Алекс Д - Босиком по стеклам. Книга 2

– Давай же. Насилуй, трахай, – рычит сквозь подступившие рыдания. – Я же здесь за этим?

– Насилуй? – переспрашиваю я, нежно накрывая ладонью ее пылающую щеку. – Ты кончишь подо мной даже в свой первый раз. Твоя маленькая дырочка слишком долго ждала, а воображение с регулярной частотой рисовало, как это будет. Ты уже получала со мной оргазм, и тебе хочется ещё, ещё больше. До конца, по-настоящему. Сейчас ты будешь отрицать это, но в глубине души тебе это даже нравится – отсутствие выбора, мой контроль, твоя беспомощность.

– Нет, – беззвучно открываются ее губы.

– Твоя мокрая щёлка считает иначе, – в доказательство своих слов снова начинаю двигаться, распределяя обильную влагу по налившимся лепесткам. На этот раз быстрее, интенсивнее, в одном ритме. Дрожащее тело Энжи покрывается бисеринками пота, как и мое. От напряжения темнеет в глазах, губы пересыхают от рваного тяжелого дыхания.

– Хватит, Колман. Я не хочу… Мне не нужно, – слезы в ее отчаянном бормотании смешиваются с беспомощными стонами.

– Заткись, Пикси, – подсунув руку под ее затылок, слегка приподнимаю, заставляя смотреть, как готовый взорваться член быстро скользит вдоль блестящих от соков складок. – Видишь, как ты не хочешь? – хриплю я, шлепая концом по клитору. – Как тебе не нужно…

Она вскрикивает, кусая губы, бормочет что-то невыразительное, елозит задницей по матрасу и снова всхлипывает, на этот раз умоляюще, за что после будет себя отчаянно презирать. Пикси вряд ли знает, что оргазм или возбуждение очень часто являются самопроизвольной реакцией организма на огромное напряжение и страх, а я вот знаю и бессовестно использую. Еще один шлепок, и ангел с силой жмурит глаза, издавая горловой стон.

– Давай, маленькая шлюха. Кончай для меня, – стройное тело, содрогаясь, выгибается подо мной, полностью отдаваясь болезненному запретному наслаждению. – Да, детка, вот так. Громче, не держи в себе.

Пикси мычит, стискивая зубы и скрывая стоны, но они все равно вырываются приглушенными всхлипами. Из-под сомкнутых век стекают прозрачные слезы – самый мощный афродизиак, насквозь пробивающий подступившей волной удовольствия. – Тебе же хорошо. Не о чем плакать, – утешаю рыдающую Энжи, оплакивающую свой насильно вырванный оргазм. Опустив руку между нашими телами, я делаю несколько быстрых движений ладонью по набухшему члену и с хриплым удовлетворённым стоном изливаюсь на идеально гладкий лобок ангела.

– Кайф, детка, – стряхивая последние капли, расслабленно шепчу я, размазывая семя по ее животу и заворожённо наблюдая за собственными движениями.

Есть в этом процессе что-то животное, первобытное. Желание пометить, утащить в свою берлогу, затрахать до смерти, а потом накормить, приласкать и снова оттрахать. Окунув два пальца в белую вязкую жидкость, я подношу их к приоткрытым губам пытающейся отдышаться Анджелины. Проталкиваю фаланги в ее рот, до того, как она успевает понять, что происходит.

– Оближи, ангел, – требую, просунув пальцы глубже. – Расслабь губы и поработай язычком, – подняв на меня расфокусированный, подёрнутый туманом взгляд, Энжи инстинктивно повинуется. Мягко обхватывает пальцы влажным теплом, слизывая и проглатывая капли семени. – Потренируйся, прежде чем возьмешь в рот что-то более внушительное, – хрипло ухмыляюсь, трахая ее губы пальцами. – Тебе нравится, ангел? Я вижу, что да. Ты умница, Пикси.

Неожиданная покорность Энжи дает прямой импульс моему стремительно твердеющему члену. Опустив взгляд вниз, она тоже замечает мою растущую эрекцию и испуганно дергается назад.

– Не бойся, детка. Сегодня я тебя больше не трону, – оставив влажный след на ее щеке, я убираю руку. Рубашка, пропитавшаяся потом, неприятно липнет к телу, и я торопливо стаскиваю ее с себя и бросаю на испачканный спермой живот Анджелины. – Вытрись, – приказываю, не задумываясь о том, как нелегко ей будет это сделать закованными руками. Избавившись от брюк и белья, я вытягиваюсь рядом с недовольно пыхтящей и сопящей Пикси и прикрываю глаза, чувствуя, как меня накрывает накопившаяся усталость.

– Мердер, а наручники? – толкнув меня плечом, спрашивает Энжи.

– Я думаю, что ты еще пока не готова к тому, чтобы вкусить все прелести свободы, – лениво отвечаю я, тут же слыша свирепое шипение:

– Ты ублюдок. Ты обещал, что…

– Ангел, речь шла о моих желаниях, а мы всего лишь потерлись друг о друга. Это даже не репетиция перед действием.

– Но ты же мог… – она вдруг запинается и наверняка краснеет. – Я бы не сумела тебя остановить.

– Ты бы даже и не попыталась, но здесь не лучшее место для всего того, что я жажду с тобой сделать, – ухмыляюсь я, приоткрывая один глаз. Анджелина так яростно и возмущенно смотрит на меня, что мне приходится открыть и второй. – Ты дьявольски хороша, ангел.

– Наручники, Колман! – подняв вверх запястья, требует разгневанная Энжи.

– Я сниму их, если ты мне отсосешь, – заявляю я самым невозмутимым тоном, небрежным жестом поправляя все еще не опавшую эрекцию. – Как тебе такое встречное предложение?

– Да пошел ты! – задохнувшись от негодования, рычит ангел. – Подонок… извращенец, маньяк…

– Тогда спокойной ночи, Пикси, – обрываю поток комплиментов в свой адрес и поворачиваюсь к ней спиной. – Поболтаем утром. Я дико устал, пока организовывал твое путешествие сюда.

– Может, хотя бы скажешь, где мы? – начинает торговаться Пикси.

– Сюрприз, ангел, – уклончиво бормочу в ответ. – Узнаешь, когда я решу, что настало время.

Недовольно фыркнув, Анджелина ненадолго замолкает, продолжая при этом вертеться, как уж на сковородке.

– Ты можешь выключить экраны? – снова раздается ее тихий голос. Вздохнув, нажимаю кнопку на смарт-часах, и комната погружается в полную темноту.

– А если я захочу в туалет?

– Тебе стоило подумать об этом до того, как ты попросила убрать свет, – хмуро отзываюсь я. – Прямо и направо до упора. Толкнешь дверь и окажешься в ванной комнате.

– А мои руки?

– Придумаешь что-нибудь, – раздраженно рявкаю я и резко оборачиваюсь. В кромешной мгле лицо Энжи неразличимо, но мне не нужно ее видеть, чтобы представить, как она кусает губы и изо всех сил сдерживает слезы. Черт бы побрал эти женские рыдания. Положив руку на талию Пикси, рывком притягиваю ее к себе, позволяя уткнуться хлюпающим носом в мое плечо. – Спи, ангел.

– Я не могу.

– Тогда дай мне поспать пару часов.

– А что будет потом?

– Утро, ангел, – скользнув пальцами по ее позвоночнику, размещаю ладонь на упругой заднице. Может быть, это и не так плохо – делить постель и свои секреты с женщиной, от запаха которой сносит крышу и закипает кровь.

– Нет, я имею в виду, когда ты… сделаешь со мной все, что нафантазировал в своей голове, – поясняет она, пошевелившись в моих объятиях.