Сергей Кириенко - Хиромант. Том 1

Памяти моих отца, дяди и лучших друзей

детства и юности посвящается…

«На руку всякого человека Он налагает

печать свою для вразумления всех людей,

сотворенных Им…»

Книга Иова 37:7

В пустом помещении, похожем на небольшой кабинет, раздавалось урчание, напоминавшее рокот работающего кондиционера. Впрочем, то, что за стенкой работал не кондиционер, было ясно по иллюминаторам над крышкой стола – за стеклянными кругляшами блестел «океан» облаков. Самолет летел ровно, без всяких подергиваний – даже дрожь его двигателей не передавалась в салон, – поверхность воды за окошечком кулера оставалась спокойной.

Неожиданно приоткрылась блестящая дверь в торцевой стене комнаты. Человек лет пятидесяти – с усталым лицом, но уверенным взглядом того, кто привык принимать непростые решения, – вошел в помещение и уже через пару секунд опустился за столик…

Не меньше минуты он сидел, глядя строго в иллюминатор. Могло показаться, его тяготила какая-то темная мысль, нечто столь необычное и одновременно важное, что оно не давало ему успокоиться очень давно… Но вот он устало вздохнул и нажал неприметную кнопку на подлокотнике. Из потолка с мягким шелестом опустились блестящие «шторки», закрывшие пару иллюминаторов.

Потянувшись к стоящему на столе монитору, сидящий за ним человек прикоснулся к экрану – в углу монитора повисла «иконка» с названием видео. Указательный палец мужчины коснулся значка, запуская видеозапись. Сидящий откинулся в кресле и сосредоточил свой взгляд на экране…

Какую-то пару секунд на последнем плясали полоски, потом появилась картинка: вершина большого холма, освещенного солнцем. Весь холм покрывали цветы, за холмом расстилалось бескрайнее море – оно уходило до самого горизонта, растворяясь в синеющем небе.

На самой вершине холма, на большом валуне, сидел молодой человек. Худощавого телосложения, с правильными чертами лица и короткими волосами. В его внешности не было ничего примечательного, за исключением глаз. Темно-серые, необычайно пронзительные – казалось, они проникали с экрана и могли сейчас видеть того, кто сидел за компьютером.

В правом нижнем углу монитора – там, где к склону холма подступали деревья, – виднелась дорожка. У самой дорожки стояла скамейка, на которой сидела какая-то женщина…

С полдесятка секунд на экране ничего не менялось, затем человек на большом валуне шевельнулся. Он словно устроился поудобнее и принялся говорить тихим голосом, глядя прямо на камеру:

– Здравствуйте! Меня зовут Сергей Рябинин… Сергей Александрович Рябинин. Где и когда я родился, сейчас не имеет значения. Важнее другое. У меня остается не так много времени, но мне бы хотелось…

На мгновение сбившись, рассказчик продолжил:

– Нет, я ДОЛЖЕН рассказать вам историю последних десяти лет своей жизни! С одной стороны, это будет история обычного человека, который не был ни злодеем – хотя мне и приходилось убивать, – ни святым. Скорее, я просто пытался быть порядочным человеком, честным по отношению к близким, к друзьям, к себе самому… Отчасти это будет история о любви – я обожал свою любимую женщину! Но, прежде всего, мой рассказ – это драма того, кто однажды заглянул за черту, за которую ему не следовало заглядывать. В результате это привело меня к тому, к чему, в конце концов, привело…

Человек на холме сделал паузу. На короткое время по его лицу промелькнула печальная тень.

– С чего же начать рассказывать эту историю? Пожалуй, с того дня, который разделил всю мою жизнь на две половины. Первую, когда я был спокоен и безмятежен, как и большинство окружавших меня людей; и вторую, когда я открыл для себя это знание и больше уже не мог смотреть на мир прежними глазами. Я очень отчетливо помню этот день. Жаркий июльский день девяносто второго!..

Синее небо было безоблачным. С юга дул ветер – он с шумом раскачивал кроны деревьев и приглушал одиночные карканья над дорожками кладбища.

Напротив одной из могил неподвижно стояли мужчина и женщина. Крест с фотографией, установленный на свежем холме, отбрасывал кривоватую тень. Мать Сергея Рябинина – невысокая женщина лет пятидесяти, с сеточкой тонких морщин на лице, – с тихой болью смотрела на снимок покойного мужа; сам Сергей – молодой еще человек – отрешенно стоял рядом с ней, равнодушно взирая на крест…

С полминуты они сохраняли молчание. Наконец, сунув руки в карманы, Сергей протянул:

– Ты ведь все эти годы не забывала о нем?

Посмотрев в лицо сына, мать тихо ответила:

– Ну, а ты, Сереж? Разве ты его не любил?

– Мам, вот не будем об этом! – Сергей машинально напрягся. – Я даже лица его толком не помню!.. Когда он ушел от нас? Я ведь в школу еще не ходил?

– Да, и все-таки он нас любил.

– Почему же тогда он ушел? Почему он нас бросил?

– Вот потому и ушел, что любил больше жизни! – Мать тихо вздохнула. – Когда-нибудь ты всё это поймешь.

Повернувшись, она молча двинулась к выходу с кладбища. С недоумением посмотрев на могилу, Сергей поспешил вслед за матерью…

Две минуты спустя они оказались напротив такси, что стояло у темных ворот. Распахнув дверь машины, Сергей подождал, пока мать устроится на сидении. Захлопнув открытую дверь, повернулся, чтоб сесть на переднее кресло, но тут до него долетел хриплый голос:

– Молодой человек, подождите!

Сергей обернулся и тут же испуганно вздрогнул, разглядев пожилого мужчину в плаще, подходящего к дверце машины. От правого уха ко лбу незнакомца проходил рваный шрам. Правый глаз у мужчины отсутствовал – вместо глаза в его изуродованной шрамом глазнице блестела «стекляшка».

– Простите, но вы ведь Сергей? – продолжил мужчина. – Сын Александра Ивановича?

– Да, – настороженно бросил Сергей. – А вы кто такой?

– Мое имя сейчас не имеет значения, – человек покачал головой. – Важно то, что последние годы я был рядом с вашим отцом…

Заметив, как брови Сергея подпрыгнули, незнакомец продолжил:

– Нет-нет, вы не поняли, молодой человек! Я не хочу от вас ничего! Наоборот, я хочу вам кое-что дать… – Достав из-под мышки потрепанный сверток, он протянул его юноше. – Ваш отец просил передать это вам после смерти. По существу, это всё, что у него было при жизни. Теперь – это ваше!

Взглянув на ладони Сергея, мужчина слегка улыбнулся – как будто увидел на них что-то крайне забавное.

Как только в руках у Сергея оказался пакет, человек произнес:

– Извините меня еще раз. И примите мои соболезнования!

Немного ссутулившись и еще раз «сверкнув» на Сергея «протезом», незнакомец отправился через пустырь, отделявший притихшее кладбище от окраины города…