Дарья Волкова - Малыш, который живет под крышей

Она не видела Лёшу… давно. После того и не видела. Это получается… Девять лет. Почти десять. Спустя десять лет Лёшка ей приснился. В гробу она видала такие приветы из прошлого. Зачем? Забыла, затёрла, вымарала те события из жизни. И вроде бы всё хорошо. Всё чисто. Всё пристойно. Ох, Лёха-Лёха, зачем ты мне приснился?

Сон рассеивался, истаивал, как табачный дым перед ее лицом. И лицо Лекса, черты которого уже почти стёрлись из ее памяти, тоже исчезали – сны вообще забываются быстро, если о них не думать, не вспоминать специально. Кира не будет. Но зачем-то вдруг вспомнилось другое лицо – зелёные глаза, вздёрнутый в усмешке уголок рта.

Кира резко затушила окурок. Холодно. Спать. Всё к черту.

– Кира, у нас сегодня ужин в «Борисовском».

– Флаг вам в руки. И приятного аппетита, – Кира отправила в рот остатки булочки. Собственных «булочек» считай, что нет, зато можно настоящие булочки трескать практически безнаказанно. Некоторые вещи в мире устроены очень честно и справедливо.

– Ты тоже идёшь.

Кира изумлённо уставилась на сестру. Скорбь в голосе понятна. Но сам факт…

– С какого перепугу? Чего я там забыла?

– Отмечаем сделку по пентхаусу в «Суоменлахти». Идём мы четверо – Влад, Макс, я и… ты.

На последнем слове Оксана явно поморщилась. Но Кира почему-то отметила другое. Макс. Не Мáлыш, не Максимилиан, не Максимилиан Валерианович. А просто – Макс. Вон оно как…

– Я не хочу идти.

– Я тоже не хочу, чтобы ты шла! – вдруг выпалила Оксана. – Это распоряжение Влада. И потом… Все-таки ты к этому имеешь некоторое отношение.

– Ну да. Некоторое. Самое опосредованное, – Кира вдруг разозлилась. – Это же не я готовила все документы по покупке пентхауса, и продажу квартиры Мáлыша на Васильевском вы тоже на меня повесили. Не я моталась по присутственным местам… А-а-а… – махнула рукой. – Во сколько мероприятие?

– В семь.

Отлично. На часах половина четвёртого. У Киры еще три встречи. Едва успеет к семи в ресторан. Заранее ее предупредить – не царское дело.

– Буду к семи в «Бориске», – кивнула коротко.

– Не опаздывай, – Оксана была бы не Оксана, если бы не сказала что-то колкое. Поправила упругий локон. – Я поехала в салон красоты. Надо подготовиться к встрече… с важным клиентом.

«Чтоб у тебя на носу прыщ вскочил от процедур в салоне!» – Мысль была детской, но утешительной. Хотя это маловероятно. Увы, не всё в мире устроено честно и справедливо.

– Ты точно не пойдёшь?

– Чего мне там делать? – Костя снова валялся на своём стратегическом месте: в объятьях кожаного дивана. – Две бабы, два мужика – я там как пятое колесо в телеге.

– Это всего лишь деловой ужин в честь заключения сделки, к которой ты весьма весомо приложил руку.

– И, тем не менее… – Костя зевнул. – И потом… Вчера Семён Семёныч из рейса вернулся. Как следствие – мне сегодня светит семейный ужин.

– Товарищу старпому привет, – Макс улыбнулся. – От тебя привет передать кому-нибудь? Например, Оксане Сергеевне? – предельно невинным тоном спросил он.

– Свят-свят-свят! Никаких приветов Камышиной! С такими надо аккуратно. А то сегодня ты ей привет, а она тебя завтра в загс. И ты будь аккуратнее.

– Не учи батю детей делать. У меня с некоторого времени на дам с матримониальными планами обострённое чутье.

– Вот и умница. Вот и хороший мальчик. Кире Артуровне пальчики от меня нежно поцелуй.

– Сам целуй! – Макс не хотел, но почему-то это прозвучало резко.

– Так и сделаю, – самодовольно ответил Драгин. – Но в другой, более интимной обстановке. Тет-а-тет. Приглашу Кирюшу в какое-нибудь задушевное место, а не в «Бориску», где каждая рожа – знакомая. А чтобы свечи, аромат, полумрак и мы вдвоём…

– Ты ее в ваш гараж собрался приглашать?

– Чего? – Константин изволил сесть.

– Свечи зажигания замочены в ароматном уксусе, полумрак, потому что свету – одна пыльная лампочка. И только вы вдвоём. А еще полуразобранный «волгарь» Семён Константиныча.

– Ностальгируешь по нашим пати в гараже? – расхохотался Костя. – Можем легко повторить. «Волгарь» всё в том же состоянии.

– Можно будет попробовать, – туманно ответил Макс. – А что до Киры Артуровны… – неожиданно вернулся он к оставленной теме. – Не советую.

– Это почему же? – Костя изобразил трагическое недоумение.

– Потому что не даст. Сразу. А тебе, скорее всего, вообще не даст.

– Тю! Да быть такого не может, чтобы прямо вот «вообще». Но… – с неожиданным смирением добавил он, – попахать ради этого придётся преизрядно. Поэтому ограничимся поцелуем пальчиков. Нежным, ты понял, шановный?

– Как не понять? Понял. Нежно поцеловать пальчики Оксане Сергеевне. От твоего имени.

– Убью, стюдент!

Как и следовало ожидать, она опоздала. На десять минут. Нет, могла бы прибыть вовремя. Но эти десять минут Кира потратила на то, чтобы минимально привести себя в порядок. Поправить причёску, припудрить нос, стереть остатки помады с губ и теней с век. Бледная, конечно, и вид задёрганный, но хоть явных косяков нет – и то ладно. Кира вздохнула и открыла дверцу машины. Два часа на всё про всё – так она для себя решила. Включаем обратный отсчёт.

Кира мрачно отпила томатный сок, кисло улыбнулась распинающемуся о новом проекте Владу и посмотрела на часы. Двадцать минут. Как же долго тянется время.

А напротив, с другой стороны стола, на полную катушку разворачивалось шоу. Шла осада польской крепости. Даже прямо-таки взятие русскими войсками Перемышля. Ее величество ступило на тропу войны. У пана Мáлыша нет шансов. Ни одного.

Кира рассеянно слушала Влада, периодически кивая. Иногда сквозь самодовольный монолог Козикова доносились реплики Макса. Оксана блистала улыбками, причёской и декольте. И, не прекращая, засыпала Мáлыша вопросами. Макс был ответно улыбчив, любезен и словоохотлив.

Надо же, папа у нас – бывший атташе по культуре посольства Польши в России. И сейчас живёт в Варшаве. Как бы у Оксаночки не случился публичный оргазм – родственники за границей! Это же ее давняя мечта – уехать из страны. Польша – это, конечно, не слишком дальняя заграница, но все-таки Евросоюз, все дела. Кира прямо-таки увидела, как акции пана Мáлыша, и без того неплохие, резко пошли вверх. Держись, шановный. А я пойду перекурю – смотреть тошно на это всё.

В «Бориске» не было зон для курящих. Тут не курили. Хозяину ресторана, в лихие девяностые годы известному как Яшка Космонавт, а ныне Якову Самуиловичу Либерману, было совершенно плевать на удобство клиентов и нюансы ресторанного маркетинга. Хочешь курить – вали на улицу. Там был оборудован специальный портик для курильщиков. Туда Кира и отправилась.