Елена Сафина - More Barkas

«Кто бы знал, Юрочка, почему не сплю! Слушаю музыку и плачу. От счастья, наверное. Жизнь прекрасна, жаль тратить на сон!» (03:56).

«Что случилось?» – запереживал измученный работой военный.

«Всё хорошо. Спи, не волнуйся. Это на меня свобода так действует. Много лет не жила одна».

«Поздно уже. Ложись спать».

Удалось забыться коротким сном лишь после пяти утра.

Все возможные дни для отдыха были исчерпаны, пришлось выйти на работу.

Как странно было возвращаться в библиотеку, к сотрудникам, к книжным стеллажам. Как будто побывала в фантастическом мире и вернулась на землю! Непривычно выходить в раннее утро по неизвестному маршруту, садиться с чужими людьми в лифт, в маршрутки, приезжать, опоздав, здороваться с коллегами, заниматься их обслуживанием. Елена не могла думать ни о чём, кроме как о Юрочке: где он, что с ним, когда напишет? Для коллег из разных отделов приходилось прилагать усилие над мимикой лица, делая его выражение непроницаемым. Только для своих близких подруг (как думалось ей до той поры) и для помощницы на абонементе Ольге уже не хватало сил, желания таиться.

Ольга Лабовикова и Елена Борисова пришли в первый раз после месяца разлуки попить чая на огороженной от посторонних глаз зоны, в отделе депозитарного хранения, где временно занимал место служебный абонемент. Не успели девчонки задать дежурные вопросы, как Лена замахала на них руками.

– Я, кажется, влюбилась, девочки! Сильно!

Обе в изумлении уставились на неё.

– Розыгрыш? – засмеялась грубоватая Лабовикова.

– Леночка, правда? – нерешительно протянула спокойная Борисова.

– Правда.

– В кого? – чуть ли не хором спросили они.

– В военного.

Лена коротко поведала им историю знакомства.

– Как же Игорь? – нахмурилась Ольга.

– Пока – далеко, в стороне. Живу пока одна в новой квартире.

Зря доверилась: её не поняли, осудили, перестав вскоре с ней общаться.

Осенние дни хмурились, ночи холодили, Юрины весточки окрыляли, несли в себе тепло, жгли ночами.

«Привет я всё работаю иногда думаю о тебе» (05.09.16, 23:42).

«Милая ты спишь» (01:22).

Как же! Заснёшь тут!

«Спокойной ночи принцесса» (06.09.16, 03:00).

«Твои смс-ки сводят с ума романтичны заводят и)))»

«Привет я уснул и не смог тебе ответить зато такое снилось» (07.09.16, 08:30).

«Милая сегодня оврал ещё работаю скучая по тебе» (08.09.16, 23:45).

Елена раскачивалась на качелях: то взмывая вверх от восторга, что военный тоже не может спокойно жить без неё, то падая вниз от его молчания, от отчаянного желания видеть, слышать его.

«Привет куколка конечно хочу увидеть и))))» (08.09.16, 23:48).

«На меня заглядываются чужие мужчины, но я хочу, чтобы только ты смотрел на меня, чтобы только ты восхищался мной!»

«Ты выглядишь так ослепительно, что мне приходится закрывать глаза, чтобы сосредоточиться на чём то другом» (09.09.16, 11:58).

Она не помнила, как обслуживала сотрудников, что говорила им, какие книги рекомендовала, – всё проходило стороной. Хорошо хоть, что Татьяна Алексеевна Мурова, её начальница, рьяно следившая за исполнением обязанностей каждым своим сотрудником, была далеко, в другом здании, как и вся администрация. Никто не видел, как, придя с утра на работу, вместо того чтобы заниматься обычной раскладкой, списанием книг, Лена подолгу сидела у окна, глядя во дворик напротив нового здания Белинки, мечтая.

Ольга Семёнова, работавшая с ней в паре, тактично не задавала лишних вопросов, только качала головой, понимающе улыбаясь, не упрекая, делала всё то, что нужно.

Компьютер Лены был расположен в самом дальнем углу. Она брала стопку самых лёгких книг для ввода в поисковую программу, с трудом заводила пару книжек, подолгу застывая над каждой. Закрывала глаза, чувствовала его рядом… «Зачем остальное, зачем другие люди, никому не нужные действия? Вот Юра спасает мир, а я чем занимаюсь?»

Осталось два дня до воскресного въезда сына с компом в её квартиру. Всё в ней сопротивлялось! Ей никто не нужен рядом, даже сын!

Последняя свободная пятница, вечер, надежда на встречу: а вдруг?

Дождь лил в тот день не переставая. Небо было затянуто серой плёнкой, хмурые уставшие пассажиры в маршрутке открыто разглядывали блондинку с ярко-красными губами, с надменным выражением лица, словно диковинную игрушку. Она чувствовала их пристальное взгляды: мужские – с интересом, женские – с завистью, злобой.

«Они же тётки! Я девочка по сравнению с ними! Что на работе, что на улицах. Сплошные толстые неухоженные тётки!»

Добежав до дома, Лена первым делом включила музыку, забралась под горячий душ. Мысли-скакуны бежали в одну сторону, не желая уклоняться от главного курса: Юрочка!

Что, в какой форме написать, как завлечь? Во сколько написать?

С трудом заставила себя приготовить на ужин зелёные брокколи с сыром. Если не поем сейчас, потом точно ни один кусочек не полезет. Вскакивала, не могла усидеть. Надо бы прибраться, сделать что-то полезное! Сто раз – нет! Не зря на каждый случай придумано определённое выражение. Всё падало из рук в буквальном смысле. К девяти вечера Лена поняла, что, пока не напишет майору, не успокоится.

«Юрочка, миленький, я дома, одна. В воскресенье будет заселяться сын. Мои последние свободные часы! Пятница, вечер: побудем вдвоём немножко? Матрасик ждёт… Пока танцую на нём в ожидании тебя».

Среагировал моментально: видимо, ждал.

«Существует только один мир, в котором моя душа чувствует себя спокойно. Это мир твоих прекрасных глаз… но к сожалению сейчас я не могу быть рядом…» (09.09.16, 22:33).

Как же стал отличаться стиль этих ответов военного по сравнению с первыми! Не клише? Неужели сам написал?

Дальше последовала череда прицельных ударов от военного.

«Я хочу тебя» (22:50).

«Так безумно хочу к тебе» (23:40).

Елену опять вынесло на улицу, в ночь. Её душили и нетерпение, и досада за его работу, и безумное желание мчаться к нему, за ним, где бы он ни находился, отдаваться в любом месте.

Суббота прошла в томительном ожидании.

«Юрочка, может, я приеду к твоей работе? Привезу покушать домашнюю еду, посидим в твоём кабинете, поработаем», – предложила Лена под вечер.

«Милая привет пока работаю безумно скучаю по тебе» (10.09.16, 22:40).

Елена тяжело вздохнула, понимая, что ничего не получится.

«Да милая я хочу быть с тобой» (11.09.16, 02:00).

В пасмурное утро воскресенья она соскочила ни свет ни заря, не совсем осознавая, что делает, опустилась на колени на том же месте, где плакала ещё совсем недавно, стала молиться по-своему, как могла, достав накануне молитвенник. Несколько коротких молитв удалось выучить, просьбы излагались вольным стилем. О ком же молилась прекрасная Женщина? Конечно, о нём, о своём Мужчине. О встречах, о соединении, о взаимном чувстве…