Ана Шерри - Грация королевы небес. Тайна Марко

Она внимательно изучала памятку, теперь ощущая тревогу. Самое главное она уяснила – дополнительные выходы, предназначенные для эвакуации. Девушка привстала и посмотрела в салон, пытаясь определить расстояние от своего места до эвакуационного выхода. Увиденное ей понравилось – выходы были недалеко. Она села и снова стала изучать памятку.

Остальное привело еще в больший шок и волнение: как выпадают кислородные маски. Адель подняла голову в надежде увидеть такую маску, но все было скрыто пластиком. Интересно, чтобы выпустить маску наружу, пластик отрывается и бьет пассажира по голове? Наверно, в моменты катастрофы пассажиры даже не замечают такую мелочь, как удар куском пластиковой панели. Ведь за ней прячется жизнь – кислородная маска.

Не понравился и тот факт, что пассажиры с детьми сначала должны думать о себе, а потом о своих чадах. Сущий эгоизм! Адель не мать, но автоматически сделаешь все, чтобы ребенок был жив. Даже пожертвуешь своей жизнью. Кто составлял эти памятки? Какие-то изверги!

Она пальцем провела по рисунку с надувным жилетом и мотнула головой. Надо хорошо все изучить: где он лежит и как его надевать. Адель протянула руку под сиденье и что-то нащупала, возможно, это и был надувной жилет. Интересно, хоть одного человека он спас, когда самолет рухнул в воду? За всю историю авиации она слышала только про приводнение на Гудзон. Остальные все разбивались о воду и разлетались в мелкие щепки. Но это ладно, теперь она знает, что под ее сиденьем точно есть надувной жилет.

Адель снова уткнулась в памятку, временами поглядывая, как стюардессы готовят салон: поправляют салфетки на подголовниках, проверяют в кармашках впередистоящих кресел наличие памяток, убирают лишний мусор, запихивают туда журналы и бумажные пакеты. Такие пакеты Адель всегда называет «тошниловки». Видимо, частое явление на борту, раз стюардессы так тщательно готовятся.

– И каким был Марко в детстве? – Адель оторвалась от картинок на памятке и взглянула на Марису, на ее лице веснушки можно было пересчитать по пальцам. Интересно, как занесло эту девушку на Сицилию? Она больше походила на жительницу Северной Ирландии. Хотя волосы изначально были черными, она решила, что ярко-красный выделит ее из толпы, и оказалась права. Из всех девушек на этом борту она прекрасно запоминается.

– Назойливым, – кивнула Адель и тут же опустила взгляд на картинки. Кто бы ей рассказал, каким был Марко в детстве. Хотя это ее не волнует, ей нужны факты катастрофы.

– А стал прекрасным человеком, – мило улыбнулась Мариса и пошла по проходу вдоль сидений.

Проход был узкий, но пройти вполне нормально, если ты не весишь под сто килограммов – подметила Адель. Если вдруг случится пожар или приводнение, то люди устроят пробку в проходе. Опять смерти…

Грустно выдохнув, она снова уткнулась в памятку, может, найдет там информацию по проходу. Если бы она была техником по безопасности самолетов, то делала бы проходы шире! Зачем в ряду по три кресла? Надо убрать по одному, и будет полный порядок! Места на проходе станет много, и никто не умрет в момент покидания судна в аварийной ситуации. В ней пропадает талант гениального мастера по безопасности воздушного транспорта.

Адель уже не читала и не смотрела картинки, почему-то она представила давку в тот момент, когда загорелся самолет Марко. Он сгорел за считаные минуты. Скорее всего, люди пытались быстрее выйти, но проход один, и он узкий. Они падали, и на них наступали другие пассажиры. Это страшно.

Представив все это, оценив масштабы безопасности самолетов, захотелось выйти, сесть на паром и плыть домой. Сейчас бы она налила себе фужер вина и осушила его залпом. Но это чертово интервью заставляло ее сидеть и чего-то ждать… своей смерти на этом самолете.

– Как ощущения?

Знакомый голос донесся до ее слуха, и автоматически Адель подняла взгляд – перед ней стоял Марко. Он расстегивал пуговицы на зеленом сигнальном жилете, чтобы не терять время, ведь скоро начнут заходить пассажиры.

– Я хотела извиниться, – она встала с кресла и вышла к нему в проход, совсем не замечая заданного им вопроса, – я не имела права так говорить. Наверно, ты часто слышал такое обвинение в свой адрес?

Все картинки о выпавших масках и спасательных жилетах ушли на второй план. Адель забыла про них, потому что совесть буквально задушила ее. Она действительно не имела права обвинять человека в том, чего он, возможно, не совершал.

– Адель, – Марко опустил взгляд, как будто думая и подбирая слова, а потом посмотрел ей в глаза, – есть такие вещи, которые находятся внутри самолета, и даже если я буду исследовать самолет с лупой, то все равно прогляжу это место. Потому что оно скрыто. Я не читал отчет комиссии, это мне лишь предстоит сделать, но я точно могу сказать, что визуально ничего не было видно. Что-то оторвалось от самолета, но это «что-то» было тем, что я не видел.

Даже если бы он сказал ей, что именно оторвалось, для Адель это все равно было бы пустым звуком. Она ничего не знает о самолетах. Сейчас она еще больше осознавала, как далека от мира авиации. И видимо, она никогда не приблизится к нему.

Адель кивнула и села на свое место. Марко не сказал, что прощает ее, но, видимо, она это заслужила. Пришлось опять взять в руки памятку и продолжить ее изучать. Что она еще здесь не рассматривала? Надувные лодки! Ну это вообще из области фантастики.

Пассажиры начали заходить, это отвлекло Марко от Адель. Надо было срочно идти в кабину и выполнять свою работу – проверку всех систем и подготовку по чек-листу. Но уходить не хотелось молча, он видел, как она вздрогнула от шума людей, как напряглась каждая мышца ее тела, как широко распахнулись серо-голубые глаза, как с губ сорвался стон. Она боялась, и он это видел.

– Полтора часа, – прошептал он, – просто анализируй свое состояние, записывай, а потом мне расскажешь. Это твой первый полет, и я завидую тебе, что ты сейчас испытаешь смесь ярких эмоций. В них будет все: страх, тревога, неуверенность, но за каждым отрицанием скрывается нечто иное, вот к нему надо пробраться сквозь все эти минусы.

Марко отвернулся и пошел по проходу к кабине пилотов, на свое рабочее место.

– Марко, – ее голос остановил его, он обернулся, – пожалуйста, не дай мне умереть.

Он слегка улыбнулся и кивнул. Больше ничья смерть не повиснет на его совести.

– Обещаю.

Адель выдохнула и убрала памятку в карман переднего сиденья. Она очень надеялась, что та ей никогда не понадобится.

Она смотрела на спину уходящего капитана и понимала, что здесь, на борту, она бесправна. Она не в силах что-либо изменить и на что-то повлиять, и от безысходности захотелось выть.