Светлана Багрянцева - Надежды разбитые как стекло

Понял сегодня, что я извращенец. Меня будоражил её страх, и я буквально впитывая его, возбуждался. Это как ролевая игра в изнасилование, только тут всё по-настоящему. Это оказалось настоящим открытием. Но я всё же, не настолько отмороженный, чтобы действительно изнасиловать Лилю. Ещё одно откровение, её Саша вызвал уважение. Немногие люди удостаиваются этого. Совсем молодой парнишка, но смелый. Только увидев пистолет, затрясся. А кто бы ни струхнул при виде грозного оружия? Я бы, наверное, тоже испугался, если бы неизвестный мужчина пистолет к виску приставил. В определённых ситуациях страх вовсе не позор».

Наконец-то подъехали к гостинице. Это был тот же шикарный отель, куда Лиля ездила на встречу с отцом. Выходя из автомобиля, девушка думала, что если бы она тогда не поехала, то ничего бы не изменилось. Этот монстр в красивом обличие заранее решил её судьбу. До какой-то степени Лиля его понимала, мужчина попал в безвыходную ситуацию и терял огромное состояние. Но всё равно было страшно находиться рядом с ним. В глазах ещё стоял тот момент, когда Эргаш совершенно расслабленно держал пистолет у виска Саши, даже не один мускул на лице не дрогнул. А ещё он ударил её, выкрикивая что-то непонятное. Лиля даже не разобралась, на каком это языке.

Эргаш вышел из машины и пошёл вперёд. Потом он обернулся и увидел, что бледная девушка так и продолжает стоять у машины. Юра застыл рядом с ней.

– Не стой там, Лиля. Нам скоро выезжать домой, – произнёс он как можно спокойнее.

Девушка отмерла и пошла следом за ним с таким видом, будто она призрак, а не живой человек. Как сомнамбула зашла с мужчинами в лифт, машинально отмечая про себя, что на этот раз её даже не попытались остановить. Эргаш, перед тем как сесть в лифт, взял ключ-карту от номера, но и администратор, как будто бы не заметила её.

Когда поднялись на этаж, мужчина открыл двери номера. Это оказался люкс с тремя комнатами, две спальни и гостиная. Мебель в гостиной была дорогая. И отделка комнаты ей соответствовала. Лиля глянула на журнальный столик возле двух кресел и небольшого диванчика, и увидела свой букет.

– Эргаш Фарходович, Лилия Владимировна, поздравляю с законным браком, – из соседней комнаты выглянул Андрей.

Лиля вежливо поблагодарила, вслед за мужем. Хотя очень хотелось крикнуть: «Пошёл на хуй со своими поздравлениями!» Да, в детском доме Лиля научилась материться не хуже портового грузчика или последнего пропойцы. Но вслух она этого делать не стала, побоялась, что ей снова отвесят пощёчину, теперь уже прилюдно. Подойдя к туалетному столику, она глянула на себя, и с облегчением увидела, что под глазом не расплылся уродливый синяк.

– Вещи собираешь, Андрей? – тем временем поинтересовался Эргаш.

– Собственно я уложил наш с Юркой чемодан, – весело хмыкнул охранник.

– Отлично. Дайте мне пятнадцать минут, и мы пойдём в ресторан, – улыбнулся Эргаш.

Мужчина дёрнул Лилю за руку и поволок в свою спальню, попутно забирая у Юры папку с документами.

– Вот, посмотри, всё ли здесь есть. Если какого важного документа не хватает, заедем по дороге, – Дибаров кинул папку на огромную кровать.

Лиле было страшно подходить к кровати, но она, пересилив себя, села на самый край. Ребята отыскали всё, даже свидетельство о смерти родных и документы на квартиру не забыли. А ещё тут была одна из фотографий, где вся семья сидела на диване. Лиля погладила пальцем изображения любимых людей. Дедушка с бабушкой улыбались. Отец, как всегда напустил на себя строгости, а мама подставила ему сзади рожки из пальцев. Маленькая Лиля сидела у папы на руках.

– Всё здесь. Но домой нужно будет. Я же должна одежду забрать. Не ехать же мне в этом платье, в джинсах было бы удобнее, – тихо произнесла она.

– Это не свадебный наряд. Обычное платье из дорогого бутика. А о своём бомжацком тряпьё забудь. Особенно, о джинсах и брюках не следует вспоминать. Женщина не имеет права их носить, – строго сказал Эргаш.

Лиля удивлённо обернулась. Мужчина укладывал вещи в небольшой чемодан, доставая их из шкафа-купе с зеркальными дверцами.

– Как это нельзя носить брюки, другие же носят? – робко спросила Лиля.

– Я не другие, Лиля. Тебе ничего не сказали мои имя и фамилия? Хорошо, я поясню. Я мусульманин. Да, живу в мегаполисе, это не ваш захолустный городишко. Но ещё раз повторю, я мусульманин, буквально до мозга костей. Меня не устраивает, что некоторые наши люди осовременились, многое позволяют своим дочерям. В том числе носить мужскую одежду. Но другим я указывать не имею право, а вот ты моя жена, поэтому будешь жить по моим правилам. И предвосхищая твой вопрос, могу сказать сразу. Я родился и вырос в России, но хорошо знаю три языка, русский, английский и язык моих предков.

Лиля снова залезла в папку и достала паспорта. Она быстро посмотрела его паспорт, но ничего существенного, кроме места рождения не увидела. На её паспорте, на первой странице красовалась печать. «Действительно в течение месяца». А вот в свидетельстве о браке она нашла то, что искала. У обоих была проставлена национальность. Насколько помнила девушка из истории, эта народность всегда придерживалась мусульманской веры. Теперь оставалось только догадываться, что её ждёт дальше. Захотелось завыть как раненому зверю. У неё никогда не было даже знакомых мусульман, от которых можно было примерно почерпнуть правила и обычаи. Книгами на эту тему Лиля не интересовалась, да и выдумки всё в них.

– Сейчас пойдём обедать. Юра сказал, что ты не завтракала. Мы поедем почти без остановок, поужинаем только перед сном. Время поездки затянется. Я подумал, что тебе будет тяжело двое суток сидеть в машине, поэтому на ночь остановимся в какой-то гостинице. Но если захочешь в туалет, ты говори не стесняйся. Кстати, у тебя нет аллергии на продукты?

– Нет, – нервно пискнула Лиля.

– Отлично. Я собрался. Можно выходить на обед. Только есть один нюанс, – Эргаш подошёл и встал напротив Лили.

Девушка шумно сглотнула и посмотрела на него снизу вверх. Мужчина держал в руках какую-то белую ткань, расшитую по краям голубыми цветами, похожую на палантин.

– Сиди смирно, я повяжу это на голове, – строго сказал Эргаш.

– Зачем, на улице жарко? – удивилась Лиля.

– Это традиционный платок мусульманки, Лиля. Знаю, ты другой веры, и я не заставляю тебя, её менять. Но ты моя жена и должна соответствовать. Наши дети будут моей веры, это даже не обсуждается.

Лиля не выдержала и возмутилась:

– Это уже слишком! Сами даже пиджак сняли, а меня кутаете как матрёшку!

Эргаш тут же схватил её за волосы и, оттянув голову назад, наклонился, заглядывая в глаза.

– Ещё раз повысишь на меня голос, и я твою дурь кулаками выбью, милая. Я в доме хозяин. Ты всего-то моя жена, которая будет ублажать меня в постели и рожать детей. Твоя задача подчиняться и делать так, как тебе велят. Если ты это не уяснишь, то я это вобью в твою дурную голову в прямом смысле этого слова.