Жанна Аллан - Чудеса встречаются

Надвинув широкополую шляпу на глаза, Джейк наблюдал за шедшей по улице молодой женщиной. Она была очень хорошенькой — стройная блондинка с длинными ногами, но что-то в ней насторожило Джейка. Он всегда безошибочно угадывал, что взял верный след, хотя, сколько он ни просил, Майкле так и не объяснил ему, как это происходит.

Майкле. Просто Майкле. В своей накрахмаленной рубашке и котелке он всегда выглядел как-то неуместно, и Джейк поначалу решил, что его приставили следить за ним. При этом Майкле не походил ни на одного из знакомых Джейку болтунов-проповедников, пугающих людей проклятием и карой небесной. Майкле был немногословен, но проницательный взгляд его синих глаз говорил о том, что он немало повидал на своем веку. Казалось, этот взгляд проникает в самые потаенные уголки человеческой души и ведет счет грехам.

А у Джейка их было немало. Однако размышления о грехах не мешали ему наслаждаться видом длинноногой блондинки, скользящей походкой проплывающей мимо него. Длинноногие женщины в коротеньких шортах не могли бы оставить равнодушным даже святого. Она была стройная, но не худая, и все положенные женщине выпуклости были на местах. Джейк никогда не тяготел к грудастым матронам, которых предпочитал его братец Лютер. Он пожалел, что не видит глаз блондинки, скрытых солнцезащитными очками, которые нынче носят все поголовно. Посмотрев на ее лицо, затем на ребенка, которого женщина несла на руках, Джейк понял, что она чем-то очень озабочена.

По словам Майклса, это его десятое задание. Десятое и последнее. После этого Джейк сможет предстать перед Святыми Вратами. Он ужасно устал от бедствий, войн, смертей, человеческой глупости и алчности. Вот уже больше ста лет Джейк наблюдает за людьми и с удивлением понял, что никто не учится на ошибках других. Иногда он так уставал, что ему было уже все равно, определят его в рай или в ад. Он просто хотел, чтобы все, наконец, закончилось. Не будет ни горя, ни злости, ни отчаяния, ни забот, ни сожалений. Он хочет перестать, наконец, существовать, как и должно было случиться с самого начала.

Однажды он попытался объяснить Майклсу свои чувства, но тот, как всегда, исчез, не попрощавшись. Джейк ненавидел эту его манеру. Майкле появлялся и исчезал как настоящее привидение. Хотя, наверное, Джейк ведет себя точно так же. Если это его десятое дело, значит, ему засчитали все девять предыдущих. Хорошо, хотя воспоминания о людях и делах стерлись из его памяти.

А вот воспоминания о его настоящей, земной жизни никуда, не деваются. Если, конечно, такие люди, как он, имеют право на воспоминания.

Смешно, как много он теперь знает и как многого не знает. Он знает, что его подстрелили в 1886 — м во время вооруженного нападения на банк. Но он не знает, почему черти сразу же не утащили его в ад и не поджарили на большой сковороде. Майкле никогда не отвечал на его вопросы. Он просто посылал Джейка на землю помогать людям. Таким, как эта молодая женщина, например. Джейк выпрямился и сдвинул шляпу на затылок.

Ветер, прилетевший с высоких равнин Колорадо, просто издевался над ее недавно причесанными волосами. Гвен поморгала, чтобы песок осыпался с ресниц, а потом стала рассеянно наблюдать за тем, как ветер носит по улице какую-то смятую бумажку. Пыль покрывала ее лицо толстым слоем, парусиновые туфли были грязными. Чудесную картинку она, наверное, являет собой. Жаль, никто не предупредил ее заранее, что она попадет в страну ветра, пыли и кузнечиков. И запахов. Будучи исключительно городским жителем, Гвен не сразу определила их происхождение, но потом поняла, что живописный сельский пейзаж включает в себя не только коров, но и их лепешки, повсюду лежащие на земле. Нет, Гвен не была глупой. Просто в последнее время на нее столько навалилось, что она никак не могла сообразить, как ей жить дальше.

Она наклонила голову от ветра и пробормотала:

— Безумие — имя твое, Гвен Эштон! Крисси хихикнула и крепче обняла ее за шею.

Гвен посмотрела на племянницу с притворным негодованием:

— Такая взрослая девочка должна идти своими ножками. Тебе скоро четыре годика, а я несу тебя на руках, как младенца.

— Я устала, — сердито ответила Крисси.

— Какая жалость. Я думала, мы съедим с тобой по порции мороженого. Но раз ты так устала, что не можешь даже идти, то наверняка не сможешь и есть.

Малышка тут же заерзала у нее на руках.

— Я хочу идти сама, опусти меня. — Очутившись на земле, Крисси подняла голову и со счастливой улыбкой посмотрела на свою тетю. — Клубничное?

Гвен нарочито содрогнулась.

— Клубничное? Фу.

— Добрый день, мэм.

Вначале Гвен и не сообразила, что этот низкий, протяжный голос обращен к ней. Она никого не знала в городе Тринидад, штат Колорадо, кроме Пруденс. Гвен напомнила себе, что больше не живет в Денвере. Может, здесь принято здороваться на улице с незнакомыми людьми? Не ответить было бы грубо, поэтому, растянув губы в любезной улыбке, Гвен обернулась к мужчине, стоящему в тени навеса. Он был очень высоким, и ее глаза оказались на уровне его могучей груди и широченных плеч.

Рядом на земле лежали седло и вещевой мешок. Улыбка замерла на губах Гвен.

Этот человек словно сошел со стенда «Их разыскивает полиция». Великан был небрит, квадратный подбородок словно высечен из гранита. На его губах играла улыбка — так, наверное, улыбается сам дьявол, — но серые глаза под тяжелыми веками оставались непроницаемыми.

Мужчина снял потрепанную широкополую фетровую шляпу. Угольно-черные волосы незнакомца были давно не стрижены и слегка примяты.

— Разрешите представиться, мэм. Джейкоб Стоунер. Зовите меня просто Джейк. Полагаю, вам требуется ковбой.

Гвен непроизвольно одной рукой покрепче прижала к себе кошелек, другой схватила за руку Крисси.

— С чего вы взяли? Джейк передернул плечами.

— Слухами земля полнится. Это не ответ.

— Вам Пруденс сказала, что я ищу нового работника на ранчо?

— Пруденс? — В глазах незнакомца вспыхнуло и погасло удивление. — Мэм, работа на вас и вашего мужа не имеет ничего общего с расчетливостью .

— У меня нет мужа. — Гвен прикусила язык, но было уже поздно.

Теперь осталось только рассказать этому беглому преступнику, что они с Крисси живут у черта на куличках, а до ближайших соседей не один десяток километров; что управляющий болен, а единственный работник сбежал от нее прошлой ночью; что замок в двери давно сломан, а единственное оружие в доме — старое охотничье ружье, из которого она все равно не сможет выстрелить, потому что не знает, как это делается. Ее единственная надежда — местный шериф, которому она обещала позвонить в случае опасности. Интересно, появление подозрительного незнакомца устрашающего вида можно считать опасностью?