Лана Гребенюк - Чаромунти. Путь к бессмертию

Жизнь наладилась, как он тогда уверенно считал, каждый день был похож на другой. Переговоры, стрелки, ужин в ресторане, и бурная ночь с новой красоткой, пока не остановился на одной, уведя ее от компаньона. Потом что-то пошло не так. Кому-то не понравилась сделка, или Константин нахамил авторитету. Впрочем, разбираться сейчас не было никакого смысла. Бизнес стал разваливаться, а долги расти. Кончилась развеселая жизнь новгородского парня. Чтобы хоть немного спасти свое положение, Константин обратился к Владу за помощью. С этого все и началось. С большими долгами он рассчитался, а вот с самим Владом, как оказалось, не до конца.

Дозвонившись Владу на следующий день, Константин рассказал ему про записи, которые хранит у себя Перекладников старший и сразу предупредил, что участвовать в этом он не собирается. Влад, усмехнувшись, пообещал ему подумать об этом, а также сказал, что дело не будет закончено, пока камень не будет у него в руках.

– Влад, мы так не договаривались. Я обещал тебе дневник и все, причем здесь камень? – возмущенно говорил Константин в трубку.

– Ты, Костик, наверное, не догоняешь. Ты здесь причем во всем. Это часть долга, и ты должен его отдать до конца, – проговорил сквозь зубы Влад и добавил, – Цена вопроса твоя жизнь, да и не только твоя. Это понятно?

– Что ты имеешь ввиду? – переспросил Константин, сжимая кулаки.

– Я сказал своим ребятам, чтобы они понаблюдали за твоей красавицей.

– Ты не имеешь права!!! – вскричал Константин, ударив кулаком в стену.

– Я пока по-хорошему с тобой, Костян, потому не зли меня лучше. Ничего с ней не будет, просто будет под наблюдением. Я должен иметь гарантии, что ты не свалишь, как в прошлый раз.

– Галочка, я приехала! Купила мяса на рынке. Цены, я тебе скажу, с ума сдуревшие. Торгаши эти, цену-то говорят, и еще так нагло улыбаются, как будто осчастливили меня. А хлеб? То ли мука с позолотой нынче, то ли что? Он каждый день все дороже и дороже, – Елизавета Юрьевна открывала калитку и пока шла до дома, громко рассказывала все, что с ней произошло за последние два часа.

– Жили бы мы тут круглый год, можно было бы корову завести, ну или козу, – она встала возле крыльца и с улыбкой оглядела весь участок. – А я не поняла. Ты че там, закопалась совсем в своих грядках? Дорвалась коза до капусты. Как ты жила-то до сих пор без участка-то? А, Галочка?

– Ну, что ты раскричалась-то? – Галина Владимировна стояла в дверях теплицы, держа в руках ножницы.

– А что? Я разбудила твои помидоры?

– Соседей, Лиза, точно. Их от твоего темперамента спасает только то, что они не очень хорошо слышат. Ты же, как ураган, – Галина Владимировна подошла к подруге. Она знала, что пока та все не расскажет, не замолчит. Хотя, Елизавета Юрьевна в принципе не любила долго молчать, а потому и не молчала. Только в разговоре с сыном она сдерживалась, и каких это ей стоило усилий, знала только она сама.

Как же хорошо на природе летним днем. Дом на даче был большим, в два этажа и верандой, выходившей в сад. Когда Галине Владимировне предложили этот вариант, она, и ее подруга, Елизавета Юрьевна, сразу согласились купить этот райский уголок. Дача находилась недалеко от реки, рядом стоял лес, и было тихо и хорошо. Им повезло с соседями, они были практически невидимыми и неслышимыми. При знакомстве с ними оказалось, что вокруг жили очень пожилые пары.

Галина Владимировна и Елизавета Юрьевна были соседками по лестничной площадке. Их мужья работали в одном геологическом институте, от которого они получили квартиры. Познакомились они лет сорок назад, и стали друг другу больше, чем подруги. Они были совершенно разные, и все вокруг удивлялись, как они могут друг друга так долго терпеть. А секрет был простой: они и не терпели вовсе, привнося в жизнь каждого что-то особенное, они дополняли друг друга. После того, как их мужья погибли, они были вместе и всегда поддерживали и помогали растить сыновей.

Галина Владимировна, мама Сергея Никитина, была женщина строгих правил. Раньше она работала учителем русского языка и литературы, а выйдя на пенсию, не знала, куда применить свои умения. По состоянию здоровья врачи ей рекомендовали свежий воздух и активный образ жизни. Именно тогда Елизавета Юрьевна предложила ей купить дом за городом и жить там в теплое время года. Галина Владимировна поначалу это предложение раскритиковала, но под неотступным натиском харизматичной и не унывающей подруги, согласилась. Кто же выдержит такое? Галина Владимировна любила заниматься цветами, выращивала на подоконнике орхидеи, называя их идейными цветами. Они ее вдохновляли. А когда они переехали на дачу, как оказалось, Галина Владимировна попала в свою стихию, днями занимаясь пересадками, удобрениями, обработкой своих любимых растений. Теперь трудно было представить ее строгой учительницей.

У Елизаветы Юрьевны было много талантов. Особенно славилась она своими кулинарными способностями. Она могла приготовить блюдо так, что определить, из чего оно было приготовлено, не мог никто. О том, как это вкусно и слов не подобрать. Готовила она, всегда громко рассказывая или напевая песню. Она могла бы стать отменным шеф-поваром, если бы не ее характер. Елизавета Юрьевна всегда и всем говорила правду прямо в лицо, и слов особенных подбирать не трудилась. При всем при этом, она была добрейшая женщина, всегда могла поддержать и не только словами.

Говорят, расскажешь, кто твой друг и тебе скажут кто ты. Но в жизни бывают исключения. Несмотря на большую разницу в характерах, две подруги оставались такими, как есть, на протяжении стольких лет. Возможно, именно это помогало им дружить долгие годы. Сейчас их объединяло еще и то, что сыновья, которым исполнилось по тридцать два года, никак не хотели жениться. Тут в спорах каждая из матерей отстаивала свою точку зрения до конца. Галина Владимировна считала, что сын вправе решать сам, когда и на ком жениться. Елизавета Юрьевна напротив, не раз убеждала подругу, что сыновьям надо помогать в этом нелегком, полном обмана и коварства, пути.

– Галочка, я ему про семью, а он про свои камни. Ну, что тут поделаешь? Как истукан глухой. И я ведь стараюсь это делать деликатно.

– Ой, Лиза, деликатность и ты – две позиции явно противоположные. Ты ему об этом каждый день твердишь, вот мальчик и не выдерживает. От того и сбегает в тайгу, чтобы не слышать о твоем семейном счастье, – Галина Владимировна говорила тихим и ласковым голосом.

– Нет, ну что плохого-то в семье? Сережка-то тоже тянет. Чего они этой женитьбы боятся, как огня? Мы с тобой их так напугали, или девки такие страшные пошли?

– Да не боятся они. Просто не хотят торопиться. Давай поедим, а? Я ужасно проголодалась. Из твоей сумки так вкусно пахнет!