Галина Маркус - Цвета индиго

– Нет, – Патрисия внимательно слушала.

А сторож так возбудился с непривычки, что никак не мог остановиться.

– Ну как же! Летишь ты с бомбой, летишь – бац! И стена. А стены-то и нет, только навредить им нельзя. Вот как хочешь. И сверху, и сбоку. И издали в них – ба-бам! А ничего не долетает. Только вниз на своих же падает. Иначе бы мы их давно-оо… Вона какие горы высокие. Ты настолько не подымешься даже, все равно врежешься в стенку их-то. И все, крантец тебе. У меня космолетов, девочка, нет.

– А вы знаете, где проход?

Пауза повисла надолго. Хозяин просто моргал и смотрел на нее, словно соображал, кто из них двоих спятил – может, у него слуховые галлюцинации? Потом его взгляд приобрел сочувственное выражение – видать, он решил, что Патрисия попросту туповата.

– Вспышка – нетуть вас, – терпеливо повторил он. – Быстро зато. Дык че – хочешь быстро, да?

– Так вы знаете, где проход? Я заплачу, только покажите, и все.

Он уставился на нее странным взглядом.

– А, ладно, – неожиданно сказал он. – Вот даже – чесслово – хочу на это посмотреть. Полечу. Покажу тебе, где проход, ну а дальше сама. Вот и глянем, как это работает. Ты точно помереть-то решила?

– Точно, точно, – покивала Патрисия.

Хозяин даже начал потирать руки от предвкушения: повезло, давно он так не развлекался.

– А ты, случай-то, не русская? – неожиданно спросил он.

– Ну да, – удивилась она. – А откуда вы знаете?

– Ну, точняк! – оживился он. – Никогда у вас не был, я ж из Австралии. Я слыхал, у вас там эта… рулетка такая. А вы все там такие, да? У нас говорят, что все.

– Не все, – буркнула Пат. – И не такие.

– Только тут тебе даже не рулетка, тут без шансов. Я тебе тогда этот селиплан не отдам. Бери тот, списанный. И покупай его, не бойся, не дорого.

– Ладно, – пожала плечами она.

– И топлива я тебе залью только дотуда. А сумочку-то зачем берешь? – неприятно оскалился он. – Рюкзачок-то оставь, его-то за что…

– Я с ним срослась, – твердо сказала Патрисия. – А за топливо я заплачу.

И закинула сумку в селиплан.

Она стояла, и в ней переливались краски-эмоции: мерцал ярко-синий, зеленый слегка посветлел до нефритового, и к ним добавился тревожно-лимонный. А индиго стал ярче и шире. Несколько секунд она стояла в растерянности, а потом желтые оттенки исчезли, и появился яркий цвет морской волны. В тот же момент землянка повернула голову к Кетлу и смотрела бы сейчас, если б могла, прямо на него.

Кетл переключил зрение, чтобы разглядеть ее внешность. Землянка оказалась пониже обычной женщины-илле. Волосы темно-коричневого цвета доходят всего лишь до плеч, и неужели их женщины ходят с открытой шеей? Одежда болотного цвета, похожая на одежду красных людей. Небольшие глаза и нос, и очень белая – белее, чем у всех землян, которых он когда-либо видел, – кожа. Кетл невольно передернулся.

Она сделала несколько шагов точно к нему, и он смог лучше увидеть ее глаза – чуть продолговатые, серовато-зеленые, с коричневыми крапинками, в обрамлении черных ресниц. Очень живые. Глаза немного примерили его с мертвецким цветом ее кожи.

– Здесь… кто здесь… – пробормотала она, а потом, видимо, собралась и добавила на очень хорошем илините:

– Здравствуйте. Я прилетела с поручением. Пожалуйста, выслушайте меня.

– Ты меня видишь? – удивленно спросил он.

И вдруг понял, что они разговаривают прямо. От изумления он не мог вымолвить больше ни слова.

– Я вижу твой облик – цветной, вон там. Я раньше не видела цвет а … это со мной впервые – наверное, потому, что не вижу ничего остального. А можно вернуть мне обычное зрение? А то мне как-то не по себе…

– Нет, пока не могу. Останься там, где стоишь, и отвечай на мои вопросы.

– Хорошо.

Она повертела головой в разные стороны, словно оглядываясь, и в глазах у нее появилось изумление, а цвета засияли.

– О-оо… но… я вижу… это так красиво… но как много!.. У меня кружится голова!

– Я не понимаю, о чем ты.

– Здесь должны быть просто горы, но я вижу… это как будто… наверное, это имеет форму, да, это горы, но они… это нахлынуло на меня… ох, я не готова!

Она зажмурилась и потрясла головой, потом снова широко раскрыла глаза.

Кетл пытался понять, что происходит. У нее впервые в жизни появился взгляд ?

– Ты землянка? – решил уточнить он.

В его голове не укладывалось, что существуют, оказывается, земляне-индиго, земляне, умеющие говорить прямо, и земляне, видящие истинный образ вещей. Среди женщин на Илии первые и вторые не встречались, а среди мужчин – встречались крайне редко.

– Да, и я…

– Подожди, не торопи своих вод, иначе они утекут от моих берегов. Отвечай по порядку. Значит, ты умеешь говорить прямо?

Он сомневался, что она поймет вопрос, но она поняла.

– Да, но я раньше не знала, что могу. До тебя я говорила прямо только с одним разумным. Я и сейчас заговорила так случайно, наверное, потому, что ты отключил мое зрение, и я…

– Расскажи, как ты видишь меня.

– Скорее только твой цвет, но он так выделяется среди всего, он мерцает, как у живого… но не так, как земля подо мной или небо, они тоже мерцают – и я уже не в темноте, и чем дольше, тем больше я вижу… но… я говорю что-то не так, прости, сейчас у меня не очень хороший илинит. Я теперь понимаю, что значит цвет у разумного! Это совсем не аура (она произнесла непонятное слово). Это весь человек… то есть разумный. Твой цвет сиренево-синий, больше сиреневый, чуть фиолетовый, и есть еще зеленый, как изумруд, а может, как молодая ель, темнее, чем листва у наших деревьев, но я не имела в виду грязный, нет, он очень красивый! И оранжевый. А мне говорили, что у меня тоже есть зеленый и синий.

– Они у тебя более ярких оттенков, – заметил Кетл. – Оранжевый – не мой цвет, он появлялся у меня лишь несколько раз за всю жизнь. Я не скрыл эмоций потому, что сильно удивлен. А еще ты…

– Знаю, индиго, да?

Его ум, привыкший быстро систематизировать информацию, наконец, заработал. Конечно, она может говорить прямо, ведь она индиго. И тут же он выделил главную ветвь из всего дерева:

– Кто говорил тебе про твои цвета? Ты общалась с илле?

– Да.

– Это был мужчина?

– Да. Ты ведь тоже мужчина? У тебя мужской голос и фигура.

– И это был тот самый разумный, с которым ты впервые начала говорить прямо?

– Да, это был…

– Теперь остановись. Возможно, эту информацию сначала нужно услышать не мне или не мне одному. Подожди.

Кетл сообразил, что ему надо срочно рассказать о происходящем Теаюригу, а заодно признаться, что он применил гипноз к дозорному. Но Теаюриг должен понять: Кетл защищал индиго.

Он связался с Главой и описал все, как есть.