Анна Валентинова - Остаться с тобой

– Господин Ю Тан.

– Можешь накрывать, – милостиво обронил он и ушел в другую комнату. В спальню, наверное. А! Откуда у нее такие мысли? Алена спешно накрывала завтрак, заливаясь краской от смущения и кляня себя за такую не вовремя проснувшуюся скромность. Конечно, он пошел переодеться, о чем она вообще думает? Надо срочно прекращать представлять его переодевание во всех подробностях. Вежливость и сдержанность!

Она вернулась к столику и попыталась сосредоточиться. Ручки чашек параллельны, указывают на левое плечо, масленка справа, круассаны слева. Она успела все расставить, когда появился хозяин каюты. Одного короткого взгляда ей хватило, чтобы снова отвести глаза в сторону. Очередные рваные джинсы (номер два!) на это раз светлые, белая майка с большим вырезом на полгруди и розовая кофта!

Розовая! Ее сейчас удар хватит. О чем думают эти корейские парни? Один подводит глаза и прокалывает уши. Другой – носит розовую кофту. И еще и выглядит в ней так мило и по-домашнему. Особенно с лохматой нерасчесанной гривой. Контраст красивой внешности и гонора и заносчивости был слишком очевиден. Но это можно обдумать и потом.

– Я могу идти, господин Ю Тан? – блеснула вежливостью.

– Нет! А уносить кто все будет?

Вот тебе и добрые намерения. Стой теперь и глазей на его невероятно длинные ноги, обтянутые джинсами. Наверное, длиннее, чем ее. Конечно, он же гораздо выше. Она услышала смешок и подняла глаза. Этот нахал улыбался, откровенно глядя на нее, и казалось, читал все мысли. Ей даже показалось, что он мысленно видит ее в купальнике, настолько выразительным было его лицо.

Боже! Надо немедленно прекратить на него глазеть! Лучше посмотреть на бассейн за окном. Но отвлечься на водичку не получилось.

– Намажь круассаны маслом и джемом.

– Один – маслом, другой – джемом?

– Нет, оба и тем и другим.

Она успела даже потянуться к ножу, пока не осознала, что этот короткий диалог они проговорили на французском. Да что же это такое? Он экзамен на звание лучшей официантки вип-кают решил ей устроить?

– Французский у тебя заметно хуже, чем английский – небрежно бросил он. – Но для маленькой школьницы сойдет.

«Маленькая школьница» на французском прозвучало настолько нелепо, что Алена задымилась от ярости. Открыла рот, чтобы хорошенько объяснить этому наглецу насколько она маленькая… и закрыла обратно. Работа. Бабушка. Мама! Все это пронеслось в ее голове большими буквами. Надо быть сдержанной.

Она схватила нож и двумя резкими движения буквально разрубила несчастные круассаны пополам. Аккуратно намазала маслом и джемом и самым умильным голосом, на который была способна, предложила на французском:

– Мне вас покормить, господин Ю Тан?

Ага. Удивился. Смешинки в глазах забегали. А если он сейчас согласится? Ну почему ее язык несется быстрее, чем мозги? Он как будто раздумывал над ее предложением, и ей очень захотелось размазать этот круассан по его красивому личику. Сначала масло, а потом джем. Видимо, он это желание уловил, но не успокоился.

– Не стоит. Налей чаю. Крепкий, без молока, две ложки сахара.

А замашки-то у парня европейские. Корейцы много чего едят на завтрак, но явно не круассаны с джемом, и не омлет с беконом. Давай быстрее утоляй голод, и она уже скроется из этой мелодрамы «Госпожа горничная» – лихорадочно думалось ей. Лучше носить тяжелые подносы с едой в ресторане, чем ежиться под изучающим взглядом красавчика.

Она шумно вздохнула и оторвавшаяся с треском пуговица форменной рубашки отлетела прямо ему на стол. Зашибись. Вот и позавтракали. Алена улыбнулась, как будто отлетевшая пуговица была чем-то незначительным и крайне вежливо спросила:

– Вы закончили, господин Ю Тан?

– Да, можешь убирать.

Слава богу! Поскорее уйти отсюда и забыть все, как страшный сон. Особенно пуговицу. Она успела сгрузить на столик всю посуду и почти дошла до дверей, как услышала вдогонку:

– Завтра постарайся не опаздывать.

Мама дорогая! ЗАВТРА? Она не удержалась.

– Может, вы найдете более подходящего официанта, со знанием корейского языка?

Честное слово, она пыталась быть милой и дружелюбной.

– Ты будешь мне указывать? – он всего лишь поднял бровь, а ей захотелось кинуть в него подносом с грязной посудой и заорать «Буду!»

– Завтра в девять утра, я все поняла, – пробормотала скороговоркой и выскочила за дверь.

Серия 4

Она жалкое и никчемное существо! Не смогла ничего возразить этому самоуверенному наглому бесстыжему парню с барскими замашками и с самыми красивыми глазами на свете. И завтра ей снова придется на все это смотреть. Господи, где твоя жалость? Ей срочно нужно было разыскать Айгуль и спросить – это вообще было нормально вот так разговаривать? Однако надо было вернуться в ресторан и достоять смену завтрака, убрать посуду, поэтому в каюту она вернулась ближе к обеду. Айгуль уже проснулась и, одетая в униформу, наводила марафет.

– Ты чего такая злая? – кинула она мимолетный взгляд.

– С утра обслуживала вип-каюту и какой-то малолетний урод совершенно по хамски со мной обошелся, – заявила Алена, умолчав про красивые глаза и умопомрачительную фигуру «урода».

– Насколько малолетний? – Айгуль тщательно подкрасила губы.

– Мой ровесник.

– А каюты на седьмой палубе сектор А?

– Откуда ты знаешь? – она удивленно села на кровать.

– Это особенные каюты. Поздравляю. Ты, скорее всего, видела хозяев.

– Хозяев чего?

– Лайнера, конечно.

Алена пыталась представить, как 18-летний парень в рваных джинсах и розовой кофте мог быть хозяином лайнера, но представлялось это плохо.

– Но он слишком молодой! – даже попыталась возразить.

– Значит сын хозяев, или даже внук, – равнодушно подвела итог Айгуль. – Терпи соседка, здесь махровый капитализм – у кого деньги, тот и прав. И такое социальное неравенство, что нам и не снилось. У богатых свой мир, начиная от рождения и заканчивая смертью, свои школы, свои университеты, больницы и садики. Гуляют и женятся они только в своем узком кругу. Старые деньги, новые деньги – пробиться в этот круг простым смертным невозможно. Так что сноси все обиды и не показывай виду, что тебя как-то оскорбили. Но обычно они черту не переходят – матерно не шлют и за попу не щиплют. Он же к тебе не приставал?

Алена вспомнила прекрасный обнаженный торс и полотенце.

– Вроде, нет, – ее голос был очень неуверенным, как впрочем, и мысли.

– Вот и славно. Считай это ускоренной школой жизни, – соседка закончила марафет и повернулась: – Все, подруга, я сегодня на восьмой палубе в баре, забегай.

Весь обед Алена работала на автомате, постоянно размышляя об утренних впечатлениях. Этому красивому Ю Тану явно не понравилось ее поведение вчера – как она разговаривала с Джин Хо и купалась в бассейне верхней палубы, и, вероятно, он решил таким образом ее проучить. Ощутил себя хозяином лайнера? Решил начать свою бизнес-карьеру с нее – простой официантки? Первым и очень сильным желанием было прямо сейчас разыскать веселого Джин Хо и замутить с ним водный волейбол или катание на горках. Назло и напоказ.