Морвейн Ветер - Не верь, не бойся, не проси. Книга 2

– Не хотелось. – Янка запрокинула голову, чтобы можно было смотреть Яру прямо в глаза.

Яр рыкнул и на секунду сжал её шею. Потом чуть притянул к себе, тоже вглядываясь в глаза, и медленно произнёс:

– Ширнулась.

– Не ширнулась, а… чуток таблеток глотнула. Бля! – выдохнула Янка, когда в лицо её врезалась раскрытая ладонь. Если бы не таблетки, она наверняка бы успела уклониться. Яр давно уже не мог ударить её так спокойно, как раньше, да и не пытался тоже уже давно. Сейчас удар вышел смазанным, туман в голове смягчил боль, да и сама пощёчина была не сильной, скорее обидной.

– Где взяла?

– У Семёна твоего! – ответила Янка зло. – Какой-то чувак нам толкнул. Он, походу, всё время у него берёт.

Яр согнул руку в локте и прижал предплечье к подбородку Яны, так что той стало трудно дышать.

– Ещё раз запалю – нахер собакам отдам.

– Вуайерист хренов!

Ещё одна пощёчина, уже по другой щеке, на сей раз куда более болезненная и звонкая.

– Я не шучу, Яна. Иди спать.

«13 января 1995 года.

Раньше я пыталась с Яром говорить. Теперь не получается,даже если хочу. Слова, которые вылетают изо рта, иногда пугают даже меня саму, и я чувствую, что ещё немного, и сорвусь.

Что будет тогда?

Я не верю, что он может отдать меня псам или утопить, как грозит. Хотя, кажется, этого боятся теперь все, даже Тук.

После того как исчез Толян, Яр стал злым. И, кажется, эта злость передаётся и мне».

– Я сожалею о том, что случилось с вашим отцом.

Яр скользнул рукой вдоль бока Яны, сидевшей на подлокотнике его кресла.

Близость Яны придавала ему уверенности. Когда тела Яны не было у него в руках, Яру казалось, что он и сам лишился руки.

Дело, впрочем, было не только в психологическом комфорте.

Худенькую девушку, разодетую в дорогие шмотки, никто не принимал всерьёз. Никто даже не проверял, есть ли у Яны оружие, а металлоискатели она обходил с лёгкой улыбкой, иногда опасно прижимаясь к охранникам бедром.

Улыбка у Янки в самом деле была какая-то… волшебная. Яр заметил уже давно, что эта улыбка служит пропуском в каждые двери, а любую услугу позволяет получить бесплатно и без применения силы. Он и сам иногда впадал в странный транс, глядя на эту улыбку, становился словно обкуренный – уходили все беды, и хотелось просто смотреть на неё ещё и ещё.

– Я тоже. – Семён, парень лет двадцати пяти, только что унаследовавший фирму отца, откинулся на спинку кресла и усмехнулся. – Говорил же я вам, у него сердце больное. А вы – в сауну, да под водочку…

Яр сморгнул, прогоняя наваждение. Развёл руками и ответил:

– Кто ж знал… Так что будем делать теперь, а, Семён?

– А что теперь делать? Ничего. Лев Александрович, документы у вас? – Семён протянул руку, и в ладонь ему тут же легла чёрная папка, которую он, не открывая, протянул Ярославу. – Как договорились. Контрольный пакет остаётся у меня. Шестьдесят процентов отчислений тоже мне.

Яр поморщился. Те деньги, которые крутились в фирме Хамелёвых сейчас, ни в какое сравнение не шли с тем, что собирался запустить он. Валерий упрямился зря: в выигрыше остались бы оба, и куда честнее было бы дать ему двадцать процентов отчислений, ну, может быть, двадцать пять.

Сыну его, к счастью, было всё равно, что станет с фирмой отца. Он хотел только уверенности в том, что сможет проводить время на дорогих тусовках и ему никогда не придётся работать. Впоследствии Яр планировал забрать у него и тот пакет, который сейчас Хамелёв оставлял себе.

Яр принял папку из его рук, но открыть не успел – пальцы Янки вцепились в чёрный пластик раньше, и, уложив папку себе на колени, она принялась просматривать страницы одну за другой.

Семён, внимательно следивший за ней, усмехнулся и перевёл на Яра вопросительный взгляд.

– Это мой юрист, – с улыбкой ответил Яр. Янку он не торопил. Дождался, когда она пролистает бумаги до самого конца и кивнёт. – Ну что, подписываем и по водочке? Сауну подогреть?

Семён нервно хохотнул.

Вслед за Яром он поставил на документах свои подписи, а затем произнёс:

– Я не любитель. И на вечер у меня другие планы, чувак.

Вся серьёзность вмиг слетела с него, едва сделка была завершена, и, поднявшись, он двинулся к двери. Вся его свита в лице двух охранников, юриста и секретарши потянулась за ним.

– На связи, – бросил Семён напоследок и вышел.

Яр дождался, когда за ним захлопнется дверь квартиры, и, не поворачиваясь, спросил:

– Как он тебе?

Янка повела плечом.

– Нормальный пацан.

Янка встала и потянулась, да так красноречиво, что у Яра заныло в паху. Платьев и костюмов он по-прежнему не носила, а майки и джинсы так льнули к её телу, что Яру было больно смотреть.

– Сходи с ним куда-то вечерком, – лениво произнёс Яр, продолжая следить, как прогибается её тонкое тело.

Янка чуть повернула голову и метнула в него обжигающий взгляд.

– С ним-то зачем? – бросила Янка.

– Я не сказал переспать. – Яр поймал её за талию и чуть подтянул к себе. Затем погладил затянутое в грубую джинсовую ткань бедро – ощущение было куда слабее, чем он хотел. – Просто сходи. Пообщайся, получше узнай.

Рука Яра вернулась наверх и забралась под майку. Яна повернулась, и она оказалась у неё на животе. Яр тут же провёл по изгибам подтянутого пресса Янки. Та прогнулась, подставляясь под ласку сильней подставляясь.

– Хорошо, – согласилась она, – я знаю, где он тусуется. Что-то ещё?

Яр поднял взгляд, всматриваясь в лицо Янки – тонкие крылья носа, чувственные губы и заострившиеся скулы.

– Станцуй для меня, – приказал он, откидываясь назад.

Янка молча, двинулась к камину неторопливой походкой. Камин у Яра в городе был электрический и появился потому, что его хотела Янка. Что-то было у неё связано с этим излишеством интерьера, и Яр до сих пор не знал, что – впрочем, никогда особо и не пытался узнать.

Стереосистему, стоявшую на каминной полке, тоже выбирала Янка. Яра просто не интересовало, какие там басы и сколько она выжимает мегагерц. А вот Янка подошла к делу со вкусом и спустила на эту штуку добрых пять косарей. Деньги она вообще тратила со вкусом и никогда в этом деле не стеснялась – так же, впрочем, как и в любом другом.

Янка нажала на кнопку, и из динамиков полилась тихая музыка. Для таких случаев – методов проб и ошибок – был выбран Шопен.

Янка прикрыла глаза и изогнулась, будто подаваясь навстречу музыке. Медленно потянула за края майки, а потом одним быстрым движением дёрнула её вверх и бросила в сторону.

Шагнула к Яру и стала медленно поворачиваться вокруг своей оси, изгибаясь в такт музыке.

Когда она повернулась, пуговица на джинсах уже была расстёгнута, и они чуть сползли вниз, демонстрируя тонкие краешки чёрных стрингов.