Мария Геррер - Кофе для олигарха. Месть на десерт

Кирилл никогда не говорил со мной про Анжелу. Словно ее и не было. Да и что о ней говорить? Ее навязчивость раздражала меня, но я верила Кириллу, знала, что он меня не променяет ни на кого.

Май радовал солнечной погодой. Грозы были короткие и теплые. После них воздух пах мокрой зеленью. Дни мелькали один за другим. Тяжелые и ароматные гроздья сирени сменили нежную пену яблонь.

Мы с Кириллом часто гуляли по набережной. Нам нравилось смотреть, как солнце медленно опускается за горизонт. Часами сидели в кафе на открытой веранде, наслаждались теплыми сумерками.

Кирилл дарил мне прекрасные букеты. Пришлось признаться маме, что я встречаюсь с парнем. Каждый раз, когда я приносила цветы домой, мама интересовалась, все ли у нас серьезно. Ее очень волновало, чтобы я не выскочила замуж слишком рано.

Пообещала маме, что этого не случится. Сначала надо окончить институт. Потом немного поработать. У меня такие планы! Возможно, я тоже останусь на кафедре. Ведь я отличница. Почему бы не построить карьеру преподавателя?

Не рассказывала маме подробностей о Кирилле. Сказала только, что он из хорошей семьи, у него высшее юридическое образование, и он уже работает. Но умолчала, что Суровцев – мой преподаватель.

Маму вполне устроило, что мой парень успешный мужчина, остальное ее волновало мало. Даже если выйду замуж, жить своего избранника к ней не приведу. Это главное. Мама давно говорила, что такой вариант неприемлем. Вот и Ира ушла жить к мужу.

У мамы своя жизнь, у нас – своя. И не надо друг другу мешать. Тогда все будет хорошо. По правде сказать, я сильно сомневалась, что смогу долго ужиться с Павлом Борисовичем под одной крышей. Я уже потихоньку подрабатывала. А на втором курсе планировала заняться этим всерьез, снять квартиру и съехать от мамы.

Как-то раз я попросила ее выделить хотя бы небольшую долю денег, что оставил мне отец, когда уходил от нас. Тогда я смогла бы жить самостоятельно.

Но мама страшно разозлилась. Сказала, что уже все потратила, пока растила меня. И чтобы больше я никогда к этому вопросу не возвращалась. Я знала, что это неправда. Уже на следующий день после моего восемнадцатилетняя мама повела меня в банк. Я перевела деньги со своего счета на ее. И сумма там была немалая. Однозначно больше того, что потрачено на меня. Однако, возражать я не стала.

Мир и покой в семье – это главное. Так всегда говорила мама. А спорить с ней бессмысленно.

В середине лета Кирилл стал реже звонить мне. Мы виделись уже не каждый день. Конечно, Суровцев занятой человек, у него много работы на кафедре. Да и у меня только что закончилась сессия.

Я едва не завалила ее. Успела в последний момент отчитаться по задолженностям. В конце концов смогла взять себя в руки и сдала все экзамены на отлично. Снова буду получать повышенную стипендию.

Но беспокойство холодной рукой сжимало мое сердце. Я пыталась убедить себя – все хорошо. Но где-то глубоко в подсознании понимала, что-то не так.

В пятницу позвонила Кириллу. Он отвечал рассеянно, сказал, что занят, сегодня встретиться опять не получится, и он перезвонит позже. Я уже почти сбросила вызов, когда услышала, что он разговаривает с кем-то. Суровцев случайно не отключил трубку.

– Опять Ленка, – буркнул он.

Ему ответил мужской голос:

– Что, достала? – кажется, это был Антон.

Я насторожилась и прислушалась. Руки похолодели и стали влажными. Сердце сжалось и упало в бездну.

– Слегка, – небрежно бросил Кирилл. – Отношения дольше трех месяцев напрягают. Плесни-ка мне виски. Этот роман что-то затянулся.

Я не верила своим ушам.

– Хочешь ее? Могу плавно передать в твои умелые руки, – коротко рассмеялся Суровцев. – Похоже, ей понадобится утешение. Лена – натура тонкая, чувствительная. Даже слишком.

– Пожалуй, я соглашусь. Симпатичная телка. Натуральная блондинка – редкий экземпляр.

– Очень редкий. Да к тому же и не глупая. Тоже плюс. Только ты с ней поосторожнее. Она слишком серьезно относится к сексу. Путает с любовью. Молодая еще, наивная. Кстати, мне досталась девственницей. Приятный бонус. Ты у нее будешь вторым.

Бонус? Вот так просто? У меня подкашивались ноги. Я села на кровать. К горлу подступил комок, больно сжал его. Мне стало трудно дышать.

– Ты меня всегда опережаешь, – я услышала, как звякнули бокалы.

– Удачи с Ленкой. Она тебе понравится. Наивна и чиста. Но не глупа, что очень важно. Дуры – это скучно.

– И на кого теперь упал твой благосклонный взгляд? – поинтересовался Антон.

– У Лены есть подружка. Жгучая брюнетка. Начала вешаться на меня уже давно. Такова женская дружба, – философски заметил Суровцев. – В постели хороша, хотя и предсказуема. Опытная, раскрепощенная до неприличия. После блондинки брюнетка самое то. Это как лед и пламень, девственница и шлюха. Интересные противоположности…

– Так ты ее уже того? – засмеялся Антон.

– Естественно, – в тон ему ответил Кирилл.

– Шустрый ты парень.

– А что время терять?

Я не верила своим ушам – у Кирилла и Анжелы отношения! А меня он предлагает другу. Неужели, это правда, неужели, это происходит со мной? Мысли метались и путались. Я верила и не верила услышанному. Не может быть! Нет, нет! Это какая-то ошибка…

Кирилл ушел вглубь комнаты, и я почти не слышала, что он говорит. Рассуждал о сексе, о разных типах девушек… Словно девушки – это всего лишь игрушки, которые можно менять по своей прихоти. Надоела – бросил. Или другу подарил.

Антон делал веселые замечания, они острили и смеялись. А у меня сердце перестало биться. На душе стало пусто, холодно. Я оказалась редким экземпляром. И все. Никакая я не желанная, не любимая, не единственная. Это были всего лишь слова, которым я по своей глупости верила.

Время для меня замерло. Я продолжала сжимать в руке мобильник, жадно прислушиваясь к разговору. Каждое слово ранило в самое сердце, но я не могла прекратить эту добровольную пытку.

– Сегодня в клуб? – поинтересовался Кирилл.

– Почему бы и нет? И, пожалуй, позвоню Анжеле. Можно прихватить ее. Надеюсь, Лена скоро поймет, что все закончилось. Не люблю объясняться с бывшими, терпеть не могу истерик. Но что поделать, каждый раз практически одно и то же… Слезы, упреки, обиды…

– Уверен, ты это сможешь пережить.

– Однозначно. Не в первый раз и не в последний, – голос Суровцева прозвучал совсем рядом, и я поспешила сбросить вызов.

Сидела потерянная и разбитая. Слез не было. Я до боли сжимала в руке трубку. Вот и все. Никакой любви, чистый секс с блондинкой. Просто потому, что я – редкость.

Мой волшебный мир рухнул, и я оказалась под его обломками.

В комнату вошла мама:

– Можешь идти ужинать, мы с Павлом пройдемся.