Юлия Устинова - Скарлетт. Биг лав стори

– Ну… это успокаивает, – говорит он и пыхтит, как грёбаный Уильям Мэйсон*. – Хочешь попробовать?

– Ни за что! – яростно хриплю в ответ и перехожу на шаг.

Потому что бегать в такой компании ни разу не здорово.

– Я бы сам не дал тебе сигарету, – говоря это, Эйден тоже сбавляет скорость.

– Это ещё почему? – я продолжаю идти.

– От курения портится голос, – поясняет парень. – Разве ты не знаешь?

– Прости? – интересуюсь я.

– Я иногда слышу, как ты поешь. Это очень круто.

Я останавливаюсь и резко поворачиваюсь к нему. Мне не хватает воздуха, и несколько раз я открываю и закрываю рот, как рыба, выброшенная на берег.

– Ты подслушиваешь?! – сдавленно вырывается у меня.

– Я не нарочно, просто… – он снова затягивается и выпускает дым в сторону, – когда твоё окно открыто…

– Мерфи, ты понимаешь, что так нельзя поступать?! – развожу в стороны руки.

– Прошу прощения, что я не глухой. – Он же ещё и строит из себя обиженного, хотя в его глазах поблескивает веселье. – Но мне правда очень нравится. Это что какая-то тайна?

– Это не тайна! Просто… просто кое-кому пора перестать совать нос в чужие дела!

– Интересно, о ком это ты? – и снова дразнит меня.

Скрестив руки на груди, я пытаюсь испепелить его взглядом.

– Эйден, что тебе нужно?

– Я же говорил. Каких-то пять страниц печатного текста, или я буду каждый день с тобой бегать, – он пожимает плечами и с озорством смотрит на меня.

– Это шантаж!

– Не могу с тобой не согласиться, – невозмутимо отвечает. Затем вдруг поворачивается и указывает в сторону. – Здесь направо? – небрежным тоном спрашивает он, намекая на то, что не намерен отступать.

Но я тоже не собираюсь сдаваться.

– Скажи, тебе уже в эту пятницу нужно сдать эссе?

– Угу, – кивает парень.

– Отлично! – ликую я. – Сегодня вторник. Потерплю тебя какие-то два дня, а потом ты отстанешь от меня.

– Почему ты так в этом уверена?

– Ну, во-первых, ты же не будешь вставать в такую рань каждый день. А, во-вторых, это уже не будет иметь смысла. Так что… пиши сам своё эссе. И здесь налево.

Я киваю в сторону и, оставив Эйдена обрабатывать полученную информацию, делаю несколько шагов по тротуару, пока не слышу за спиной:

– У меня есть видео, на нем ты… поешь… и танцуешь. Если это можно назвать танцем. Что это было в твоей руке? Расческа? Кстати, ты спела лучше, чем Ариана Гранде. Хотя на видео звук так себе, но картинка четкая.

Медленно повернувшись, я с сомнением смотрю на парня.

– Нет, Мерфи! Ты лжешь. Я не верю тебе!

– А если я залью его завтра в сеть… тогда поверишь? – спрашивает он, направляясь ко мне.

– Это подло и… – я пробую глотнуть воздуха, задыхаясь от возмущения, – это низко! Да как ты можешь?!

Эйден пожимает плечами, а на его лице нет и тени раскаяния.

– Теперь я буду смотреть его, когда мне станет грустно, – говорит он.

Сжав кулаки, я качаю головой и выпаливаю:

– Ненавижу тебя!

Делаю глубокий вдох, чтобы потушить нарастающую в груди ярость. Я прикончу его! Обязательно! Просто найду место потише и подальше от дома Эдди.

– Ты заблуждаешься… – он нахально ухмыляется, делает последнюю затяжку и, покрутив головой, отправляет окурок прямо под подошву своего кроссовка. – И потом ты сама толкаешь меня на крайние меры. Я всего-то прошу помощи.

– Манипулируя мной?! – парирую я, с ужасом наблюдая за всем этим безобразием.

– Так ты напишешь? – снова спрашивает.

Я беру паузу, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Совершенно очевидно, что Мерфи видел меня на прошлой неделе, распевающей трек с последнего альбома Арианы Гранде. Но значило ли это, что он мог снять моё дурачество на видео? Вполне вероятно, мог. Для Эйдена в порядке вещей делать необдуманные поступки, руководствуясь сиюминутным порывом. Вопрос в том, стоит ли мне опасаться этого, готов ли он воплотить в жизнь свои угрозы и обнародовать то видео… Скорее, нет, чем да. Эйден, несомненно, мудак, но он не мерзавец. Хочется в это верить.

– Нет, – дернув подбородком, решительно заявляю ему. – Если тебе была нужна моя помощь, нужно было всего лишь попросить, а не опускаться до шантажа!

– Ты бы мне отказала.

Я не могу различить его взгляда из-под опущенных век, но голос звучит необычно растерянно. Неужели ему действительно нужна моя помощь? Всем известно, насколько посредственный из Мерфи школьник, но чтобы он кому-то продемонстрировал свою беспомощность… Это уже что-то новенькое.

– Почему? Ты же даже не спросил!

– Ладно. – Его шея двигается, когда он сглатывает. Видимо, ему непросто говорить все это. – Скарлетт, поможешь мне? Я понятия не имею, что там писать, – признается Эйден. – И я обещал матери нормально учиться в этом году.

– Так значит я теперь Скарлетт? – с укором смотрю на него. – Несколько минут назад ты звал меня поросячьим прозвищем.

– Я думал, тебе нравится. Оно забавное.

– Мерфи! – восклицаю я, чувствуя, что снова начинаю терять терпение. – Ты хоть иногда думаешь, что говоришь?! Какой девушке это может понравиться?!

– Ну… я не со зла. Это… просто привычка. Хрюшка – это прикольно, – говорит он, изображая искренность.

– Да ты… – я шагаю к нему и отвешиваю тычок кулаком в солнечное сплетение.

Этого недостаточно для того, чтобы вызвать болезненную реакцию, но парень все равно отшатывается, прикрыв себя ладонью.

– Воу-воу! – и отгораживается от меня другой. – Ну я же пошутил! Извини, Брукс. Я… – он пристально смотрит на меня, – я… ну, ты же понимаешь, я – это я, – и в его глазах мелькает неуверенность.

Отлично! Он – это он. Как, оказывается, у некоторых все просто!

– Где это видео?

– Эй, да за кого ты меня принимаешь? – с искренним удивлением спрашивает.

– Так его нет?! – рычу я.

– Конечно, нет! Я просто видел, как ты пела несколько дней назад… Ведь я имею полное право смотреть в своё окно? Разве нет?

Он так естественно изображает замешательство, что я с раздражением фыркаю в ответ.

Боже, он просто неисправим!

– И после всего этого ты ждешь моей помощи? – интересуюсь с язвительной интонацией.

– Ну да. Ты и Ханна единственные, кто меня выносите… Так что? Пожалуйста, – он протяжно выдыхает и смотрит с такой надеждой.

– Ладно, – сдаюсь я. – Я помогу, но и ты сам должен приложить усилия…

– Ты говоришь совсем, как моя мама. Почему просто нельзя…

– Я сказала мы вместе сделаем эту работу! – перебиваю его. – Или проваливай! – грозно добавляю.

– А ты любитель крайностей, Скарлетт… – заявляет он, но встретившись с моим убийственным взглядом, спешно добавляет: – Продолжай, пожалуйста, – и поднимает обе ладони, демонстрируя свою покорность.

Наконец-то!

– Итак, – я упираю руки в бока. – Я постараюсь сделать так, чтобы ты не получил «F» по истории, а ты, в благодарность, перестанешь обзывать меня, цеплять, насмехаться… и, вообще, оставишь меня в покое! И ещё не будешь подслушивать и подсматривать! А, если что-то услышишь или увидишь, то будешь молчать об этом. Вечно!