Вячеслав Прах - Мужчина, которому захотелось согреться

Она была не права, ты был не прав – и только вы с ней знаете, в чем именно. Мы вдвоем создаем и разрушаем. К этому я пришел, когда перестал брать на себя ответственность за поступки, ошибки других людей, даже если мои собственные проступки могли быть в чем-то больше проступков другого.

Я в последнее время изучаю письма Уайльда, перечитываю по несколько раз, осознаю, сколько разных оттенков бывает у мрака и как человеку свойственно в разных ситуациях поступать по-разному.

Я был счастлив, когда выбирал быть счастливым рядом с ней, получать удовольствие от нее, целуя, принимая, доверяя, а не копить обиды, претензии, недовольства. Она была счастлива, когда выбирала быть счастливой рядом со мной, а не жить выяснениями отношений.

Мы любили друг друга, как умели, я в понятие любви вкладывал «прикосновения, близость», а со временем, от неприятия этого – «время, заботу». Она в понятие любви изначально вкладывала «подарки, поддержку», а затем – «заботу, время». Нам обоим казалось, что мы не любим друг друга или, если любим, то недостаточно сильно. Но проблема была в том, что никто из нас не сумел реализовать свою любовь в полной мере, чтобы она была принята во всех ее проявлениях.

Я не принимал ее любовь, она – мою.

Я знаю, что я еще полюблю человека так, как выбираю любить. Это не конец моей жизни, это не конец ее жизни, расставаться всегда грустно, но вслед за расставанием открывается новый путь.

Я написал один текст по поводу расставания, оставлю его здесь, в этой книге:

«Расставаться грустно.

Расставаться с человеком нелегко. Даже если провели вместе три месяца, три дня, три ночи, три часа. Размер и настроение грусти (да, настроение грусти) измеряются не количеством времени, а его качеством. Мне было хорошо с человеком, мы прожили с ним много прекрасных и запоминающихся моментов. За некоторые нам будет стыдно, некоторые мысли о нем будут возбуждать. Некоторые его поступки будут восхищать, а другие станут примером того, как поступать не нужно.

Не люблю расставаться, не люблю причинять боль. Ранить хорошего человека, даже своим уходом, – это значит, причинить боль самому себе, пусть и не в том объеме, который взял на себя он, это грустно. Всегда, когда ты берешь на себя ответственность за то, что ты делаешь – ты оказываешься перед выбором, где не существует правильных и неправильных решений. Одно решение повлечет за собой одну цепочку событий – одну жизнь, один путь, одно внутреннее состояние, другое решение – другую жизнь, другой путь, другое состояние.

Чертовски трудно расставаться с человеком, которого ты однажды принял, которого ты слушал и слышал, который внес в твою жизнь столько красок, сколько тебе было необходимо в тот момент и, быть может, даже больше?! Но иногда чувствуешь, что так нужно. Нет, не видишь (глаза мне не советчик), не слышишь (уши тоже). А чувствуешь, что так нужно просто потому, что, оставаясь с ним, ты идешь не своей дорогой. Всегда трудно следовать своему пути, когда встречаешь человека, влюбляешься в него, наслаждаешься им. Человек есть, наслаждение есть, эмоции есть, вкус есть, пути больше нет. Ибо вместе с человеком появляется новый путь.

Расставаться легко?

Можно пить шампанское от радости? Нет, такого не знаю, такого не было. Любое расставание с человеком, который не жалел для тебя прекрасного, сокровенного, искреннего, который был честен с тобой, а ты был честен с ним, – это удар, это маленькое горюшко, и это горюшко нужно пережить. И эту болезнь расставания нужно пережить и двигаться дальше. Жизнь не заканчивается, путь меняется, меняются мысли, привычки, понимаешь, что не нужно загадывать».

Этот текст я написал, когда попрощался с одной прекрасной девчонкой из Питера, с которой провел запоминающееся мгновение. Наше расставание вдохновило меня.

Было грустно.

Я не хочу выносить на люди какую-то грязь, которую мы создали, это не нужно никому. Идеальных людей нет. Я сделал для себя выводы, она сделала их для себя. Если мы поступали недостойно по отношению друг к другу, это не значит, что мы – плохие люди. Наши поступки были недостойными.

Самый пик боли расставания с Лялей я пережил давно, еще несколько лет назад, когда мы решили жить порознь, когда приняли решение разорвать все невидимые нити, поставить жирную точку. Все было закончено задолго до развода, потому я и позволил себе строить свою жизнь и целовать, кого захочу, будучи формально женатым. Я не делал ничего у нее за спиной, она все знала, я сам мог спокойно рассказать о своей девушке. Или девушках.

Тогда мы смогли на какое-то время стать приятелями и снова поддерживать друг друга, по всей видимости, Ляля отпустила меня до конца.

У меня есть свои обязанности перед детьми, которые я выполняю, у нее – свои. Мы оба любим детей. И оттого, что я вижу их не так часто, как мне бы хотелось, я люблю их не меньше.

Мое действие любви по отношению к ним – «забота, подарки». Удивительно, как меняются действия любви в зависимости от ситуаций.

Я разведен, но я не отрекаюсь от любви. Не обесцениваю любовь. Не обесцениваю свои былые чувства по отношению к Ляле. Отказаться от этого опыта означало бы отказаться от того меня, каким я был рядом с ней, отказаться от всего пережитого за эти годы, отказаться от себя. А отказываться от себя опасно – можно начать жить в заблуждении и лгать себе, затем перестать слышать собственный голос.

Я даже не могу утверждать, что однажды не полюблю Лялю снова, вкладывая уже другие действия в свою любовь, что не предложу ей выйти за меня замуж, потому что через годы я могу себя не узнать. Могу увидеть мир по-другому и начать поступать так, как сейчас не готов, исходя из новых пройденных дорог, которые у меня еще впереди.

На мой взгляд, категоричность в плане чувств неуместна в жизни человека. Все живое пылает, меняется. Бывает, люди поступают так, как сами не ожидали от себя.

И фраза «Если любовь закончилась, значит, это была не любовь» – это поверхностное рассуждение из разряда тех, которые я писал в книге «Женщины созданы, чтобы их…».

Я проанализирую это.

«Если любовь закончилась, значит, кто-то посчитал нужным ее закончить» – вот такое утверждение мне ближе. Я вчера выбрал любить мою снежную «плеть для души», потому что она нырнула так глубоко, как ныряла однажды Ляля. Я начал вкладывать действие в свою любовь, она увидела, что то, что я делаю, можно считать любовью, и сказала, что тоже меня любит, вкладывая свое действие в любовь. Я почувствовал, просто почувствовал, доверился себе и понял, что она не любит меня так, как могла бы любить мужчину, которого выбрала любить. И все, что я вижу и слышу, – это слова и искусственность, это ненастоящее – кажется, я учусь отличать живое от неживого. Кажется, впервые в жизни я доверился своему компасу, полюбив человека. И я принимаю решение перестать ее любить, я покидаю ее, закрываюсь внутри себя и занимаюсь саморазрушением, задавая себе вопрос – почему она меня не любит так, как могла бы меня любить? Зачем ей обманывать? Что ей нужно от меня? Я нашел ответ на этот вопрос, он был на поверхности, и все его видели, кроме меня одного. Я был слишком ослеплен своими чувствами.