Алиса Вайцулевич - Мой одноклассник – бог

Но стоило мне окунуться в музыку, как все волнение ушло. Я растворилась в песне и своем голосе. А на припеве смотрела на Андрея и Фреда. Музыка и слова лились легко, сплетаясь в нужных моментах. Глаза закрылись сами собой. А рот наоборот, открывался так широко, чтобы как можно больше звука вышло в этот холодный сентябрьский день.

И тут хмурое небо, наконец, прояснилось, мне в лицо засветило солнце, даря последнее летнее тепло. Я зажмурилась от яркого света, продолжая петь: «Осень и любовь ходят рядом. Где-то рядом, с нами рядом. Это сон для него, для него одного, только он еще не знает ничего». Андрей довольно улыбался, возможно, думал, что я обращаюсь к нему и пою для него. Или гордился. Кто знает. А я… Я просто пела, вытягивая слова, проживая эту маленькую историю, наслаждаясь собственным голосом. Забывая о том, что на меня смотрит примерно пятьсот человек. Нежно улыбаясь, я прошептала последние слова песни в микрофон. Музыка закончилась, тут же мой десятый «Б» взорвался оглушительными аплодисментами, Ася и Андрей кричали больше всех.

– Спасибо Олесе, – директор подошел ко мне и кивком показал, что я могу уходить.

Я быстренько спустилась и вернулась к своим. Там меня уже встречали Ася и Стеф.

– Леся, высший класс! – девочки обнимали меня, довольные выступлением, утыкаясь в плечи и волосы, я гладила их по спине, и как никогда чувствовала их поддержку. Какое счастье, что у меня есть мои подруги! С ними учебный год никак не может быть наказанием.

Андрей ничего не сказал, только показал большой палец. Я добродушно улыбалась им всем, чувствуя невероятное тепло в груди. Хоть я всегда ворчу, когда просят спеть, зато потом накрывает такое счастье, которое ни с чем не сравнится. И хочется повторять выступление снова и снова, пока горло не заболит.

Наконец, можно было расходиться по классам. По традиции первоклашки первые заходили в школу. Я чувствовала себя древней старухой, у которой уже вся жизнь позади. А у этих малышей все впереди.

Сегодня у нас должны были быть два урока русского, но Вера Сергеевна (она же наша классная, она же учитель русского языка) заявила, что через час у педагогов важное совещание, и одного урока не будет. Вместо него пройдет классный час, на котором расскажут, что нас ждет в новом учебном году. Всех это устраивало.

По традиции мы с Асей шмыгнули на нашу любимую третью парту во втором ряду. Стеф села за нами – она уже привыкла, что мы всегда садимся вместе. Вот в чем минус дружбы втроем – за партой всего два стула, и вам приходится решать, кто и с кем сядет. Для третьего человека это всегда очень обидно.

Однако Стефания не проронила ни слова. Все ребята рассаживались, я молилась всем богам, чтобы Андрей не сел позади меня. Но он сел за одну из первых парт, и я облегченно выдохнула. Кажется, на линейке он понял, что я не горю желанием с ним разговаривать. Этого я и добивалась, ни к чему мне с ним новые сложности. Последним в класс зашел Фред. Единственное свободное место оставалось рядом со Стеф, туда он и сел. Я почувствовала странное оцепенение, когда он оказался так близко, за моей спиной. Что меня так взволновало? Подумаешь, симпатичный новенький.

– Начнем с новостей нашего класса. У нас новый ученик, – Вера Сергеевна гордо задрала подбородок, – Фред, подойди ко мне.

Все взгляды опять были обращены в сторону таинственного новенького. Он двигался легко и уверенно, и улыбка у него была такая приятная, мягкая и спокойная, что не очароваться им было решительно невозможно. Я старалась не смотреть на него.

– Фред Лайтхарт приехал к нам из Америки, где жил и учился долгое время. Расскажи нам о себе, Фред!

Вера Сергеевна смотрела на парня с таким живым интересом, что сразу стало понятно – она спрашивает не столько для нас, сколько для утоления собственного любопытства.

– Спасибо. Мы переехали в Россию из-за папиной работы. До этого я часто бывал здесь, моя мама – русская. Так что я хорошо знаю язык.

– Ты великолепно говоришь без акцента, – согласилась учительница русского языка, – Как так получилось?

Лайтхарт непринужденно пожал плечами. Обычно другие люди, стоя у доски на виду у всего класса нервничают. Не знают, куда деть руки, говорят тише или громче обычного, заикаются, вжимают голову в плечи. Новенький был совершенно спокоен. Спина ровная. Смотрит на всех так, словно классный руководитель. Стояла тишина – Фреда все хотели услышать.

– Лет до шести мы жили в Москве, потом переехали. Я летал в Россию каждое лето и общался с мамиными родственниками. Моя мама выбрала именно эту школу, поскольку сама здесь училась.

– Да ты что! – всплеснула руками Вера, – А фамилия как? Я, конечно, еще не работала в те годы…

– Тут не осталось никого, кто мог бы вспомнить.

– Да, за эти годы чего только не было! А ведь раньше школа находилась на Васильевском острове! Это последние десять лет мы в новом здании…Ладно, садись на место, чувствуй себя как дома. Класс у нас дружный, Марина – староста, обращайся к ней по всем вопросам.

Лицо вечно недовольной всем Марины просияло, и она благосклонно улыбнулась новенькому. Тот прошел мимо меня, и я снова почувствовала непонятное напряжение. Будто меня волнует, что он прошел мимо. И был так близко, что мог случайно задеть.

Это все из-за его располагающей к себе внешности. Правильные черты лица, уверенность, никаких резких и суетливых движений. Улыбка добрая, зубы ровные и красивые. Выглядит взрослее наших мальчиков, что дает повод обратить на него внимание.

Это только внешность, оболочка. А что скрывается за ней – непонятно.

–…И, конечно, не будем забывать об экзаменах, к которым начнем готовиться уже сейчас! – заливалась соловьем Вера Сергеевна. Обожаю эту женщину, она всегда улыбается, даже когда говорит о неприятных вещах.

– А чего мы не начали подготовку с пятого класса? – прошептала Ася, – Или с первого? Чего уж там!

Я согласно хмыкнула. Тут до меня долетел обрывок разговора Стефании и Фреда.

– Так ты рисуешь? – его голос был негромким, мелодичным и плавным, хотя он не пел. Внезапно захотелось, чтобы попробовал спеть. Должен красиво звучать, с переливами и бархатом, чувственно и мужественно.

– Немного, – я едва разобрала это слово Стеф, – Увлекаюсь повторяющимися рисунками.

– Орнаменты – это всегда красиво, – уважительно произнес новенький.

– Мои любимые – ар-нуво и китайские! Такие причудливые! – восхищенно зашептала подруга.

У них завязался легкий разговор о модерне. Ладно Стефи, которая мечтает стать художницей, она знает об этом все. Новенький тоже сведущ в мире искусства?

Не одна я невольно подслушала их разговор. Ася шепнула мне на ухо, очень тихо:

– А новенький-то не промах, запал на нашу Стеф!