Татьяна Грачева - Анасейма

Не дав возможности собеседнику оправдаться, нажала отбой.

Марина наблюдала за сестрой, не пытаясь скрыть изумления. Как мало она походила на ту тихую девочку со светлыми кудряшками. Сколько уверенности и жёсткости было в этой незнакомой женщине с короткой модельной стрижкой.

Новой Инне не нужна была защита и поддержка, только уважение и страх в глазах подчинённых. Марина задумалась: интересно, как она разговаривает со своей дочкой? Поёт ли ей колыбельные, наказывает ли ремнём за проступки? Она ведь ничего не знает о родных сёстрах: ни о младшей, ни о старшей. У трёх русалочек теперь другая, взрослая жизнь, у каждой своя.

– Юдина, ещё одно замечание, и мне придётся побеседовать с твоими родителями. Убери ракушки сейчас же.

Марина сгребла с парты мелкие венерки прямо в раскрытый портфель и смерила учительницу пристальным колючим взглядом.

Как она и ожидала, школа ей совершенно не понравилась. Учительница запретила носить бусы, пришлось оставить только тесемку с куриным богом. Шляпу классная едва не сдирала с макушки, но Марина упорно надевала её, пока осень не заставила перейти на более тёплый головной убор. На замену плетёной шляпе вернулся браслет из митилястров 14 14 Митилястры – ракушки вытянутой формы с горизонтальными и вертикальными бороздами, небольшого размера. . Только связь с морем могла спасти Марину от скуки. А скучно было до жути.

В первые дни Инна не отлипала от сестры, следовала за ней по пятам трясущейся тенью. Сели они, естественно, вместе. Вероника Павловна пыталась их разбить по принципу мальчик-девочка, но, кроме Ильи, все мальчики сказывались на двигательных способностях Инны: рядом с ними она почему-то цепенела и теряла дар речи.

Марина молча переносила свой рюкзак за парту к сестре, учительница рассаживала их. На следующий день повторялось то же самое. На воспитательные беседы Марина не реагировала совершенно, и вскоре Вероника Павловна, даже при всей ее невнимательности, это заметила. Средняя дочка Юдиных выслушивала её претензии с поразительным недетским спокойствием, будто и не воспринимала, молча покидала место трёпки, а наутро снова сидела рядом с сестрой.

Инна же, наоборот, не доставляла хлопот. Училась прилежно, ракушками не играла, только впадала в ступор, стоило повысить на неё голос. Через месяц Вероника Павловна сдалась: позволила сёстрам сидеть вместе. Правда, пришлось представить всё так, будто это её великодушное решение, а не потакание упёртой Марине.

Класс Алсу располагался через коридор, но с сёстрами она практически не общалась, на перемене убегала сплетничать с подружками в «бермудский треугольник». Звучное название получили три лавочки во дворе. Туда допускались не все, только самые популярные и красивые. В компании «популярных и красивых» Алсу оказалась в этом году, принадлежность к сливкам общества начальной школы ей очень льстила, и поэтому нянчиться с двумя первоклашками не было ни желания, ни времени. Она упорно делала вид, что с младшими сёстрами не знакома и общая фамилия – это случайное совпадение.

К концу осени Марина кое-как смирилась с необходимостью просиживать часы в классе. Природная сообразительность выручала её, но вот рассеянность и торопливость сказывались на учёбе не лучшим образом. К удивлению всей семьи, Инна полюбила школу. Чёткие правила и режим её вполне устраивали. Наконец в её жизни появилась определённость и предсказуемость, которой не хватало в семье. Она чаще стала тянуть руку, пока ещё боязливо и неуверенно, но отвечая. Получив звёздочку, расцветала и, ободрённая скупой похвалой учительницы, с удвоенным рвением готовилась к урокам. У Марины звёздочек почти не было. Её тетрадь пестрела замечаниями.

Вероника Павловна была нервной женщиной с нестабильным лицом. Мимику она не контролировала. Один глаз часто дёргался, улыбка в одно мгновенье превращалась в оскал, когда повышала голос, она страшно выкатывала крупные карие глаза и порой плевалась слюной. Нечаянно, конечно, от избытка эмоций. Судьба подсунула ей мужа-алкоголика и неблагодарных детей-бездельников, окончательно вытрепавших её и без того некрепкие нервы.

Марину она ненавидела интуитивно, на уровне инстинкта. Слишком та была независима и самостоятельна. Эти черты напрочь отсутствовали в самой Веронике Павловне, всю жизнь подчиняющейся то родителям, то свекрови. Изжить в себе болезненную зависимость от мнения окружающих она так и не смогла, ненавистную родственницу похоронила больше десяти лет назад, но не освободилась. Теперь исполняла роль прислуги для собственных избалованных детей.

В учениках она видела уменьшенные копии сыновей-спиногрызов, жаждала привить им уважение к старшим и заставить трепетать. Вероника Павловна всегда обращалась к подопечным только по фамилии, намеренно выставляя дистанцию, ругала с большим удовольствием и фантазией, а хвалила редко.

До декабря Марина прилежно посещала школу и секцию гимнастики, но потом неожиданно взбрыкнула и стала пропускать уроки. Чаще всего уходила с последних, один-два раза в неделю. Никого не предупреждала, просто хватала портфель и на перемене исчезала в неизвестном направлении. Инна стыдливо придумывала причины её ухода для учительницы и возвращалась домой в компании Алсу.

Целый месяц о её прогулах никто не знал. Татьяна думала, что Марина в школе, а оттуда идёт прямиком на гимнастику. Всё вскрылось на родительском собрании. Татьяна услышала о регулярных отлучках дочери, не выказывая удивления.

Вероника Павловна ждала оправданий и клятвенных заверений, что этого больше не повторится. А не дождавшись, разозлилась.

– Я буду вынуждена обратиться к директору. Если ваша дочь и дальше будет уходить с уроков, когда ей вздумается, я приму меры. Что это за самодеятельность?!

– Марине иногда необходимо побыть у моря. Без этого она не может.

Татьяна не знала причины, побудившей дочку прогуливать, просто догадалась, где та проводит освободившиеся часы.

Только вот Веронике Павловне это не показалось веским основанием.

– Ваша дочь попадёт в отстающие.

– Она плохо успевает?

По правде говоря, Татьяну мало волновали оценки дочек, она даже дневник Алсу никогда не проверяла. В конце дня никогда не спрашивала, что и по каким предметам они получили и что изучали. Её интересовало другое: какой домашний питомец у подруги Алсу, над чем сегодня смеялась Марина, почему Инна так любит столовский компот, может, туда добавляют зелье?

Вероника Павловна задумалась: проблем с учёбой у Марины, к сожалению, не было. Она не выбивалась в лидеры, но и схватывала довольно быстро. Правда, в тетрадях развела настоящую грязь. Это была вторая причина, по которой учительница решила побеседовать с родителями Юдиной.