. Какой-то сумасшедший день, ей богу.

И тут открывается дверь, являя моему взору абсолютно спокойного Дениса. Нет, он не просто спокоен, он вполне себе в приподнятом настроении. В свежей футболке и домашнем трико, мокрые волосы зачёсаны назад, на лице блуждает лёгкая полуулыбка. Он опирается плечом на дверной проём и скрещивает руки на груди:

– Всё? Кина не будет?

Сужаю на него глаза и тоже скрещиваю на груди руки, разворачиваясь на кресле в его сторону:

– Я решила, что ты справишься сам. А мне нужно поработать.

– Что, и примирительную жратву есть самому? Всю-всю? Уверена? – насмешливо взлетает одна бровь.

– Уверена, – ворчу я, отворачиваясь к монитору. Хотя, на самом деле никакой у меня уверенности нет. Это же мои любимые роллы!

Дэн картинно тяжело вдыхает и идёт в мою сторону, останавливается за моей спиной, и мне сразу становится как-то не по себе. Ещё и сердце начинает набирать обороты, как те лопасти взлетающего вертолёта. Я хотела по-старому? А вот и хрен тебе, Даринка.

Цепляюсь за спасительную мысль: прошло слишком мало времени. Я просто ещё не отошла. Слишком свежи воспоминания последнего раза, когда он вот так ко мне подходил.

Закусываю губу и, стараясь сохранять спокойствие, кликаю мышкой по экрану в месте значка программы, в которой обрабатываю фото.

Дэн касается моих плеч пальцами – отчего я, конечно же, блин, вздрагиваю! – и быстро склоняется к уху, я даже среагировать не успеваю, а его дыхание уже обжигает кожу:

– Кончай…

Да блин! В груди, словно рвётся струна и звуковой волной омывает низ живота, а уже оттуда, завиваясь ураганом, поднимается возмущение.

– Дэн, блин! – взвиваюсь я с кресла и с яростью взираю на него. Ещё бы пар из носа – и идеальная картина моего состояния.

Но моему – наверное, уже бывшему другу! – по барабану! Стоит, ржёт. Придурок.

– Мартыха, – давится он смехом. – Ну серьёзно. Кончай выделываться.

Смотрю на этого дурака и не верю, что всё что между нами произошло в последнюю пару дней, реально было с нами. И против воли сама начинаю улыбаться, а затем и смеяться.

Сумасшедший день, говорю же.

Диня обнимает мои плечи одной рукой и, поцеловав меня в макушку, тащит в зал.

– Кстати! – о чём-то вспоминает он по дороге. – Мне стоит думать, что ты лишила меня всего нижнего белья с конкретной целью? Или просто баловалась?

Я закатываю глаза. Вот, значит, что поменялось – мы теперь позволяем себе юмор ниже пояса. Окей. Это я сейчас так бурно реагирую, но дайте мне время, и я тоже научусь так шутить. Кое-кому мало не покажется.

– Я мстила. Твои трусы под твоим же матрасом. Так ты сегодня весь день… – запоздало удивляюсь я.

– Ага. В один из моментов это очень пригодилось, – ухмыляется он, выразительно поведя бровью.

Да блин! Он, мать его, профи!

Денис

Блять, Мартышка так остро реагирует на все мои подколы, что мне просто рвёт крышу от удовольствия. Но седьмым чувством чую, что до добра такое поведение не доведёт. Или она конкретно психанёт, или психану я, вновь накинувшись на неё.

Что я там говорил? Боюсь остыть, когда добьюсь своего? Нихера. Меня тянет к ней с новой силой. Хоть как-то вызвать её на эмоции, хоть как-нибудь коснуться, поцеловать хотя бы в макушку.

Чувствую себя маньяком, помешанным на одной-единственной цели.

Самое интересное, её тянет ко мне ничуть не меньше, чем меня к ней, но она зачем-то упирается. Хочет по-старому, дурёха, тогда, когда по-новому гораздо занимательней. Но учитывая, её реакцию после секса – охеренного секса! – действовать нужно осторожно.

И нет, я не хочу думать, что я могу просто не нравиться ей, как парень. Тут скорее её закостенелое отношение ко мне, как к брату. Ну а с этим мы справимся. Уверен.

Торможу у аудитории, где у моей Мартышки скорей всего была лекция по истории одного из архитектурных стилей, чтобы вместе сгонять в столовую – перекусить. Наблюдаю за выходящими в коридор первогодками-птенцами и тут ощущаю, как в заднем кармане джинсов вибрирует телефон.