Анна Яковлева - Одинокий мужчина с кошкой

– Светлый образ получается, – заметила Ксения, прочитав справку.

– Сто двенадцатая – это нанесение тяжких телесных, – просветил Ксению Сергей. – Агрессивный сукин сын. Сомневаюсь, что тебе надо встречаться с ним.

В этот момент никаких чувств, кроме растерянности и замешательства, Ксения не испытывала. Ракета-носитель неожиданно сбилась с курса, потеряла цель.

Да, она, наконец, знала, где искать опричника.

Да, она могла прямо сейчас сесть в машину, повернуть ключ в замке зажигания, сверяясь с запиской, отыскать улицу, дом, квартиру. Она могла уже сегодня увидеть эту сволочь.

А дальше-то что? Зачем она встретится с ним? Чтобы прочитать нотацию? Отшлепать? Схватить за ухо и привести к родителям? Увидеть глаза без очков и убедиться, что в них нет ничего, кроме пустоты? Или провести психологические тесты и доказать самой себе, что перед ней социопат? Жертва насилия?

Все это было одинаково глупо и не могло принести удовлетворения.

Тут в голову ей пришло, что ехать на встречу с сукиным сыном, мотавшим срок за избиение человека, без Никиты не стоит. А еще лучше вообще не встречаться с уголовником, а действовать через адвоката, – осенило Ксению.

– А я и не стану с ним встречаться, – объявила она.

– А как тогда ты его привлечешь? – удивилась Варя, появляясь на кухне, – она укладывала сына спать.

Ксения стянула из вазочки еще одну конфету и зашелестела оберткой.

– Пусть это делает адвокат, – она быстро посмотрела на Сергея. – Сереж, нет у тебя адвоката на примете?

– По кошачьим делам? – Сергей был большим насмешником.

Взгляд Ксении метнулся и спрятался в чашке. Ей было известно мнение Сергея: он считал Ксению чересчур энергичной и, не особенно скрываясь, называл «штурм-коммандос».

– Сереж, – всколыхнулась Варя, – ну чего ты? Ты же можешь поспрашивать у своих, поискать. Тебе же проще это сделать, ты же мужчина. – Как мужняя жена, Варя пребывала в наивном заблуждении, что мужчины могут все.

– Вот тебе и адвокат, – кивнул на жену Сергей.

– Не надо, Варь, – остановила подругу Ксения. – Сергей прав – адвокат не проблема.

– Нужен не просто адвокат, а хороший, – не согласилась Варвара. – Хорошего через знакомых искать надо.

– Найми какого-нибудь выпускника юрфака, – дал совет Сергей. – Пусть это будет его первое дело. Он разделает твоего Холина, как бог черепаху.

– Ну вот, уже и моего Холина, – проворчала Ксения. Совет Сергея она не восприняла всерьез.

– Кстати, может, он своего ротвейлера для собачьих боев натаскивает.

– Ну… это уже средневековье какое-то, – не поверила Варя. – Кого в наше время собачьи бои интересуют?

– Интересуют, и еще как. – Сергей закинул ногу на ногу и покачал шлепанцем. – Это достаточно серьезный подпольный бизнес. Там нехилые ставки крутятся.

– Где? У нас? В нашем городе? – Подруги смотрели на Сергея, как на сумасшедшего.

– В нашем городе, – подтвердил он и веско добавил: – Победитель трехкомнатную квартиру может купить. Представьте себе.

Ксения на минуту вообразила, что в результате боевых действий, развязанных против бывшего уголовника и его пса, выйдет на подпольный тотализатор, и ей стало дурно. Нет, она не настолько сумасшедшая. Никаких таких целей она перед собой не ставит. Она ищет и хочет наказать виновника Левкиной смерти – только и всего.

– А полиция?

– У полиции дел хватает и без собачьих боев. Варюша, – Сергей просительно посмотрел на супругу, – сделай еще чайку, пожалуйста.

– Меня не интересует, чем занимается этот Холин, – заявила Ксения. – И я прекрасно понимаю, что ротвейлер здесь ни при чем. Я хочу наказать не ротвейлера, а его хозяина. Хорошо бы сделать процесс публичным в назидание всем владельцам бойцовских пород, – с мечтой в голосе добавила она.

Сергей перестал качать шлепанцем.

– Похвально, похвально, – пробубнил он, теряя интерес к теме. – Так что там у нас с чайком, Варюша?

– Сейчас сделаю. – Варя неохотно поднялась.

– В конце концов, этот Крон мог наброситься на ребенка, – выложила Ксения последний аргумент.

Сергей уже скучал в открытую:

– Да нет, я не против, только учти: подобные дела отнимают массу сил и времени и победу не гарантируют.

– Ладно тебе, пифия карманная, – фыркнула Варвара. – Если не верить в успех дела, то и начинать не стоит, правда, Ксюш?

Ксения выразила полное согласие с этой оптимистичной формулой и простилась с друзьями, предварительно чмокнув спящего Яшу в щечку.

…Оказавшись в «Ауди», Ксения включила радиомагнитолу и под бубнеж ведущего вечернего эфира принялась думать о Холине.

Теперь ей казалось, что гадкая рожа его как нельзя лучше подходит под сто двенадцатую статью. Такому и убить ничего не стоит. Что если он действительно выставляет собаку на бои?

Господи, ей нет до этого никакого дела.

Не дав себе времени на сомнения, извлекла из сумки телефон и набрала номер Никиты.

Номер долго не отвечал, и Ксения несколько раз успела посмотреть на стрелки часов: под ее нетерпеливым взглядом секундная переместилась на одно деление, еще на одно, еще и еще…

– Да, Солнышко? – услышала, наконец, она. Судя по фоновому шуму, Никита ехал в машине. – Соскучилась?

– Никеша, я по делу звоню.

– Да?

– Никит, я узнала адрес мужика с собакой, – выпалила Ксения.

– И как я должен реагировать на такое откровенное признание? – Голос у Никиты был игривым.

– Никит… Ну… того мужика, с ротвейлером.

Подсказка не помогла испытуемому:

– Не понял. Какого мужика? – Все, что не касалось напрямую самого Никиты, вылетало из его красивой головы.

– С ротвейлером, который задрал моего Левку, – повысила голос Ксения.

– А что ты нервничаешь? – тут же отреагировал Никита. – Я просто не расслышал.

– Ты можешь со мной съездить к нему?

– Когда?

– Сегодня. Прямо сейчас.

– Солнышко, сегодня никак не могу. Сегодня же среда. Среда, Солнышко! Завтра могу. А сегодня – никак, ты же знаешь.

О да! Она знала.

– Ясно, – процедила Ксения, – извини.

– Ну, давай, не грусти, – простился Никита.

Зуммер в телефоне прозвучал, как реквием.

Открылась неприглядная правда: на Никешу нельзя положиться в трудную минуту. Его идеальный рельеф – только мастерски вылепленный фасад, прикрывающий пустоту.

Внезапно у предателя Никиты Рассветова обнаружился защитник – внутренний голос.

Голос был язвительный и беспощадный – как неродной: «Какая это у тебя «трудная минута»? Левка – только кот. И все. Так что не делай трагедию там, где ее нет. Это дурной тон».

Сентенция вызвала ропот, Ксения перешла в оппозицию к собственному внутреннему голосу: «Ах, только кот? Да я не встречала такой благодарности в людях! Только кот, говоришь? Да он меня понимал без слов!».