Елена Рейн - Надежда во тьме

– Валя работает до восьми, а ты заменяешь ее до трех ночи. После можешь отправляться домой на такси. Оплачивает работа, деньги возьмешь из кассы. Поспишь немного и в школу. Все тип-топ.

Ира задумалась, обдумывая варианты, как все объяснить отцу. Он не поймет. Да и она не понимала, а еще ужасно боялась. Но что делать? Папе сейчас не до продуктов. А им же не голодным сидеть. Ладно она, а мальчики должны питаться. Девушка застыла на месте, прижимая руку к груди, марая платье, и с волнением спросила:

– А что нужно делать?

– Ну, показывать свободные номера и рассчитывать клиентов. Там не дешевая шарашка, дорогая сауна. Не каждый позволит себе там отдыхать. Не помню, каким образом я туда попала, но там хорошо платят. Форма – строгое платье или брюки с кофтой. Если у тебя ничего нет, мою оденешь, правда, на тебе будет висеть. Ты совсем худышка – кости да кожа. Хорошо, что высокая, а то бы не подошла. Но с одеждой вопрос решим. Крайний случай – у Вальки позаимствуешь. Кстати, попрошу подкрасить тебя, чтобы выглядела старше.

«С чего тут толстеть? » – подумала девушка, медленно направляясь к кассе. Положив муку и яблоко на ленту, Авдеева посмотрела на продавщицу, которая всегда кривилась, когда видела малое количество товаров, и, услышав сумму, протянула карточку.

«Подкрасить? Зачем меня красить? Представляю, если папа узнает… Разочаруется», – подумала она, но не стала спрашивать. Все ее пугало. Неужели других работ нет? Любая, чтобы только не в сауне. Может, посмотреть объявления, где нужно вести детские праздники? Она бы смогла.

– Ну что, Ир? Мне через час нужно отчитаться, – просипела подруга, очевидно, желая уже закончить разговор. Конечно, когда болеешь… не до общения.

– Я не знаю, – с отчаянием воскликнула Авдеева, переживая, сможет ли работать. – И не забывай, что я школьница. А если…

– Нет! Не вздумай признаваться. Ты просто на замене. Мой бейдж даже прицепишь. С маскировкой Валя постарается. Это всего на два или три дня. Потом я сама, а то нечем платить за квартиру будет.

– Тань, я не знаю, как папе сказать, – с волнением призналась девушка, чувствуя себя предательницей. Неужели придется солгать?

– Ммм… не знаю, я тут не советчик. Но скажу так: работы там не так много. Честно, вообще легкотня: следишь за номерами по времени, напоминаешь, когда забывают, если никого нет, то предлагаешь продлить, проверяешь, чтобы не испортили имущество, если что заказывают из бара, несешь им, но они в основном сами бегают. Порой бывают конфликтные ситуации…

Авдеева округлила глаза. Что за конфликтные ситуации?!

– Ир, вижу, что трухнула. Не переживай, у нас там два охранника – кнопочку нажимаешь и они рядом.

– А если…

– Веди себя смело, не показывай страха, но в то же время будь приветлива и уважительна. В основном они только алкоголь заказывают.

– Ты думаешь, я смогу?

– Конечно, даже не сомневаюсь. Тебе Валя все покажет. Классная девчонка, но немного без мозгов. Все она мечтает найти себе крутого мужика и каждому скалится. А пьяные дядьки с кошельками думают совсем другим местом, когда гуляют без своих женщин. И вот… после перепиха она сидит и плачет. Уже даже бесит очередной раз ее успокаивать.

– Можно… я подумаю и перезвоню?

– Полчаса у тебя. Как хочешь. Я очень боюсь тепленькое место потерять, поэтому пока подожду, а потом буду звонить знакомым. А то пригрозили увольнением.

– Поняла. Обязательно позвоню.

– Тогда отлично. Я жду, – хрипло сказала Таня, начиная громко кашлять, пока не отключилась.

Ирина вздохнула и пошла к двери, не представляя, как скажет отцу про ночную подработку в сауне.

Руки дрожали. Ирина смотрела, как уносят отца, сдерживая себя от желания рвануть следом. Вот так всегда. Беда приходит неожиданно, когда ее не ждешь. Инсульт. Как гром с небес. Девушку до сих пор трясло. Уже как час. Да что же за проклятье?

У двери высокий крепкий мужчина в возрасте положил ладонь на плечо девушки и произнес:

– Ты вовремя позвонила. Все будет хорошо. Успокойся, Ириш.

– Дядя Толя, папа поправится? – с отчаянием выдохнула девушка, надеясь услышать заверение. Сусиков всегда говорил как есть, не украшая правду.

Мужчина нахмурился, на секунду задумавшись, а потом произнес:

– Обязательно. Как иначе, когда у Олега такая заботливая дочь. Я записал адрес больницы, пусть Галина завтра подъедет.

Ирина закусила губу, прекрасно зная, что мама не появится. Она с детьми подобного желания не испытывала. Если кого из них направляли в стационар, с ними ложился отец.

– Она… ушла от нас, – очень тихо объяснила девушка.

На лице мужчины не дрогнул ни один мускул. Он не был удивлен. Сусиков вытянул губы и лишь покачал головой.

– Тогда завтра ты забеги, чтобы переговорить с лечащим врачом.

– Я сейчас могу.

– Не стоит. Я уже говорил, сейчас не до тебя. И уже ночь на дворе, а у тебя же пацаны, – увидев, как Ирина прижала руку к груди, мужчина добавил: – Ир, я знаю твоего отца давно. Не переживай, он сильный. Встанет на ноги. Я присмотрю за ним, а ты с мальчишками будь.

– Спасибо вам, дядя Толя, – выдохнула Ира, чувствуя, что еще немного и разревется. Она не хотела, но так трудно все держать в себе.

– Ну все, пойду я. Если что нужно, ты звони. Я на столе листок с номером оставил.

– Спасибо, – пробубнила девушка, чувствуя, как боль в голове все сильнее разрастается.

– Доброй ночи. Закрывайся, – сухо произнес Анатолий Иванович и вышел, на секунду задержав внимание на худенькой девушке, трясущейся от волнения. Он видел, как она растет, знал, какая добрая и ласковая. Жаль, что столько бед свалилось на нее. То, что жена ядовитая змея, он понял с первой секунды, как друг познакомил с Галиной. Но Олег был очарован этой женщиной, ничего не видел, так сильно любил, чему Сусиков до сих пор удивлялся. И вот к чему это все привело…

Ирина смотрела на дверь и только через минуту подошла и закрыла на ключ. Чуть пошатываясь, она доплелась до кухни и села на стул. Вздохнув, она резким движением стянула с волос резинку. Зарывшись руками в волосы, она с силой сжала голову, надеясь, что все будет хорошо. Обязательно будет.

До сих пор штормило. Не передать испытанного шока, когда девушка увидела отца, который смотрел на нее стеклянными глазами и не мог произнести ни слова. Она никогда этого не забудет. От воспоминания по коже прошла волна мурашек.

И почему не поняла, что ему плохо? Отец был слишком слаб, она должна была догадаться. А он молчал, лишь просил, чтобы не заходили к нему.

Пока Авдеева ждала скорую, позвонила матери, но та попросила не беспокоить и дать спокойно жить. Вновь девушка убедилась, что думала о ней лучше, чем есть. Больше не станет звонить… Не нужны, ну и ладно. Справятся.