Эллисон Майклс - 10 правил любви

– А ты пользуешься бешеной популярностью, – весело заметила Николь, когда их наконец оставили в покое, и они могли попробовать итальянские брускетты с прошутто. – Ещё чуть-чуть, и я начну завидовать.

Джек усмехнулся и демонстративно поцеловал её в оголённое плечо, скрытое лишь тонкой бретелькой.

– Тебе незачем завидовать. Ты дашь сто очков форы каждой в этом зале.

Правильные слова, сказанные томным, чуть хрипловатым голосом, покорили бы любую женщину. Но только не Николь.

– Спасибо за комплимент. Приятно слышать такие вещи от самого обаятельного парня на этом празднике. И это включая жениха в костюме от Армани.

Они смеялись, танцевали и наслаждались обществом друг друга, будто не замечая, что каждая женщина в ресторане мечтала оказаться на месте Николь, а каждый мужчина – стать Джеком Доусоном. Их лапали глазами, словно роскошные бриллианты на витрине ювелирного, которые не в состоянии купить. Их приглашали на медленные танцы, пытаясь обворожить горячими прикосновениями или гибкими движениями. С ними сталкивались у стойки бара, придумывая предлог, чтобы заговорить.

Такое внимание не могло не импонировать обоим, но они были здесь не за тем.

Коннор Хэтчерсон не сводил с них взгляда, не упуская ни одной детали. От него не укрылось, как этот пижон в смокинге нежно касается своими ручонками бархатистого тела Николь. Как его грязные пальцы обвивают её талию, когда они кружатся в танце под жаркую песню Джей Ло. Как она отбрасывает свои длинные волосы, словно русалка, заманивающая в свои сети заблудшего моряка.

Всё это время, пока они веселились, Коннор не находил себе места, игнорируя девушек, снующих в коротких платьях, отшивая приятелей, то и дело подливающих виски в его стакан. Воспользовавшись моментом, когда Джек Доусон чмокнул Николь в её пышные губы, и направился в уборную, он вскочил с места, оттолкнув болтливую соседку, и пошёл следом.

В отличие от шумного зала ресторана, в уборной было непривычно тихо. Как только за Коннором закрылась дверь, звуки музыки зазвучали приглушённо, будто он очутился в другом здании. Туалет был пуст, не считая этого щёголя в начищенных ботинках от Хьюго Босс, который вышел из кабинки и пристроился за одной из раковин. Коннор хищно улыбнулся – он-то и был ему нужен.

– Классная вечеринка, – попытался он завести разговор с незнакомцем, делая вид, что тоже зашёл освежиться.

– Согласен. Давно я не был на таких шикарных свадьбах.

Ненавистная улыбка скользнула по лицу незваного гостя, вызывая у Коннора лишь желание поскорее её стереть. Собеседник даже не старался поддержать вежливую беседу и подошёл к боксу с сухими полотенцами. Потянувшись за одним из них, он как нарочно сдвинул рукав шёлковой рубашки и оголил серебряные часы с пометкой Rolex. Это выбесило Коннора ещё больше.

– Вы со стороны невесты или жениха? – Не унимался он, воспользовавшись моментом, пока «щегол» не ушёл обратно в зал.

И ему удалось – тот выбросил салфетку в урну, но не спешил уходить.

– Признаться честно, я не знаком ни с кем на этой свадьбе и даже не запомнил имён новобрачных.

– А-а-а-, так вы чей-то «плюс один»? – Со всем наигранным дружелюбием, на которое только был способен, поинтересовался Коннор.

– Меня пригласила Николь Леви, бывшая сокурсница невесты.

– Я её знаю, – безразлично хмыкнул Коннор. – Сталкивались пару раз на общих вечеринках. И давно вы встречаетесь?

– Пару месяцев…

«Значит, она подцепила тебя сразу после нашего расставания.» – Пронёсся злобный голос в голове Коннора. – «Вот тебе и безграничная любовь».

– Но эти месяцы были лучшим, что со мной когда-либо случалось. – Вдохновлённо произнёс Джек, отчего у Коннора задрожали руки и почти задёргался глаз.

– Вот как?

– Да, Николь, она… потрясающая. Такая весёлая, добрая и заботливая. С ней так легко, будто я знаю её всю жизнь. А ещё такая красотка, что я порой не могу поверить своему счастью.

– Это уж точно…

– Она перевернула всю мою жизнь. Ни одна женщина до неё не была на такое способна. На следующей неделе знакомлю её с родителями, а там, кто знает… может через пару месяцев такая же свадьба будет и у нас.

Коннор уставился на Джека Доусона, еле сдерживаясь, чтобы не проломить эту фигуристую челюсть и не подпортить Аполлону рабочее личико. Он заиграл желваками, стиснул кулаки, но остался неподвижен.

– Простите, что вывалил всё это на вас. – Вежливость нового хахаля Николь была до тошнотворного приторна и противна. – Ну, пора возвращаться.

И Джек Доусон выскользнул за дверь, оставив Коннора наедине со своим бешенством. А тому было, о чём беситься.

Вернувшись к столикам, Джек протиснулся через толпу, резвившуюся под очередной хит диджея, и приблизился к своей спутнице.

– Даю ему полчаса, не больше.

Улыбка озарила лицо Николь. Увидев, как Коннор пробивается к своему месту, безразлично встречая толчки веселящихся гостей, девушка ухмыльнулась и протянула Джеку руку.

– Двадцать минут. Ставлю пятьдесят баксов.

– Да ты никак хочешь заключить пари? Не знал, что ты настолько азартна.

– Была бы азартна, поставила бы сотню. Так что? Готов опустошить кошелёк?

Джек Доусон не любил проигрывать, а шестое чувство подсказывало ему, что этот спор разрешится не в его пользу. Но ещё больше Джек Доусон не любил оставаться в стороне, поэтому крепко пожал руку «соперницы». Николь изящно проследовала к лестнице, ведущей на открытую террасу, и еле заметно подмигнула Джеку, когда краем глаза заметила, что Коннор последовал за ней.

С каждой новой ступенькой пекло переполненного зала оставалось позади, музыка стихала и ненавязчивым эхом рикошетила от стен. После душного помещения Николь была счастлива ощутить прохладу июньского вечера, хлынувшую ей в лицо с веранды отеля. Но это не помогло. Жар вернулся с новой силой, когда за спиной зазвучали шаги преследователя.

– Николь! – Знакомый голос вызвал череду воспоминаний, но девушка постаралась отмахнуться от них, чтобы не испортить план.

– Николь, да подожди же ты!

Тёплая рука аккуратно обхватила её запястье, заставляя оглянуться.

Впервые в жизни Коннор Хэтчерсон выглядел так безобразно. Локоны густых кудрей сбились в разные стороны, тоска вперемежку с алкоголем затуманили глаза, изжёванная рубашка выглядела ещё более помятой, чем сам мужчина. На лице залегли морщинки сожаления, а губы норовили пуститься в объяснения. Только сам Коннор никак не мог подобрать слов и стоял истуканом перед женщиной своей мечты.

– Коннор. – Сдержанно произнесла Николь, вложив в его имя всё своё равнодушие. – Давно не виделись.

– Николь, ты… – Мужчина замялся, будто мальчишка на первом свидании, и наконец выпалил: – Ты потрясающе выглядишь. Безумно красива, как всегда.